Страж неприступных гор - Крес Феликс В. (читать книги регистрация txt) 📗
— Я тебе верю, — ответила та. — Я лишь сомневалась в том, сумеешь ли ты настолько овладеть Рубином, хотела лучше тебя узнать, прежде чем обо всем рассказать… Но, думаю, я хорошо поступила.
— Очень хорошо, — теперь сказала Слепая Риди, снова махнув рукой в сторону «Хохотушки».
— Капитан?
Она сложила руки на животе и обернулась.
— Я сказала: очень хорошо. Минуем волноломы, и мы свободны как никогда, — весело заявила она. — А теперь отдай приказ, помощник, прежде чем я дам тебе по глупой башке и пну в ленивую задницу.
Шедший куда-то матрос захохотал, но тут же замолчал, увидев взгляд Тихого.
— Но какой приказ, капитан?
— Ну, какой же? — издевательски переспросила она.
Мевев пожал плечами.
— Курс на Малую, — посерьезнев, сказала она. — Я же говорила, что мы пойдем туда, даже матросы об этом знают. Завтра причаливаем в Орке. Милостивые ахелийцы дали нам такую привилегию.
— А! — сказал первый помощник.
— Был когда-нибудь в Орке?
— Нет. Зачем?
— Я тоже не была. Всегда сразу заворачивали в Ахелию. Говорят, там вполне неплохая пристань. Может, еще не порт, но… Если под килем достаточно воды, больше нам ничего и не нужно. Посмотрим, как там дела.
— Да, — сказал помощник.
Риди неожиданно фыркнула и высморкалась. Живот ее колыхнулся.
— Мне пришло в голову кое-что забавное, — сказала она, вытирая нос рукавом. — Рожу тебе дочку, хочешь?
Кто-то другой на месте Мевева повернулся и заорал бы команде: «Эй, парни! Капитан родит нам дочку!» Но Тихого не просто так звали Тихим. Он не то кивнул, не то покачал головой, после чего сошел с палубы.
— Улыбнись! — крикнула она ему вслед.
Тихий улыбнулся и скрылся в каюте.
— Бочка, сынки! От мамочки! — крикнула она команде. — Чтоб до утра была пустая! Давайте!
Команда торжествующе взвыла; несколько матросов тут же подхватили капитаншу, раскачали и бросили в объятия товарищей. Дисциплинированные моряки уже метались в трюме: бочка всегда бочка, но нужно было выбрать самую большую. К сожалению, все бочки с водкой были одинаковые.
Мевев выглянул на палубу, чтобы выяснить, из-за чего такая суматоха, но увидел капитаншу, которую носили на руках вокруг грот-мачты. Успокоившись, он снова скрылся в каюте. В других обстоятельствах ему пришлось бы собраться с силами, чтобы проложить курс — Тюлениха не имела о подобных делах ни малейшего понятия. Если бы оба ее помощника напились и свалились за борт, корабль, может быть, и не пошел бы ко дну, но оказался бы в совершенно случайном месте.
До Орки, однако, добралась бы даже Тюлениха; до Малой Агары было столь близко, что вполне хватало идти «на глазок», чтобы вскоре увидеть ее берега.
За концом второго волнолома, где бросили буксирные тросы, возвращавшиеся на шлюпках гребцы с удивлением наблюдали за палубой «Трупа», где пьяные матросы сражались с какими-то канатами; кто-то свалился с мачты и ревел, сломав ногу, кто-то выкрикивал команды, а кто-то пел. На носу несколько моряков мочились по ветру, радуясь забавным эффектам. За их спиной плясали девицы без рубашек, облепленные матросами, а одна безжизненно свисала через борт. Выл корабельный пес (а на самом деле один из матросов — собак на «Трупе» не было). Парусник Слепой Риди уходил в самый длинный, нескончаемый рейс. Бездомный корабль почти с двумя сотнями бездомных на борту.
Кто-то выстрелил из бортовой бомбарды; ядро упало в море, подняв к небу столб воды. Видимо, это был прощальный салют.
Водка из гаррийской Багбы справедливо считалась одной из лучших в Шерере — но самочувствие команды оказалось к утру немногим лучше, чем после любого другого возлияния. Матросы с посеревшими лицами черпали ведрами морскую воду и выливали себе на головы, бесцельно бродили туда-сюда, ворчали друг на друга и ругались. Легкий подход к пристани в Орке превратился в невероятно сложный маневр — все шло наперекосяк, и «Гнилой труп» с хлопающими парусами, за руль которого беспорядочно дергали пьяные, врезался в помост, сокрушив отбойные брусья. В трюме загремели плохо закрепленные ящики, часть команды от удара свалилась с ног. Скрежет дерева о дерево врезался в уши. Разъяренная Риди орала на чем свет стоит, сидя у ограждения на корме, куда усадило ее столкновение с помостом. Похоже было, что «Труп» не скоро остановится, но так и будет двигаться дальше, сперва немного по воде, потом немного по суше, пока не встанет на якорь в ста шагах от берега в глубине острова. Однако умный парусник не пил столько, как его команда. Ударяясь бортом о дерево и скрипя креплениями, он настолько замедлил ход, что отчаявшиеся моряки, бросавшие причальные концы, два из которых сразу же лопнули, и цеплявшиеся за помост баграми и даже абордажными крючьями, сумели остановить движение корабля. Долго не удавалось освободить кабестан, который заклинило каким-то мусором, но наконец зазвенела якорная цепь, и якорь с плеском упал в воду. Парусник остановился, не столько причалив, сколько бросив якорь в порту. Сразу же спустили трап. Рассерженные матросы тут же разделились на несколько банд — всем хотелось поколотить тех, кто занимался парусами, а они, в свою очередь, бежали на корму, чтобы отомстить придуркам у руля. Другие, все еще державшие багры, считали себя спасителями корабля — и потому, сильнее стиснув их в руках, двинулись навстречу товарищам. Разгорающуюся драку предотвратила Гарда — несколько детин с дубинками и палками ворвались между готовящимися к бою сторонами и навели порядок.
Разгневанная Тюлениха неуклюже слезла с кормы — проклятый живот не позволял видеть узкие ступени под ногами. Увидев выражение лица капитанши, моряки бросились к люкам и мгновенно их забили, пытаясь одновременно спрятаться в трюме. Риди забрала дубинку у одного из гвардейцев и колотила матросов до тех пор, пока последний зад и последняя спина не скрылись в чреве корабля. На палубе остались только офицеры и Гарда. Выбросив дубинку за борт, капитанша, не говоря ни слова, направилась к трапу; казалось, будто сейчас она сойдет на берег и, не оглядываясь, двинется дальше, чтобы никогда больше не вернуться. Командир Гарды, старый жилистый дартанец по имени Неллс, поискал взглядом кого-нибудь из офицеров, но не нашел, поскольку как Тихий, так и Сайл были достаточно благоразумны, чтобы не браться за дубинки на глазах команды — от этого мог пострадать их авторитет. Волей-неволей командир Гарды принял самостоятельное решение, махнув рукой нескольким гвардейцам, и побежал следом за капитаншей.
В находившемся неподалеку селении, постепенно превращавшемся в городок — там уже имелась рыночная площадь, два каменных дома и нечто наподобие улиц, — впечатляющая швартовка большого парусника вызвала немалое оживление. Навстречу Слепой Риди спешила небольшая группа людей во главе с упитанным господином, напоминавшим урядника — каковым он и оказался. Команда курьерского ялика давно уже предупредила управляющего недавно построенной пристани, для чьего корабля ей предстоит стать портом приписки.
— Ваше высочество! — тяжело дыша, взволнованно проговорил он. — Князь… его высочество велел собрать разных припасов… У нас тут всего много… Это большая честь для нас, такая честь, награда! — лепетал он.
— Мне не нужны припасы, — ответила она. — Где ты живешь?
— Э-э, ваше высочество… А, вон тут, в этом доме.
Пройдя мимо управляющего, она двинулась в указанном направлении. Тот побежал за ней.
Управляющий пристани был одновременно наместником князя Раладана на Малой Агаре, то есть номинально урядником высокого ранга. Но только номинально. Большая Агара напоминала миниатюрное государство со всеми необходимыми атрибутами, но ее младшая сестра была лишь покрытой песком скалой, на которой мало что можно было выращивать, почти не существовало лесов, жители же нескольких селений жили исключительно рыбной ловлей. Любой домовладелец в Ахелии был куда состоятельнее и влиятельнее княжеского наместника на Малой, управлявшего рабочими на пристани, интендантом и сборщиком налогов, рыбаками в селениях и тремя солдатами, приданными ему для солидности, — войско это квартировало в хижине, именовавшейся «караульным помещением». Был еще курьерский катер, временно отсутствовавший на пристани. Все это в целом больше напоминало место ссылки. Княжеский урядник высшего ранга на Малой Агаре выглядел несчастным ссыльным.
