Серебряный камень - Розенберг Джоэл (книги TXT) 📗
Он не мог понять, что в ней так поражало. Спору нет, довольно миловидное создание – блестящие волосы цвета вороньего крыла свободно ниспадали на плечи и спину, высокие скулы и поразительные синие глаза, изящный носик, полные алые губы… Черное, шитое серебром одеяние девушки, удачно сочетавшееся с сединой маркграфа, шедевр с точки зрения колористики, завершалось высоким, изысканно-простым и строгим воротником, который так и подмывало расстегнуть, а идущий почти до левого бедра разрез обнажал нежнейшую кремовую кожу стройной ноги; ноготь большого пальца обутой в сандалию ножки был подкрашен искусно подобранным под цвет глаз лаком. Руки молодой дамы, не отягощенные бижутерией и без намека на лак для ногтей, покоились на коленях.
Йен изо всех сил старался сосредоточить внимание на маркграфе. Черт побери, возьми себя в руки, задница этакая! – во все тяжкие клял себя юноша. – Кровушка, видите ли, заиграла при виде взятой где-нибудь в качестве трофея женушки маркграфа!.. Обрати на нее слишком много внимания – и вряд ли у тебя здесь найдутся друзья!
В зале повисла странная тишина, потом Ивар дель Хивал, прокашлявшись, многозначительно уставился на Йена.
Ох-ох-ох. В чужом монастыре…
– Приветствую вас, маркграф, – произнес юноша. В обычае вандестов было присовокуплять многочисленные титулы, но, по мнению Йена, лучше уж прослыть неотесанным хамом, нежели споткнуться на каком-нибудь экзотическом звании, так что он решил ограничиться лишь главным из них. – Мое имя Йен Сильверстейн, – по-берсмальски представился юноша, – хотя нередко меня называют и Йеном Сильвер Стоуном.
– Приветствую тебя, Йен Сильвер Стоун, – ответил маркграф. Голос у него оказался неожиданно высоким, что, по мнению Йена, явно не вязалось с внешностью хозяина – юноша ожидал услышать сочный баритон. – Я Эрик Тюрсон, маркграф Внутренних Земель, – продолжал он, не удосужившись представить ни своего отпрыска, ни супругу. Видимо, здесь крылась какая-то хитроумная уловка этикета – ладно, ничего страшного, Ивар дель Хивал просветит его на этот счет.
Потом.
– А твоих спутников зовут…
Когда Эрик Тюрсон повернулся к Арни Сельмо и Ивару дель Хивалу, в этом жесте нельзя было усмотреть и намека на угрозу, однако Йен прекрасно понимал, что маркграф способен на любое коварство, тем более сейчас, в стенах своего замка, в окружении как минимум десятка вооруженных стражников, в бессловесном высокомерии как бы предупреждавших: не рыпайтесь, гости дорогие, мы не хуже вас знаем, как с мечом управляться.
– Ивар дель Хивал, – представился Ивар дель Хивал, – младший чин Дома Пламени, присягнувший на верность новому Герцогу.
– Кажется, я уже где-то видел ваше лицо, – молвил маркграф.
– Лицо – так себе, ничего особенного, но я к нему за долгие годы успел привыкнуть.
Йен никак не мог взять в толк, к чему весь этот спектакль, он не сомневался, что маркграф знает о них всю подноготную – наверняка Агловайн Тюрсон отправил вперед гонца.
– Стало быть, вы сопровождаете Йена Сильвер Стоуна… А с какой целью? – Маркграф тут же протестующие вытянул руку. – Нет-нет, не торопитесь, придумайте хорошую историю. Я имею в виду, припомните те события жизни, что привели вас сюда. – Он повернулся к Арни. – А вы?
Арни, вытянувшись в струнку, отрапортовал:
– Арнольд Дж. Сельмо, капрал Седьмого кавалерийского, ныне в отставке.
Все это он выпалил по-английски, наверняка не найдя берсмальского аналога. Йен даже не сообразил, дурачится ли старикан или же совершенно серьезен. Рапорт его звучал явно не к месту, но в нем не было ни следа иронии или издевки. Взяв под козырек, Арни не опускал руку, пока маркграф довольно неумело не ответил ему – растопырив пальцы и вывернув ладонь наружу. Впрочем, сейчас вряд ли уместно обращать внимание на мелочи.
Легким кивком маркграф велел посетителям садиться.
– Ну, тогда не перейти ли нам к делу?
Девушку так никто и не представил; она откинулась на спинку кресла и, скрестив ноги, пригубила из чашки дымящегося чая, неотрывно глядя на Йена.
– По-моему, достопочтенный маркграф, – заговорила она, – здесь упоминали о некоем паромщике и его требовании.
Насколько неожиданно высоким показался Йену голос маркграфа, настолько же его удивил низкий, грудной голос девушки, музыкальный, богатый оттенками, сладкий, хотя ухо могло различить в нем и едва заметную хрипотцу, как у гобоя. Она смотрела на Йена поверх чашки, и в этом взгляде было что-то такое, что ввергало юношу в полнейшую растерянность.
– Маркграфиня, конечно же, права, – кивнул маркграф. – Хотя, полагаю, речь идет все же не о требовании, а, скорее, о просьбе. Требование – это было бы уж чересчур.
Йен никак не мог представить себе Харбарда в роли смиренного просителя, однако скрывать от маркграфа ничего не собирался.
– Он…
Ивар дель Хивал жестом руки призвал товарища к молчанию.
– Я уверен, что тот, кто нас послал, с вами совершенно согласен, – осторожно заметил он.
– И в чем же суть этой просьбы?
Вечно чертова церемонность, вечно экивоки и увертки!..
– Он хочет, чтобы пресловутая война и не начиналась, – не вытерпел юноша. Хватит – информация передана, источник ее указан, и все, теперь назад, к Харбарду, забрать вылеченного Осию и… от души надеяться, что вандесты не прикончат того, кто принес дурные вести.
– Война? – переспросила маркграфиня.
– Харбард-паромщик, ваша светлость… обеспокоен, – вмешался Ивар дель Хивал, тщательно подбирая слова. – Он считает, что наличие патрулей в районе переправы, в такой близости от южного прохода в Срединные Доминионы, в некотором роде отражает подготовку к действиям против Городов. Он просит, чтобы такого не произошло.
– Ах вот оно что. – Маркграф надул губы и мотнул головой. – И поскольку этот одряхлевший, престарелый паромщик не желает войны, войны, стало быть, не будет. Очень просто, да? – Он встал и стоял, задумчиво глядя на Йена, пока не поднялись на ноги и остальные присутствовавшие. – Значит, вопрос можно считать исчерпанным?
Арни Сельмо с ухмылкой повернулся к Йену:
– Небось не думал, что все выйдет так легко?
Юноша глубоко вздохнул:
– Со всем уважением к вам, маркграф, полагаю, что к просьбе Харбарда следует отнестись вполне серьезно.
– К просьбе паромщика…
Йен посмотрел ему прямо в глаза. Важно было не то, что сказал маркграф, важно было, как он это сказал, как, пожав плечами, с легкой улыбкой враз отмел все доводы. Это неправильно. Это глупо. Даже если Один уже не тот, что прежде, все равно престарелый бог просто излучал могущество, и с ним стоило считаться.
Маркграфу надо это понять. Он должен это понять!..
Внезапно на большом пальце юноши запульсировало кольцо Харбарда, равномерно то сжимаясь, то расширяясь, будто пытаясь выдавить из пальца молоко. Никак не изменившееся, неприметное кольцо билось в унисон с сердцем Йена.
На секунду он почувствовал головокружение и невольно пошатнулся.
– Йен Сильверстоун? – Девушка – маркграфиня – поспешно поднялась и шагнула к нему.
– Прошу вас. Вы должны мне верить! – обратился к ней Йен.
И по ее взгляду понял, что она ему поверила. Кольцо на пальце снова дважды сжалось.
Молодой человек, что сидел рядом с маркграфом, покачал головой.
– Маркграф, – произнес он громче, чем требовалось, – предпочитает не иметь дела со всяким сбродом.
– Бирс, – раздался властный голос маркграфа. – Тебя не представили; не вмешивайся.
Бирс Эриксон будто и не слышал его.
– Меня зовут Бирс Эриксон, я сын маркграфа, – отрекомендовался он. – Теперь я представлен. И еще раз повторяю: маркграф не отвечает перед чужеземцами и паромщиками. Он отвечает лишь перед Престолом, и все остальные, кто желает получить от него ответа, могут добиться этого лишь с помощью силы.
– Бирс, – вытянув руку вперед, негромко, но резко произнес маркграф. – Помолчи. Я решил выслушать этого молодого человека, а значит, я выслушаю его до конца.
