Мир Гаора (СИ) - Зубачева Татьяна Николаевна (книги полностью .TXT) 📗
- Тоже логично, - кивнул Седой. - Думаешь, совпадение?
Гаор пожал плечами.
- На фронте тоже не угадаешь, с какой стороны рванёт. Можешь в мёртвом пространстве оказаться, а можешь и под прямое попасть.
Седой негромко рассмеялся.
- Ну, вижу, отошёл. Молодец.
Гаор кивнул и спросил.
- И что дальше будет?
- Завтра-послезавтра отведут в душ, дадут вымыться и выставят на торги. Тебе что сказали?
- Не мне, лейтенанту, аукцион.
- Понятно. Сначала постоишь со всеми, на аукцион до двадцати человек выставляют, все примерно одной категории, так что аукционов несколько. В зал заводят по одному. Был на аукционе каком?
- Был,- улыбнулся Гаор. - От редакции на распродажу трофеев ездил.
- Ну, так то же самое, только не вещи лежат, а мы стоим. Одежду у тебя перед душем отберут, а новую уже хозяин тебе даст.
- Голым стоять? - невольно поёжился Гаор.
- Полотенце дадут, по бёдрам повязаться. Увидишь, не один ты там будешь. Но могут приказать и снять.
- Есть такие, - вмешался Зима.
До этого они, все четверо, окружив плотным кольцом Гаора и Седого, молча слушали, не перебивая и никак не высказываясь.
- Ну вот, - продолжил Зима, - есть такие, покупать не покупают, а только смотрят и лапают.
- Есть, - кивнул Чалый. - Один меня так облапал, что я уж испугался. Ну, купит такой тебя себе на подстилку, так потом тебя же в любом отстойнике... лежи тогда у решётки, как этот... не будь помянут.
Гаор понимающе кивнул. Этот порядок всюду одинаков.
- Ну, а как купят?
- По-разному, - улыбнулся Седой.
- Это уж по хозяину глядя, - подхватил Гиря..
- Да по-всякому бывает, - вступил Чеграш.
- Меня вот раз, - начал Чалый, - так для начала отлупцевали, я неделю на животе спал. Это хозяин власть свою показывал.
- А бывает, просто смажут тебе по морде разок, и всё, - кивнул Зима.
- А то и без этого обойдётся, - завершил обсуждение Седой.
Гаор кивнул. Говорил он уже совсем свободно, иногда, правда, прихватывала легкая судорога, но вполне терпимо. Вдруг зачесалось место укола, и он машинально потянулся за спину.
- Не чеши, - остановил его Чеграш.
- Береги здоровье, - хохотнул Гиря, - а то категорию сменят.
- Да, - сразу ухватился за это Гаор. - А сколько всего категорий?
- Шесть, - ответил Чалый.
- Не, по возрасту три.
Седой не вмешивался, и парни наперебой, поправляя друг друга, рассказали Гаору, что по возрасту три категории: от семнадцати до сорока - первая, мальцы до семнадцати - вторая, а старики, это кому после сорока - третья. Дальше смотрят здоровье. Здоровый - опять же первая, есть болячки какие, но работать может - вторая, старый там, слабый или ещё что, но как-то приспособят к делу - третья, и больной совсем - четвёртая.
- Это уж в печку.
- Утилизация называется.
- Понял, - кивнул Гаор, - а дальше?
- Дальше использование.
- Ну, к чему тебя приспособить можно. К любой работе - первая.
- Универсал называется.
- Рабочим на заводе - вторая, в поле или там, на шахтах, лес ещё валить - это третья.
- Точно, она и есть, - подтвердил присоединившийся к ним Бурнаш.
- Дальше четвёртая.
- Это бабская.
- Ну да, на расплод.
- Пятая детская, это кого ещё учить надо.
- Ну а шестая... - Чеграш развёл руками, - тебе уж сказали.
- Тебе вот какую дали?
- Полную первую.
- И у нас такая.
- А у меня, - усмехнулся Седой, - три-один-один. Так что береги здоровье, Рыжий, - повторил он слова Гири, - пока у тебя две других первые, возраст тебе и простят. Помилуют.
- А... вчерашнему какую поставили? - спросил Чеграш. - Слышал?
- Слышал, - кивнул Гаор, - три-один-шесть.
- Нуу? - изумились парни.
- Они чо там, охренели?
- Такое творил и здоровый?
- Это как же это, Седой?
- Во, дурни!
- Да ну их, категории эти, - вмешался ещё один слушатель. - А то не знаете ничего, мальцы с поля!
- Мы то знаем, - засмеялся Зима, - это вон, Рыжему в новинку.
- Ну, так поживёт, узнает, - кивнул Бурнаш. - Ты, Рыжий, про этот, зоопарк, лучше поври. Посмеёмся хоть. А вот правду врут, что есть птица, а клюв у неё больше неё самой?
Гаор свёл брови, припоминая, и радостно улыбнулся.
- Вспомнил! Есть такая. Тукан называется.
- Ух, ты! - восхитился Бурнаш. - И кого она ентим клювом тукает?
- Айда наверх, - предложил Чеграш, - там свободнее.
- Иди, - кивнул Гаору Седой и улыбнулся. - И про пингвинов расскажи.
- Главное, про страуса не забыть, - весело отозвался Гаор, перебираясь на верхние нары.
- Валяй, - распорядился Бурнаш, когда они, наконец, разместились на верхних нарах, согнав спящих. Продрыхаться и ночью можно, а потрепаться только днём.
Гаор оглядел слушателей и начал рассказ. В училище, в казармах, даже на фронте, тоже вот так в свободную долю трепались обо всём. Кто что видел, слышал. Даже в Чёрном Ущелье, лежа в каменном мешке. А уж в госпитале и вовсе больше нечем заняться.
Слушали его азартно, тут же комментируя и находя похожих.
- Во, ребя, гля, у Лыска, тож ласты.
- Ну, ты, подбери клюв.
А когда Гаор худо-бедно, но изобразил крик попугая, да ещё рассказал, чему их выучить можно, то хохот грянул такой, что снизу рявкнул Слон.
- А ну тихо, придурки! Накличете на свою задницу!
- Скворца вот тоже, грят, учат.
- Ага, я помню, у нас был такой, в посёлке. Так его про управляющего петь выучили и отпустили.
- Сильно пороли?
- А кого? Птицы вольно поют, мы им не указчики.
Трепались бы до ужина, но тут привели новенького. И Гаор с изумлением увидел, как его слова мгновенно претворились в действие.
Новичок поздоровался, Слон сказал, что на нарах занято, и показал ему место у стены. Тот кивнул и повернул уже туда, как его перехватили оба мальца.
- Слона сделать? - сразу спросили они без предисловий.
- Чего? - удивился новичок.
- А вот чего! - и Малец, ухватив новичка за нос, с силой пригнул его голову книзу.
Камера дружно грохнула хохотом.
- Да я вас! - отбросил новичок мальцов.
- Да ты чо, паря, не знашь? - ржали на нарах.
- У слона хобот до земли!
- Оттянули б тебе, ты б им брёвна носил!
- И монетки из земли выковыривал!
Хохотнул, укладываясь на своё место, и Слон.
- Даа, братцы, - вздохнул, отсмеявшись, Лысок. - Хобот у Слона - великое дело, вмажет так вмажет!
Все опять заржали.
Гаор слез вниз и пошёл напиться. Вот дьявольщина, лоб с губой зажили, так теперь, где укололи, свербит. И чего вкололи? И спросить не у кого. Этого и Седой может не знать. А чесать нельзя, дураку понятно, занести в укол заразу легче лёгкого, ещё в училище один, когда их от малярии прививали, дочесался до сепсиса, так им и не сказали, вышел парень из лазарета, или... нет, надо вот что сейчас. А то, в самом деле, продадут завтра, так чтоб знать, хоть как поздороваться. Чтоб сразу бить не начали.
Он нашёл Чеграша и сразу приступил к делу.
- Чеграш, а что это? - и по возможности повторил фразу приветствия.
- Здоваются так, - недоумённо посмотрел на него Чеграш. - Ты что, Рыжий, совсем ни бум-бум.
- В этом да, - не стал спорить с очевидным Гаор. - Ну-ка научи.
С третьей попытки он освоил и повторил совсем чисто.
- Мир дому и всем в доме, - и спросил. - А значит чего? На каком это языке?
- На нашенском, - ещё больше удивился Чеграш. - Ну, на нашем. Мы так говорим.
Но перевести удалось только с общей помощью. Уроком языка заинтересовались остальные. И Гаора засыпали массой слов "на нашем" и объяснениями, чего это такое будет "по-ихнему".
