Хроники Тамула. Трилогия - Эддингс Дэвид (книга регистрации TXT) 📗
– Воистину так, – согласилась Ксанетия. – Может статься так, что принуждены мы будем умолять Эдемуса вернуться.
– А он согласится?
Флейта проказливо улыбнулась.
– Я его выманю, Вэнион, – сказала она, – ты же знаешь, как хорошо я умею это делать. Уж если я чего-то захочу, я этого всегда добьюсь. Ну почти всегда.
– Эй, ты! А ну, шевелись! – проревел боцман, кряжистый детина с бычьей шеей, щелкая плетью у самых пяток Стрейджена.
Стрейджен, чью новую физиономию украшали теперь длинные усы светловолосого рыцаря-генидианца, швырнул на палубу тюк, который волок на спине, и потянулся за кинжалом.
– Не смей! – прошипел Спархок. – Сейчас же подними тюк!
Стрейджен ожег его сердитым взглядом, но все же нагнулся и подхватил тюк.
– Мы так не договаривались, – проворчал он.
– На самом деле у него и в мыслях не было охаживать тебя плеткой, – заверил Телэн кипящего от злости талесийца. – Все матросы жалуются, что их будто бы колотят, но эта плетка так, для виду. Боцман, который и вправду лупит своих людей плетью, обыкновенно одной прекрасной ночью отправляется за борт в одиночное плавание.
– Возможно, – мрачно проворчал Стрейджен, – но вот что я тебе скажу: если этот кретин хоть дотронется до меня своей плетью, он не успеет даже поплавать. Я выпущу ему кишки на палубу прежде, чем он успеет разинуть рот.
– Эй, новички! – проорал боцман. – Нечего языком трепать! Работать надо, а не болтать о погоде! – И он снова угрожающе щелкнул плетью.
– Она могла это сделать, Халэд, – настаивал Берит.
– По-моему, ты перегрелся на солнце, – отозвался Халэд.
Они ехали на юг по безлюдному песчаному берегу, протянувшемуся под пасмурным небом. К дороге подступали негостеприимного вида соляные болота, и сухие камыши громко шуршали и потрескивали под сильным ветром с моря. Халэд приподнялся в стременах и огляделся, затем вновь опустился в седло.
– Нелепая идея, мой лорд.
– Пошевели мозгами, Халэд! Афраэль – богиня. Она может все.
– Уверен, что может, но с чего бы ей этого хотеть?
– Ну… – Берит замялся. – Наверняка у нее была на то причина, верно? Причина, которую мы с тобой не в силах понять и постичь.
– Вот, стало быть, что делает с человеком обучение стирикской магии? Ты уже готов искать богов под каждым кустом. Берит, это просто совпадение. Девочки похожи, и ничего более.
– Можешь сомневаться сколько тебе угодно, Халэд, но я все-таки считаю, что здесь что-то не так.
– А я считаю, что ты городишь чушь.
– Чушь или нет, но у них одинаковая манера держаться, одинаковое выражение лица, и обе они так и пышут самодовольным превосходством.
– Отчего бы и нет? Афраэль – богиня, а Даная – наследная принцесса. Они и в самом деле превосходят остальных – во всяком случае, на их собственный взгляд, – и мне сдается, ты забыл о том, что видел их одновременно в одной комнате. Господи, Берит, да они даже говорили друг с другом!
– Халэд, это еще ничего не значит. Афраэль – богиня. Если, ей захочется, она может быть в десяти местах одновременно.
– Это возвращает нас к прежнему вопросу: почему? С какой целью она это устроила? Даже боги ничего не делают без причины.
– Этого мы не можем знать, Халэд. Может быть, она просто забавляется.
– Берит, неужели тебе так невтерпеж повсюду находить чудеса?
– Она могла это сделать, – не сдавался Берит.
– Ну да, могла. И что из того?
– Тебе что же, совсем не любопытно?
– Не особенно, – пожал плечами Халэд.
Улаф и Тиниен были обряжены в старые мундиры одной из немногих частей тамульской армии, в которые принимали добровольцев из эленийских королевств Западной Дарезии. Им достались лица пожилых рыцарей, поседевших в боях ветеранов. Судно, на котором они плыли, принадлежало к тем потрепанным и ветхим посудинам, которые бороздят прибрежные воды. Небольшая сумма, которую они заплатили за проезд, обеспечила им именно проезд, и ничего более. Они прихватили с собой провизию и заплатанные одеяла, ели и спали на палубе. Местом их назначения была небольшая приморская деревушка лигах в сорока пяти от подножья Тамульских гор. Дни они проводили на палубе, попивая дешевое вино и играя в кости на мелкие ставки.
Было пасмурно, когда судовая шлюпка доставила их на ветхий деревенский причал. День выдался зябкий, и Тамульские горы маячили на горизонте длинным грязным пятном.
– Как там зовут этого торговца лошадьми? – спросил Тиниен.
– Саблис, – проворчал Улаф.
– От всей души надеюсь, что Оскайн не ошибся. Если этот Саблис отошел от дел, нам придется плестись пешком до самых гор.
Улаф сошел с причала и направился к кислолицему человечку, который чинил на берегу рыбачью сеть.
– Послушай, приятель, – вежливо сказал он по-тамульски, – не скажешь ли, где нам найти Саблиса,торговца лошадьми?
– А ежели мне неохота говорить? – осведомился тощий рыбак гнусавым ноющим голосом, который выдавал в нем одного из тех ничтожных людишек, что скорее удавятся, чем выжмут из себя хоть крупицу вежливости. Тиниен и прежде встречал таких типов, чрезмерно упоенных собственной значимостью и находящих удовольствие в том, чтобы доводить собеседника до бешенства.
– Позволь мне, – шепотом сказал он, положив руку на плечо своего талесийского друга. Напрягшиеся мускулы Улафа недвусмысленно говорили о том, что он готов прибегнуть к насилию.
– Славная сеть, – как бы между прочим заметил Тиниен, ухватив край сети. Затем он вынул кинжал и принялся деловито резать бечевки.
– Ты что делаешь?! – завопил кислолицый рыбак.
– Показываю, – хладнокровно пояснил Тиниен. – Ты сказал: «А ежели мне неохота говорить?», вот я и показываю тебе, что из этого выйдет. Валяй, пошевели мозгами. Мы с другом не торопимся, так что времени у тебя в достатке. – Он сгреб в кулак изрядный кусок сети и вновь прошелся по ней лезвием кинжала.
– Прекрати! – в ужасе завизжал рыбак.
– Э-э… так где, ты сказал, нам найти Саблиса? – с невинным видом осведомился Улаф.
– Его загоны на восточной окраине города, – запинаясь, выдавил тощий рыбак и обеими руками поспешно сгреб свою драгоценную сеть, прижимая ее к груди с почти материнской нежностью.
– Приятного дня, приятель, – сказал Тиниен, убирая кинжал в ножны. – Даже выразить не могу, как мы благодарны тебе за помощь. Ты обошелся с нами в высшей степени любезно.
И рыцари зашагали вдоль причала, направляясь к убогого вида деревушке.
Их лагерь был воплощением аккуратности и порядка – всему здесь находилось свое место, и все располагалось именно там, где ему и надлежало располагаться. Берит давно заметил, что Халэд обустраивал лагерь всегда по одному и тому же образцу. Видимо, в его сознании существовало представление о том, каким должен быть лагерь, и, поскольку это представление было верхом совершенства, Халэд никогда и ничего в нем не менял. Иногда он отличался редкостным постоянством.
– Сколько мы проехали сегодня? – спросил Берит, когда они мыли посуду после ужина.
– Десять лиг, – пожал плечами Халэд, – как всегда. За день по ровной местности можно проехать именно десять лиг.
– Это путешествие никогда не закончится! – посетовал Берит.
– Закончится, – заверил его Халэд, – что бы там тебе ни казалось, мой лорд. – Халэд огляделся и понизил голос до едва различимого шепота. – На самом-то деле, Берит, нам совершенно незачем спешить. Мы могли бы даже ехать и помедленнее.
– Что?!
– Говори тише. Спархоку со спутниками предстоит долгий путь, и мы хотим быть уверены, что они поспеют на место прежде, чем к нам явится Крегер – или кто-то другой. Мы не знаем, когда или где это произойдет, так что наилучший выход для нас – тянуть время, чтобы это не случилось слишком быстро. – Халэд оглянулся на темноту, сгустившуюся за кругом света от костра. – Насколько ты силен в магии?
