Легенда о Чудограде. Книга первая Властитель магии. Часть первая Рувир (СИ) - Шихматова Елена
Было уже около одиннадцати часов, когда Гедовин подошла к дому Вителлия. На улицах было очень оживленно и полно народа, и девочка могла не опасаться излишнего внимания к себе. Дом Вителлия находился довольно далеко от центра города и от библиотеки, так что ей пришлось хорошенько прогуляться прежде, чем дойти до дверей его дома. По идее, рассуждала девочка, Вителлия и Анны сейчас нет, а слуги вряд ли узнают ее в таком виде. Смело Гедовин поднялась на крыльцо и постучала. Конкретного плана она не придумала и могла только импровизировать, как и говорила вчера Модесту. На ее стук никто не открыл. Натянув шляпу пониже, Гедовин вновь постучала и с минуту подождала, на этот раз дверь перед ней открылась.
— Чего тебе? — сухо осведомился Кейдра.
— Я пришел к Никону. Я услышал, что он здесь, мы с одной деревни.
— Почему ты уверен, что это твой знакомый, может, ты ошибаешься?
— Да нет же! Никон Бареев! Мне говорили: он здесь. Пожалуйста, господин, я ничего такого не прошу. Я тут в подмастерьях у плотника, и я ни в чем не нуждаюсь, просто хотел спросить: как там мои родственники, у меня две сестренки и брат старший.
— Ладно, подожди здесь.
— Спасибо, господин, вы очень добры!
«Как жаль, что он не пустил меня в дом!» — с сожалением подумала Гедовин и, сбежав с крыльца, чуть пригнулась и пробежала под окнами за дом. Если Кейдра вернулся в дом, решила девочка, то он вполне мог пойти спросить разрешения. Что если Анна или Вителлий дома? Хотя слуга мог и не знать о том, что мальчик не говорит на современном языке. Первая догадка оказалась правдивой: дверь открыла Анна и, никого не увидев на пороге, осмотрелась. Пожав плечами, девушка вернулась в дом.
Гедовин вышла из-за угла и прошла вперед по улице. Сев на одну из скамеек, стоящих вдоль дороги, она сложила на груди руки и надула губы от досады. Войти в дом не получается, влезть в дом не получится: когда она зашла за дом, ее сразу заметил и направился к ней смотритель улицы — все-таки Вителлий был видным человеком в городе и жил в элитном новом районе. «Ладно, — думала Гедовин, — чтобы такое предпринять? Разбить стекло? Ворваться в дом? Попробовать поговорить с Анной? Ой, нет! Лучше бить стекло. Вот бы Анну отвлечь. И вообще, чего она дома торчит? Она должна быть на занятиях!»
Тем временем Анна уточняла у Кейдры детали внешности мальчика, пришедшего к Драгомиру. Она понимала: такое само по себе невозможно, один процент на миллион, что это — не розыгрыш. Но даже если существует такой мальчик по имени Никон Бареев, то откуда его появление в дома Вителлия стало известно в городе?
— Глаза голубые и очень симпатичный на вид? Держу пари, это Гедовин, но зачем ей… Чего она добивается?
В том, что она ее раскусит, лично Гедовин не сомневалась. Но действовать все равно надо сейчас, глупо ожидать Вителлия. А если он тоже дома? «Да, нет! — возразила самой себе Гедовин. — Тогда бы он вышел сам и не посылал бы свою драгоценную Анну». Сжав кулаки, Гедовин встала и направилась вновь к дому, смотритель, который все это время внимательно наблюдал за ней, пошел за ней следом. Девочка поднялась на крыльцо и постучала, На этот раз Кейдра, не говоря ни слова, пропустил ее внутрь.
Анна еще не успела уйти из гостиной.
— Гедовин! Что у тебя случилось? Зачем тебе нужен Драгомир?
— Он, что, пленник? — грубовато осведомилась девочка.
— Нет.
— Тогда я могу увидеть его?
— Нет.
— Почему?
— Потому что ты ведешь себя странно. Когда мы узнали вчера, что ты сбежала из дома, то сначала не поверили, но выходит это правда, и, судя по всему, ты даже не собираешься возвращаться.
— Гедовин! — неожиданно для обеих девочек раздался голос Драгомира сверху.
Он сбежал по лестнице вниз.
— Драгомир, мне нужно поговорить с тобой, — обратилась к нему Гедовин на древнем языке. — Это очень важно.
— Да, конечно, — ответил он и одновременно с ним Анна.
— Конечно, нет!
— Но почему? — недоуменно спросил мальчик.
— Потому что Гедовин сначала нужно вернуться домой и извиниться перед родителями.
— Сначала я поговорю с Драгомиром! — огрызнулась девочка.
Кейдра непонимающе крутил головой: дети говорили на незнакомом ему языке. Только по тону он мог понять, что они спорят, а значит, уйти он не мог и должен был оставаться здесь.
— Драгомир, если ты пойдешь со мной…
— Ах он еще и пойти с тобой должен? Ты же сказала, хочешь только поговорить.
— Это тебя не касается!
— Следи за своим языком!
— Драгомир, — Гедовин вновь обратилась непосредственно к мальчику, — мне очень нужна твоя помощь. Пожалуйста дай мне шанс хотя бы сказать.
Мальчик, который, как и Кейдра, мог только наблюдать за девочками, несколько удивленно спросил.
— Почему ты не можешь говорить сейчас? Что такого страшного в твоей просьбе?
— Давай выйдем на улицу.
— Он никуда не пойдет!
Он даже не успел ответить, как Анна шагнула к нему с тем, чтобы взять его за руку. И в этот момент Гедовин сказала всего одно короткое слово.
— Стой!
Она не знала, как это получилось, почему так случилось. Она бы даже не смогла повторить то, как она это сказала, но только Анна действительно встала, замерла на месте в полушаге. Кейдра испуганно моргнул, он не понимал, что происходит: Анна застыла на месте.
— Что? Что вы сделали?
Недолго думая, Гедовин взяла за руку Драгомира и потянула на улицу.
— Не может быть, чтобы это было надолго, — с надеждой в голосе сказала девочка, в душе чувствуя страх: что если Анна так и останется стоять на месте?
Но Драгомир успокоил ее, тем не менее, оставаясь стоять на месте.
— Ненадолго. Так о чем ты хотела меня попросить?
— Я и мой друг Модест, мы хотим спасти Рувир и просим тебя помочь нам.
— Но… я даже не знаю: кто я. С чего ты взяла, что я могу помочь тебе?
— Я знаю, кто ты, и я все расскажу тебе.
Драгомир внимательно посмотрел на нее.
— Полагаю, мне нужно пойти с тобой?
Девочка кивнула.
— Тогда идем. Только скажи Кейдре, что с Анной все будем в порядке.
— Спасибо! Кейдра, — обратилась девочка к слуге, который тщетно пытался растормошить Анну. — Она скоро придет в себя. Передайте ей, что мне жаль и я прошу прощения.
— Но… Что ты сделала? Почему она замерла?
— Похоже, я заколдовала ее. Простите.
И она пошла к выходу, мальчик направился следом за ней. Он понимал, что поступает не совсем правильно, он очень переживал, оставляя здесь Анну в таком состоянии. Но желание узнать что-то о себе пересилило все. Он чувствовал себя слишком потерянным и сейчас узнать о своем прошлом означало для него обрести себя. Поэтому он пошел за Гедовин, в душе моля всех святых, чтобы Анна не злилась на него.
Придя в себя, Анна негодовала. Едва она почувствовала, что может шевелить конечностями, а мысли перестали тонуть в поле забвения, девушка сразу же вышла на улицу, но, естественно, ни Гедовин, ни Драгомира там не было. Зато прохаживался уличный смотритель, сразу напротив дома через дорогу. Анна окликнула его и поманила к себе рукой.
— Да, госпожа?
— Добрый день. Скажите, вы видели здесь двух мальчиков?
— Да.
— Куда они пошли?
— В ту сторону, но я за ними не следил. Я решил, что раз одного из их впустили в дом, значит, ничего страшного, что вышли двое.
— Ясно, спасибо.
— А что произошло? Может, стоит доложить в местное управление охраны?
— Нет, нет, ничего нужно. Спасибо.
Анна вернулась дом, сейчас она могла только поехать к дяде, но он не считал нужным переезжать отсюда, а держать лошадь на крыльце было бы не совсем уместно. Они каждый раз отправляли Дэлию или Кейдру в ближайшую курьерскую службу. Пусть это близко, но, как ни крути, раньше, чем через двадцать минут, она отсюда не уедет.
После того, что случилось в храме, никто из его служителей уже не сомневался в источнике чудодейственной силы. Госпожа настоятельница, сидя утром в своем кабинете, до сих пор с содроганием вспоминала о той боли, которой ее подвергли. Подвергла Алина руками ребенка! Стражники храма обыскивали едва ли не каждый дом в поисках юной виновницы и ее матери, но пока их так и не нашли, и Каллине оставалось только ждать. При всей своей жажде наказать виновных, Каллина чувствовала, что ее все больше и больше начинает одолевать страх: что если в следующий раз приспешница Алины проявит себя куда более жестоко? В этот раз все хотя бы остались живы! Однако страх означал отступление от веры и потому Каллина терзалась еще больше. Она должна верить в мощь Алина, верить в то, что он защитит ее и не отдаст на потеху своей злобной сестре. И он защитит, если человек будет верить. Однако вред был причинен, неужели в тот момент госпожа настоятельница и все служители храма усомнились в вере в Алина? При всем недоверии к этому предположению Каллина не смела отвергать его. Вчера она назначила дополнительную службу покаяния и собиралась тоже сделать сегодня, лишь отчасти надеясь, что это поможет избавиться от сомнений и вопросов, если не ей, то хоть кому-то!
