Вендия 2. Незримые нити - Йенсен Брэнт (книга жизни txt) 📗
Сатти при жизни заботился о своей безопасности.
Киммериец подумал, что зря он не принял в расчет то, что тысяцкий мог озаботиться не только крепкими замками, но и магической защитой. Сейчас он полагал, что если они смогут просто проникнуть внутрь дома, одно это уже можно будет считать удачей.
Тут Бернеш слегка потеребил киммерийца за рукав.
— Тебе это ничего не напоминает? — шепотом поинтересовался он у Конана.
— Не понял, — ответил киммериец.
Его мысли были целиком заняты защитой дома, и он не смог так сразу разобраться, что на этот раз заинтересовало десятника.
— Улица совсем пуста, — сказал Бернеш. — Когда Хамар убивал вендийцев, рядом с их домами тоже никогда никого не оказывалось. Во всяком случае, никто не признался.
— Совпадение, — не согласился Конан.
Записи тысяцкого и покойного посла, конечно, представляли из себя лакомый кусочек, но сравнить охоту за ними с охотой за браминами у киммерийца рука не поднималась.
— Пожалуй, — кивнул Бернеш, немного удивив северянина тем, насколько быстро отказался от своей идеи. — Как будем пробираться внутрь?
—– Я могу попробовать влезть в окно, — предложил киммериец. — Оно, конечно, узкое, но не настолько.
— Может, сначала испытаем дверь? — сказал бастард. — Вдруг открыта.
До того, как сотник успел его остановить, он быстро двинулся вперед. Конан мог только посылать вслед проклятья, и то про себя.
Бернеш добрался до заветной двери. Потянул на себя. Разумеется, ничего дельного из его затеи не вышло. Дверь оказалась заперта. Бастард бросил на Конана расстроенный взгляд и пожал плечами, показывая, что рассчитывал на другой результат.
Десятник сделал шаг по направлению к углу дома, за которым ожидал его притаившийся киммериец. Но тут что-то привлекло внимание бастарда. Он замер, повернулся к двери… и уже через мгновение отшатнулся назад. Одновременно дверь распахнулась. Из нее на улицу брызнул теплый желтый свет.
Раздался тихий звук. Что-то вроде шелеста. Бернеш коротко вскрикнул и завалился на землю.
Времени на раздумья у киммерийца не оставалось. В два прыжка он долетел до двери, выставив перед собой руку, не давая ей закрыться. Краем глаза он заметил, что Бернеш корчился от боли. По крайней мере, он был жив. Пока.
Стоило Конану оказаться на пороге дома, как на него набросился человек с саблей. Внутрь дома убегал второй ночной визитер. В руке у него была маленькая бамбуковая трубочка. Похоже было, что из нее он что-то выдул в лицо Бернеша. Но сейчас киммерийцу было не до погони за любителем хитроумного оружия: он уворачивался от клинка первого вендийца, демонстрируя чудеса ловкости.
Достать собственное оружие у киммерийца времени не было. Но получилось расправиться с противником и без помощи сабли. Клинок вендийца после очередного выпада, которым он пытался достать Конана, застрял в дверном косяке. Тут же северянин могучим ударом кулака сломал шею врага.
За спиной Бернеш уже даже не стонал. Времени заниматься бастардом у киммерийца не было: если в доме был хоть один арбалетчик или у того парня остался еще порошок для его трубочки, для Конана это могло обернуться серьезными неприятностями.
Он вынул саблю и быстрым шагом, ступая, однако, абсолютно беззвучно, двинулся в ту комнату, куда скрылся второй вендиец.
Убедившись, что за приветливо приоткрытой дверью никто не притаился, Конан быстро вошел внутрь, одновременно отпрыгивая в сторону на тот случай, если кто-нибудь вздумал бы выпустить в него арбалетный болт.
Ничего такого не произошло. В комнате в тот момент никого не было.
Конан обратил внимание, что здесь, как и предыдущем помещении горело несколько масляных ламп, дававших обильный свет. Зачем он понадобился ночным визитером, догадаться труда не составило. Вся комната была разворочена. Вендийцы, также как и Конан, пришли за записями тысяцкого, и точно также не знали, где именно они хранятся. Последнее стоило расценивать как удачу.
Вдруг со второго этажа послышался шум.
Через пару мгновений на лестнице, которая находилась как раз в той комнате, где стоял киммериец, появилось двое молодчиков с саблями, облаченные в кольчуги. Арбалетов у них не было. Но помимо этого, у них еще не было и шлемов, и Конан узнал в воителях двух из трех гвардейцев, что пленили его у дворца повелителя.
Вендийцы медлили, не спешили нападать на Конана. Он быстро сообразил, что их глаза еще не привыкли к свету. Окна второго этажа были темны, значит, ночные визитеры жгли лампы лишь внизу, боясь привлечь к себе внимание. Вот сейчас гвардейцы и расплачивались за такую тактику.
Конан взбежал вверх по лестнице. Сначала он сделал выпад в живот одному из вендийцев. Тот попытался отбить удар, но вышло у него это неуклюже. И клинок киммерийца вспорол ему живот. Кольчуга не спасла своего обладателя.
Второй вендиец, тем временем, сам напал на Конана. Но и у него движение получилось весьма невыверенное. Киммериец без труда увернулся от сабли и ударил в ответ. Целился он вбок, стремясь покалечить противника, а не убить его. Это желание чуть не стоило ему жизни. Но сей раз клинок кольчугу не пробил. Хорошо, что удар сам по себе вышел достаточно сильный.
Гвардеец захрипел от боли. Глаза его закатились, и он рухнул на пол без сознания.
На всякий случай, киммериец ударил его ногой в висок, чтобы враг не скоро очухался. Затем Конан наклонился к вендийцу и оторвал кусок ткани от его рубахи, выдернув ее за горло из-под кольчуги.
Материей он обмотал лицо, оставив не прикрытыми только глаза. Конан не жаждал повторить участь Бернеша. Обладатель трубочки мог сейчас притаиться в ожидании, когда киммериец войдет в комнату.
Но иного выхода у Конана не оставалось. Необходимо было двигаться дальше.
Он повторил тот маневр, что уже совершал внизу: быстро вошел и тут же отпрыгнул в сторону. И вновь на него никто не напал.
Конан осмотрелся. В комнату через открытую дверь проникало немного света с первого этажа. На первый взгляд никого внутри не было. Но враг вполне мог затаиться, например, под кроватью. Киммериец уже собрался проверить все места, где мог прятаться оставшийся вендиец, как услышал на улице шум.
Подойдя к окну, северянин увидел убегающего вдаль по улице обладателя бамбуковой трубочки. Судя по комплекции, это был именно он. За спиной у вендийца находился большой матерчатый мешок. Полный.
Конан оценил свои силы и понял, что бросаться в погоню он уже опоздал.
Как, скорее всего, опоздал и проверять тайники в доме Сатти. Вендийцы опередили его и наверняка забрали с собой все, что представляло ценность.
Но, по крайней мере, у Конана оставался пленник, который мог многое рассказать. Уже дважды этот гвардеец оказывался на пути сотника.
Киммериец, на всякий случай, быстро осмотрел комнату. Ничего интересного, как и следовало ожидать, он в ней не нашел. После этого он вернулся к поверженному гвардейцу. Тот еще не очнулся.
Конан решил, что сколько-то времени у него в запасе оставалось. Надо было спуститься посмотреть, что с Бернешом. Если сумасбродный десятник скончался, лучше было поскорее втащить тело в дом.
Но до входной двери дойти ему было не суждено. Как только киммериец спустился с лестницы, он увидел перед собой тень.
Тут же он вспомнил, что забыл выпить очередную порцию репилента. Северянин потянулся к сумке, притороченной к поясу, в которой он лежал. Но достать эликсир он не успел. Руки и ноги перестали его слушаться.
Медленно вдоль стены киммериец сполз на пол. Невидимые пальцы обхватили его горло и начали душить. В этот раз тень действовала куда медленнее, чем во время первой их встречи в покоях сотника в казарме. Конан чувствовал, что она умышленно держит его на грани между жизнью и смертью, и у него не было никаких шансов избавиться от ее цепких объятий.
Тень долго выжидала, выбирая момент и теперь наслаждалась заслуженной победой.
Тут Конан, сквозь пелену, застилавшую ему глаза, различил ползущего к нему по полу Бернеша. Передвигался десятник с огромным трудом, но все же постепенно приближался к киммерийцу.
