Норвуд (СИ) - Майнер Максим (бесплатная библиотека электронных книг txt) 📗
Но надежды не оправдались — грызуны не стали ждать.
Вот одна из этих тварей пробежала мимо, задев хвостом по лицу, другая коснулась боком руки, а третья просто впилась в лодыжку, обнажившуюся, когда интерфектор опустил меня на пол.
Было больно. Очень! Но страх был гораздо сильнее... Крысы — это бич городов. Они переносят болезни и портят припасы, и любой горожанин ненавидит их. Не стал исключением и я, но теперь к ненависти прибавился ужас — если этих созданий здесь много, они запросто обглодают мне лицо, пока я несколько часов буду лежать в полной неподвижности.
Ещё один укус и новая вспышка боли.
Нужно что-то делать, погибнуть вот так будет очень глупо! Пытаюсь пошевелиться, но вновь безрезультатно.
Укус, и я чувствую, как по ногам текут тонкие струйки крови. Похоже, это раззадорило грызунов — их зубки стали впиваться в меня всё чаще и чаще. Какая-то хватанула за палец, и к ней сразу же присоединилась ещё одна. Мгновение и тёмное тельце оказалось прямо перед лицом.
Крыса подёргивала маленьким носом и глядела на меня своими пустыми глазёнками. Миг, и вот её лапки уже на лице, а сама тварь кусает за мочку уха.
— Нет! — я заорал от обжигающей боли, и зверьки бросились в разные стороны, правда, уже через несколько мгновений начали возвращаться.
Но теперь у меня появился шанс.
Закричав, я как будто сдвинул тяжеленный камень с места — тащить его дальше всё равно непросто, но теперь хотя бы возможно! Почти сразу я смог пошевелить рукой, потом ногой и уже было подумал, что теперь, крысы не отважатся нападать, но новый укус развеял эти надежды.
Я пополз вперёд. Не знаю зачем, но и оставаться на месте не было никакого смысла. Руки будто сделаны из камня, а к ногам привязаны мешки с мукой — но я всё равно пытаюсь двигаться.
Мне удалось преодолеть уже несколько шагов, но крысы не оставляли меня в покое — укусы следовали один за другим.
Чёрная маслянистая капля на полу — остатки зелья, которое выпил интерфектор. Какую-то часть он размазал сапогом, когда уходил, но кое-что осталось. Не знаю, поможет ли снадобье мне, но выбора нет. Я не хочу быть сожранным крысами.
Горечь. Тягучая и густая горечь обволокла рот, когда я втянул одну из оставшихся капель. И на этот раз эффект не заставил себя долго ждать — я почувствовал, что приказ Опалённой больше не действует и вскочил на ноги. Нескольких крыс мне удалось придавить к полу так, что послышался хруст костей.
Какой приятный звук... Мне хотелось переловить всех этих тварей и открутить голову каждой, наслаждаясь скрипом позвонков. Перед глазами пошли какие-то пятна — они кружились, складываясь в невозможные узоры. Я видел события, которые никогда не произойдут, и те, которые могли случиться хоть сейчас — горящие поселения и каменные лавины, сметающие города, одинокая девушка, томящаяся в застенках, и она же, мстящая врагам за неслучившиеся беды. Я не знал, что сон, а что явь. Не знал, чему можно верить, а что лишь обрывки и образы из других жизней и других миров.
Всё кончилось быстро. Какой-то короткий миг и я осознал, что стою в театре. Не ушло только одно — желание убивать. И теперь крыс было недостаточно — мне удалось поймать нескольких, но их смерть не принесла больше удовольствия. Я опустился на пол, чтобы найти и другие остатки зелья, но обнаружить смог только несколько капель. Все, кроме одной, тут же оказались у меня во рту. Однако теперь никаких видений не было — только усилившаяся жажда отнять чью-нибудь жизнь.
Не знаю, почему я не выпил последнюю каплю чудесного снадобья, но это показалось мне правильным. Я понимал, что теперь надо мной нет никакой власти — ведь в мире только один властелин, и его зовут Норвуд Грейс.
Ни у кого не хватит сил, чтобы поработить мою волю — я ощущал необычайную чистоту в голове.
Ни у кого не хватит сил, чтобы одолеть меня в схватке — мышцы стали упругими и, кажется, я видел как муха машет своими прозрачными крылышками.
Я могу поймать стрелу налету. Я могу словом остановить коня. Я могу всё.
Среди кучи хлама мне удалось найти небольшую соломинку и с её помощью поместить оставшуюся чёрную каплю в пузырёк, выкинутый интерфектором. Мне очень хотелось втянуть этот последнюю частичку силы в себя, но я сдержался. Чувствую — так будет правильно. А мой отец всегда говорил, что надо доверять интуиции...
Мой отец. Что бы он сказал, услышав от меня о желании убивать? Не думаю, что одобрил бы такие устремления. Тем более жажду бессмысленного убийства, убийства без цели... Но и противостоять этому желанию никак не получается — оно грызёт меня изнутри, разгораясь словно пожар. Пожар, который можно залить только одним — кровью.
И пусть это будет кровь врагов, которые разрушили мой родной город, а сейчас пытают бывшего наставника.
Но прежде чем отправиться к ним, нужно позвать на помощь кое-кого. И теперь я, кажется, понял, зачем мне может понадобиться последняя капля.
Господин Глен и Опалённая чем-то подпёрли снаружи дверь — видимо, чтобы какой-нибудь мертвяк случайно не наткнулся на моё беззащитное тело. Трогательная забота!
Конечно, хиленький завал не мог меня задержать — один крепкий удар ногой, створка поддалась, и я оказался на улице. Солнце над крышами домов будто увеличилось вдвое, а лёгкий ветерок приносил с собой столько ароматов, что слегка закружилась голова.
Ещё в детстве, мой приятель Эббот стащил откуда-то кувшинчик с брагой — она была отвратительна на вкус, но потом — первое время — ощущения были схожими. Все запахи будто приобрели цвет, а цвета стали насыщенными, словно специи с востока. Жаль, что длилось это недолго — за мгновениями восторга последовали не самые лучшие ощущения, но за всё надо платить.
Только за нынешнее могущество расплачиваться не придётся — оно со мной навсегда.
Я пока не решил, как следует поступить с предателями — убить или всё же сохранить им жизни. Думать об этом сейчас совершенно не хотелось. Хотелось другого — бежать.
И я помчался или, точнее, полетел, быстро перебирая ногами. Ветер шевелил волосы, дома по сторонам превратились в пятна, а мертвяки не успевали ничего понять и только-только начинали шевелиться, когда я был уже далеко.
Но проверить свои новые способности хотелось, и я остановился возле одинокого покойника. При жизни он был подмастерьем у лавочника, и в юности мы даже дрались несколько раз, не помню уже из-за чего.
Наверное, нужно складывать руками какие-то знаки, как это делала Опалённая, но они не были мне известны и поэтому, когда мертвяк двинулся навстречу, я просто крикнул:
— Стой!
Несмотря на всю бушевавшую во мне силу, почему-то ничего не произошло, и бывший подмастерье лавочника так и продолжал переть на меня как ни в чём не бывало.
Кажется, сам воздух вокруг покраснел от моей ярости.
— Стой! — теперь я завопил так, что заболели связки.
И это подействовало — мертвяк остановился и уставился на меня своими блёклыми глазами. Так и знал, что не нужны мне никакие жесты или знаки — справлюсь и без них.
Интереса к покойнику я больше не испытывал и поэтому просто побежал дальше. Огибая препятствия и уклоняясь от рук порождений зла, я очень скоро добрался туда, куда хотел. Туда, где всё началось.
Особняк бургомистра был точно таким же, каким мы его оставили. Огонь до него не добрался, а мертвякам оказались не нужны имевшиеся там богатства.
Сам городской управитель, из спины которого торчал стилет, всё так же лежал, уткнувшись лицом в траву, и легонько подёргивал конечностями.
— Господин бургомистр, — я упёрся ступнёй в плечо толстяка и перевернул его набок, — попробуйте-ка это снадобье...
Открыв пузырёк с единственной и такой крохотной капелькой зелья — капелькой, которую можно выпить самому — я с трудом залил её в пасть бывшего городского управителя. Назвать это ртом, не поворачивался язык.
Отбросив пустую тару в сторону, я заметил, как мертвяк несколько раз дёрнулся — похоже, ещё немного и стилет перестанет его удерживать. Но ничего страшного, ведь я собирался сам его вытащить.
