Буря Жнеца (ЛП) - Эриксон Стивен (книги без регистрации .TXT) 📗
Подоспел латник, принес меч в ножнах и вонзил оружие в дно перед летерийцем.
– Возьми его, Спаситель. Ощути течения – они жаждут. Иди, времени мало.
Стоявший на четвереньках, мотавший головой Брюс Беддикт потянулся за мечом. Едва рука сомкнулась на ножнах, резкий поток поднял человека со дна. Он завертелся в круговороте ила и пропал.
Брутен Трана не шевелился. Течения без помехи пролетали сквозь него. Как и сквозь всякого духа…
Он ощутил себя обманутым. Не выпало случая поговорить с Брюсом Беддиктом, рассказать, что нужно сделать. Императора – зарубить еще раз, Империю – воскресить.
– Ты сделал все, Дух.
Брутен Трана кивнул.
– Куда ты пойдешь?
– Есть один дом… Я его потерял. Я найду его снова.
– Обязательно.
– Ох, Паддерант, гляди! Он шевелится!
Старик прищурился, пытаясь разглядеть Селаш сквозь густой дым. В последнее время она только этим и занимается. Охапки ржавого листа – со дня ареста Теола Беддикта. – Вы одели много мертвецов, хозяйка. Достаточно, чтобы знать, как выглядят легкие людей, злоупотребляющих этим снадобьем.
– Да. Никаких отличий от обычных легких.
– Пока не подхватишь гниль или рак.
– Легкие с гнилью тоже все одинаковы. Это точно. Ты слышал, что я сказала?
– Шевелится, – ответил Паддерант и извернулся на стуле, разглядывая стоящий на полке сосуд из плохого стекла. В нем, в слое густой розовой жидкости, плавал отрезанный палец.
– Значит, время. Идти. К Ракет, – сказала Селаш в промежутках между яростными затяжками. Объемистая грудь колыхалась так сильно, что готова была разорваться. – И сказать. Ей.
– Что он шевелится.
– Да!
– Ладно. – Помощник поставил чашку на стол. – Чай из ржавого листа, хозяйка.
– Я захлебнусь.
– Не вдыхать. Пить, как полагается цивилизованным людям.
– Ты еще здесь, дорогой слуга? Мне это СОВСЕМ не нравится.
Паддерант вскочил. – В путь, в опасный путь!
Она ухитрилась столкнуть труп Ятванара в сторону, и теперь он лежал рядом, словно свернувшись во сне. Вздутое, покрытое пятнами лицо упиралось в ее собственное лицо.
Никто за ней не придет. Комната запретна для всех, кроме Танала Ятванара. Если только в ближайшие два дня случится какое-то несчастье в квартале и Карос Инвиктад пошлет разыскивать Танала… Джанат понимала, что для нее будет слишком поздно.
Она прикована к постели с раздвинутыми ногами. Под ней скопилась моча. Женщина взирала на потолок, до странности радуясь присутствию другого тела рядом. Его неподвижности, холоду кожи, полному отсутствию упругости плоти. Она могла ощутить вялый пенис, упирающийся в ее правое бедро. Зверь внутри доволен…
Ей нужна вода. Больше всего иного. Достаточно и глотка – он позволил бы ей собраться с силами, снова дергать за цепи, перетирая сталь и дерево, мечтая о том, как вся рама треснет – но для такого нужен мужчина, могучий и здоровый. Пустая мечта… но она осталась единственным утешением. Джанат надеялась, что мечта сопроводит ее в смерти. Да, до самого последнего мгновения.
Хватит и этого.
Танал Ятванар, ее мучитель, мертв. Но ей не сбежать даже от мертвого. Она рассчитывала, освободившись от оков плоти, продолжить преследование – демоническая душа, жаждущая утолить голод, жестоко покарать ту хнычущую, трусливую штучку, что осталась от Танала.
Глоток воды. Было бы так сладостно…
Он смогла бы плюнуть в маячащее перед глазами лицо.
Монеты, брошенные в возбужденную толпу, собрали толпу еще более многочисленную и возбужденную. В конце концов даже в Каросе Инвиктаде, Блюстителе Патриотов, пробудился трепет. Он послал слуг в самые тайные крипты – вытаскивать сундук за сундуком. Агенты во дворе утомились; теперь они просто швыряли монеты горстями, потому что мешки давно кончились. Однако напор на стены был таков, что казалось: никакие количества серебра и золота его не ослабят.
Он сидел в конторе и пытался осознать неприятную истину. Разумеется, говорил он себе, толпа просто слишком многочисленна. Не хватает монеты, вот и все. Они дерутся за мешки, как шакалы. Не так ли?
Он сделал и продолжает делать то, что следовало бы делать Императору. Опустошить казну, похоронить народ под грудами злата. Так и покупается мир. И конец восстаниям. Все вернутся в дома, снова заработают предприятия – лавки переполнятся продуктами, шлюхи начнут призывно махать руками из окошек – бочки вина и эля прольются в пасти. Так покупается апатия и послушание. Да, празднества, игры и Топляки – вот решение. А также несколько тихих арестов и умерщвлений.
Но у него кончаются деньги. Его деньги. С трудом скопленные. Громадная сумма, заработанная исключительно благодаря его гению. Они отобрали почти все.
Что же, он начнет снова. Отнимет деньги у жалких ублюдков. Для такого, как Карос Инвиктад, это будет легко.
Танал Ятванар пропал. Наверное, прячется у своей пленницы. Ну и пусть сгниет в ее объятиях. Блюстителю все равно. Этот тип старался переиграть его. Жалкие, простецкие схемы. Но они окажутся бесполезными: Карос намеревается убить негодяя, как только увидит. Нож в глаз. Быстро, точно, приятно.
Он слышал крики насчет Теола Беддикта – они стали особенно яростными. Почему-то это его волновало. Неужели его не хотят порвать в клочки? Неужели он действительно слышит призывы освободить вредителя?
В двери отчаянно застучали.
– Войдите.
Показался бледный агент. – Господин, главное здание…
– Прорвались?
– Нет…
– Тогда иди вон. Погоди – проверь Теола Беддикта. Постарайся привести его в сознание. Я хочу, чтобы он смог идти на собственные Топляки.
Мужчина долго медлил, но наконец ответил: – Слушаюсь, господин.
– Это все?
– Нет, главное здание… – Агент махнул рукой в сторону коридора.
– Что там, проклятый дурак?
– Оно полно крыс, господин.
«Крыс?»
– Они летят через стены. Мы бросаем монеты, а назад получаем крыс. Тысячи!
– Гильдии больше нет!
Его возглас походил на женский взвизг.
Агент заморгал. Тон его вдруг изменился, стал тверже: – Толпа, господин. Она призывает освободить Теола Беддикта – вы не слышите? Его зовут героем, революционером…
Карос ударил жезлом по столу и встал.
– Ради этого я бросал мое золото?
Пернатая Ведьма ощутила возрождение Брюса Беддикта. Перестала ощипывать кусочки кожи с пальцев ног, глубоко вздохнула. Она чувствовала: Брюс приближается. Так быстро!
Ворча под нос, она закрыла глаза и вообразила отрезанный палец. Этому дураку Страннику еще многому нужно учиться. Относительно его превосходной Верховной Жрицы. Палец все еще принадлежит ей, все еще содержит капли ее крови – зря, что ли, она затолкала его в себя? Месяц за месяцем он пропитывался ею, словно погруженное в воду дерево.
Брюс Беддикт принадлежит ей, и она знает, как его использовать.
Смерть, что не будет настоящей смертью – для Рулада Сенгара, безумного императора. Убийство Ханнана Мосага. Канцлера. И всякого, кто ей не нравится.
А потом… красивый молодой мужчина склоняет колени перед ней, воссевшей на храмовом престоле – в новом, ею построенном и освященном во имя Странника храме – да, он склоняется, а она раздвигает ноги и приглашает его войти. Туда, где хранился его палец. Пусть засунет язык. Глубоко.
Будущее так прекрасно, так светло…
Пернатая Ведьма раскрыла глаза. Она не верила… Брюс Беддикт уходит в сторону, его утащили из ее хватки. Какая-то иная сила.
Ведьма завизжала, подскочив на помосте; опустила руки в воду, словно стараясь снова схватить его – но вода оказалась глубже, чем она помнила. Потеряв равновесие, она шлепнулась в воду лицом. Непроизвольно вдохнула полный рот холодной, кусачей жидкости.
