Путь Волка - Найт Эрик (книга регистрации txt) 📗

Может статься, что остальные снова проголосуют против него, но он должен был попытаться.

— Нет, нет, никакого голосования. Не тогда, когда у нас Жнецы на хвосте, — отрезал Эвереди.

— Речь уже не только о тебе, — сказал Бертон, — это нам решать.

— Валяйте. Идиоты. Знайте, если один Жнец вас догонит, только один, вы умрете за двадцать секунд.

По пять на каждого.

— О’кей, перекур, — скомандовал Валентайн, развернувшись на скамье в сторону своих товарищей, — по традиции. Сначала младшие. Эрнандес? Каждый говорит за себя. Да или нет.

Валентайн ожидал, что шестнадцатилетний мальчишка обернется и посмотрит на всех или хотя бы на Алистера в ожидании поддержки. Но он смотрел только в глаза Эвереди. Его героя, того, кого он упрямо называл «сэр», несмотря на все протесты.

— Нет.

Сердце Валентайна подпрыгнуло. Он готов был обнять тощего мальчишку.

— Алистер?

Смуглый юноша, который в течение всего лета считал себя лидером Волков, покачал головой, с полуухмылкой на губах.

— Да.

— Да иди ты к черту, Ал! — выплюнул Бертон. — Нет. И иди ты к черту снова, если первый раз не слышал.

— Нет, — добавил Валентайн, пытаясь подавить улыбку триумфа. — Алистер, можешь сойти с Эвереди, если хочешь.

— Да уж хочу, можешь не сомневаться.

— Мы можем продолжать путь, Валентайн? — спросил Эвереди.

Четверо взялись за весла с новыми силами. Валентайн, почувствовав прилив энергии оттого, что он победил, глубоко зарывал весло в воду. Бертон вымещал свою ярость с другой стороны, и каноэ быстро летело сквозь ночь.

Через пять минут западный берег прорезался из темноты. Алистер набросил на спину рюкзак, и Эвереди выпрыгнул наружу, чтобы придержать каноэ. Эрнандес начал надевать ремни рюкзака.

— Подожди, Эрнандес. Мы остаемся в лодке, — приказал Валентайн.

— Это еще что? — Эвереди не на шутку удивился.

Валентайн поднял весло, положил в лодку и потянулся.

— Бертон, давай поменяемся местами, чтобы у нас разные мышцы работали. Эвереди, ты говоришь, что Жнецы не очень быстро плавают? Мы пойдем вниз по реке, по течению. Мы услышим любую патрульную лодку. Будем грести всю ночь, если понадобится, а на рассвете высадимся на берег.

— Черт, парень, если у тебя созрел план, ты должен был сказать. Но вы к тому же рискуете тем, что у Жнецов может оказаться еще одна лодка.

— Ты сказал, их пять. В этой лодке как раз пять мест. Сможешь одного взять на себя?

Эвереди улыбнулся, его выбеленные яблоками зубы сверкнули в ночи, как маяк надежды.

— Если один все еще будет на моем хвосте к рассвету, до следующей ночи он не доживет.

— Алистер, последний шанс! — выкрикнул Валентайн удаляющейся фигуре.

— Из тебя высосут кровь еще до рассвета, Валентайн, — сказал Алистер. Он обернулся. — Эрнандес, у тебя тоже последний шанс.

Парнишка покачал головой:

— Прости, Ал. Стая останется вместе.

Алистер подтянул ремни рюкзака, умудрившись этим движением выразить презрение.

— Надеюсь, что у вас получится. Буду ждать в Нью-Арканзас-Пост.

Эвереди шагнул ближе к Валентайну.

— Дэвид, дай мне твое ружье.

Валентайн наклонился и поднял со дна лодки свою однозарядную винтовку.

— Зачем?

— Поменяемся. Не знаю уж, чего в тебе больше, мужества или мозгов, но старушка Труди может всадить пять пуль в Жнеца быстрее, чем ты сосчитаешь до пяти. Ты из нее неплохо стрелял этим летом. Она может пригодиться тебе сегодня.

— А ты не боишься, что больше никогда ее не увидишь?

— Только не дай какой-нибудь бабушке полицая снять ее с твоего трупа. Утопи в реке, когда патроны кончатся, понял?

Они обменялись ружьями и патронами.

— Я понял. Увидимся в аду, Кот.

— Буду ждать, Волк.

Эвереди пожал ему руку, а затем странно стиснул его пальцы.

— Дэвид, если доберешься, расскажи своему начальству о том, как ты учуял этого капюшонника. Это уникально. Они захотят узнать об этом побольше, да и ты сам.

— Я сначала доберусь. Держись!

Эвереди, все еще стоя в воде, оттолкнул каноэ и развернул его на юг.

— Беги, Алистер, каждый сам за себя, — сказал Эвереди. — Ты на север или на юг?

Валентайн прислушался волчьими ушами.

— Я думал, мы можем бежать вместе, — сказал озадаченный Алистер.

— Нет уж, ни за что. Мне нужно двигаться быстро и одному, если я хочу взять на себя одного из них. Беги, мальчик. Надеюсь, у тебя получится, но взять тебя с собой не могу.

Отплывая, Валентайн услышал вопли мощной глотки Кота, вполне громкие, чтобы их услышали на той стороне реки:

— Эге-гей, капюшонники, валите сюда! Эвереди в домике, хочет в салочки поиграть! Дуйте сюда! У меня сорок пять ваших зубов вокруг шеи, сукины дети, а я хочу, чтоб было ровно пятьдесят!

Каноэ скользило на юг, подталкиваемое течением и веслами. Валентайн чувствовал, как у него болят от усталости все мышцы, Волки весь день провели в пути и практически ничего не ели. Вода не являлась проблемой, в центре большой грязной реки она была чистой и свежей.

— Эрнандес, отдыхай. Просто расслабься на пару часиков на дне лодке. Берт, ты будешь следующим.

Давай пока на корму. Я в третью смену посплю.

Эрнандес почти упал в центр лодки и уснул через пару секунд, положив голову на свой мешок.

— Эх, даже одеяло не вытащил, — сказал Бертон, заняв место на корме.

— В любом случае мы выделяем меньше энергии во сне. На всякий случай. Вдруг все-таки это он.

— Я думал, это я, — сказал Бертон.

— Ну да, и я тоже, — признался Валентайн.

Оба усмехнулись. Каноэ летело на юг.

Всплеск… Разыгралось воображение?

— Слышал, Берт? — прошептал Валентайн.

— Что слышал?

— Волчьи уши. Слева. Разве Эвереди не говорил, что они очень шумно плавают?

Бертон поднял весло, и они оба прислушались.

Сквозь ветер и шум реки был слышен шумный плеск.

— Черт, Берт. Прости. Я, похоже, ошибся.

— Давай поднажмем, Вал. У нас еще есть шанс.

Сволочь еще далеко. Эрнандес, — сказал он, легонько ткнув спящего носком сапога, — твое время истекло, пора грести.

Эрнандес зевнул, потянулся, вытянув одну руку к небу, а второй протирая глаза.

— Эх, хорошо. Сколько часов я спал?

— Около двух минут. Давай сюда и греби, — приказал Валентайн.

— Что?

Бертон перебросил ему весло.

— За нами плывет Жнец. Только больше не роняй весел.

Подгоняемые ужасом, трое мужчин заставили себя делать взмах каждые две секунды. Валентайн прислушался волчьими ушами, чтобы определить, откуда доносится шум. Сначала он раздавался слева, а затем за кормой.

— Я думаю, мы уходим, — процедил Валентайн сквозь сжатые зубы.

Через пару минут стало ясно, что нет. Валентайн считал взмахи весел. Через двести четырнадцать он понял, что плеск приближается.

— Вот черт, капюшонник! — выругался Бертон, задыхаясь. — С какой скоростью он плывет?

— Быстрее, чем мы, — выдавил Эрнандес.

Валентайн не смог побороть желания бросить быстрый взгляд через левое плечо. Луна была в небе, но ее скрывали высокие тонкие облака. Их гребки стали замедляться. У них не было сил.

Валентайн увидел бледную фигуру, ее руки гребли, как колеса, поднимая тучи брызг.

— Вижу его, — сказал Бертон, смирившись.

Жуткая картина безжалостно пронеслась в мозгу Валентайна: Жнец проплывет под водой последние пару футов, всплывет и перевернет лодку, а затем разорвет их всех на части. Валентайн снова взглянул на уверенно приближающегося пловца, движущегося в воде со скоростью, которой не достигал ни один олимпийский рекордсмен. Его бледная спина виднелась в лунном свете.

Он снял плащ, чтобы двигаться быстрее.

— Отдохните, — сказал Валентайн, беря в руки Труди. В магазине было тридцать патронов. Другой магазин лежал в кожаном мешке сбоку.

— Ты о чем — отдохните? Будем стреляться? — спросил Эрнандес.

— Хочу пробить в нем дырку с помощью Труди, — объяснил Валентайн, — он разделся, чтобы плыть быстрее.