Принцесса с дурной репутацией - Первухина Надежда Валентиновна (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
— Значит, гигантский разумный кузнечик-маркиз — это нормально?
— Конечно. А ты знаешь, что большинство человеческих детей воспитывается нянями-цикадами?
— Ой…
— Перестань дорогуша, это уже расизм и отсутствие толерантности.
— Тогда мне нечем похвастаться перед вами, мессер, — больше ничего необычного я не заметила.
— Тем не менее продолжай присматриваться и прислушиваться ко всему и всем. Вторженец либо вторженцы могут маскироваться под обычных жителей Планеты. Знать бы только, кто и откуда эти вторженцы… Ой, слушай, заболтался я с тобой!
— Но вы открыли мне глаза, мессер!
— То ли еще будет, дорогуша. До рассвета еще два часа. Поспи. И мой тебе совет — не увлекайся спиртным. Ты еще так юна. Это тебе не идет. И какой пример ты подаешь своей герцогине!
— Это она подает мне пример.
— Ха-ха! Ну, прощаюсь. Не скучай!
— До свидания, мессер, — пробормотала я, проваливаясь в сон.
Проснулась я оттого, что некий костыль безжалостно лупил меня по мягкому месту (пора отвыкать спать на животе!)
— Доброе утро, герцогиня, — простонала я. — Хватит меня бить. Я же не ишак!
— Ты слишком медлительная!
— Я вчера перетрудилась. У меня мозоли от ножниц. Я требую сна и покоя.
— Ну ладно, дрыхни, ленивая и нелюбопытная сволочь. А я допью портвейн, пойду клеить украшения и заодно узнаю, как обстоят дела во всем замке.
— О, я уже встала! Нас ждут великие открытия!
Первым открытием стал недопитый портвейн. Совершенно скромной дозы было достаточно, чтобы взбодрить мозги и пробудить в нас зверский аппетит.
— Звездочки подождут, — сказала Оливия. — Давай спустимся в столовую, пожрем по-человечески.
— А который час?
— Половина шестого.
— Завтрак в десять, герцогиня. Давай лучше прокрадемся на кухню.
— Заметано.
Мы отряхнули одежду от остатков картонажного производства, похлопали себя по щекам, пощипали уши (от этого глаза бодро блестят) и сочли утренний туалет достаточным. После чего вышли навстречу новому дню.
Посреди холла стояла здоровенная стремянка, а все балки, своды, старые крюки для факелов были увиты разноцветными бумажными цепями. Себастьяно не поленился. Вот что с человеком делает портвейн.
— Уважаю, — сказала Оливия. — Оказывается, этот хлыщ может быть иногда полезен. У нас еще фонарики остались. Сегодня он будет работать по фонарикам.
Мы потихоньку прокрались в кухню. Там было практически безлюдью — пара служанок торопливо завтракала, а поварята растапливали огромную печь, вычищали медные котлы, таскали корзины с зеленью, овощами и фруктами. Поваренок ростом с доброго медведя и плечами такой же задумчиво рубил на куски огромную полуразмороженную свиную тушу. И ведь работал он практически бесшумно. Чувствовалось, что в мастерстве разрубания мяса он достиг великого совершенства.
На нас, конечно, обратили внимание, но как-то небрежно. Никто не предложил нам сесть, никто не приготовил завтрака. Думаю, что все просто были загнаны в связи с приближающимся торжеством. Но тут появилась Сюзанна, наше спасение и наказание.
— Герцогиня? — брови Сюзанны поползли вверх. — Доброго вам утра, что вы делаете здесь в такую рань?
— Сюзанночка, — тон Оливии был само шоколадное масло. — Мы со вчерашнего дня делали украшения для дома, вырезали, клеили, потом опять вырезали, клеили… Нам даже Себастьяно помогал, кстати, где он?
Сюзанна подошла к нам вплотную и втянула носом воздух.
— Бахрейнский портвейн, — взгляд ее был исполнен глубокого осуждения. — Как вы могли, девочки?
— Мы совсем немножко, — влезла я. — Только для поддержания сил и настроения. Буквально по мензурке.
— Настоящая девушка никогда не позволит себе спиртного! — строго сказала Сюзанна. — А вы катитесь по наклонной — кальян, портвейн. Что дальше?
— А дальше, Сюзанночка, мы очень голодны и хотим плотно позавтракать. Я бы не отказалась от яичницы с салом и помидорами, потом неплохо бы колбасы, сливочного масла и свежих булок… И кувшин ревеневого компота — без него просто никак! Люци, а ты?
— Поддерживаю, герцогиня.
Сюзанна вздохнула.
— Сейчас все будет. Но портвейн я тем не менее вам не простила. Вы у меня еще наплачетесь кровавыми слезами.
Покончив со страшными угрозами, Сюзанна быстро и ловко приготовила нам завтрак и усадила за столиком в уголке кухни. Себе она налила ромашкового чаю, взяла вазочку с сухариками и хотела было уйти, но мы ее упросили сесть с нами.
— Герцогиня, не дело простой экономиссе сидеть с вами за одним столом.
— Ну, удостой меня такой чести, Сюзанночка! Заодно расскажешь, как идут дела по подготовке к часу икс.
Но сначала мы просто накинулись на еду. Готовила Сюзанна так, что я не понимала, как ее еще не похитили из замка Монтессори и не сделали главной королевской поварихой. Лишь перейдя к ревеневому компоту, мы с Оливией стали бросать на нашу дорогую экономиссу просящие взгляды.
— Ну что вы от меня хотите, девочки? — улыбнулась она. — Слава Святой Мензурке, вы вчера нашли себе наиболее безопасное занятие. А тут всем пришлось носиться. И у Фигаро были трудности с привлечением к работе дальних родственников герцога.
— Но?..
— Кто же смеет возражать Фигаро? Одним словом, все мужчины сначала очищали крышу от мусора под руководством главного конюха, а дамы вместе со мной и еще служанками доставали из кладовых ковры, выносили на улицу и выбивали из них пыль. Кстати, высокородным дамам безумно понравился процесс выбивания пыли. Они просто душу вкладывали в свои выбивалки. И после выглядели счастливыми и румяными. Я всегда считала, что активный труд на свежем воздухе облагораживает человека и разгоняет кровь. Потом был полдник, и, немного отдохнув, все мужское население замка потащило ковры на крышу. Там под руководством Фигаро и кузнеца ковры настелили в два слоя. Кузнец из железных полос наделал скоб, и все, кто умел держать молоток в руках, прибили ковры к крыше кровельными гвоздями. Фигаро потом показывал мне — получилось очень даже симпатично и торжественно. Лишь бы дождь не пошел во время визита Его Высокоблагочестия.
— Ну, он же в договоре с небесами, так что все будет просто зашибись. Сюзанна, а можно нам на крышу?
— Девочки, не сегодня. Нынешний день будет посвящен очистке чердака. Умоляю в это не соваться. Вы же приготовили украшения. Вот и украшайте. В восемь часов общий подъем и завтрак. Хотя, я полагаю, конюх и шорник уже начали вынимать стекла из чердачных окон. Ну, ступайте. Я должна приготовить большие корзины и длинные крепкие веревки — чтобы спускать мусор через окна. А вы…
— Все, все, все, — замахала руками Оливия. — Мы идем клеить ромашки на стены. Себастьяно оставьте нам.
— Да я его с прошлого вечера не видела…
— Мы сумеем его найти. Сюзанночка, спасибо за завтрак.
Мы встали.
— Эй, — подняла палец Сюзанна. — Со вчерашнего вечера винные погреба недоступны. Фигаро сменил замки, и ключи только у него.
— Гнусная жестокость! — проныла Оливия. — Да ладно, мы сейчас делом займемся.
Но прежде мы отыскали и разбудили Себастьяно. Он был в оранжерее, томный и усталый, на лавочке между кустов с чайными розами.
— Во сне он даже симпатичный, — пробормотала Оливия. — И это обрамление из чайных роз… Давай его отравим, и он будет лежать в гробу, спокойный и прекрасный, как спящий принц из сказки. В белом венчике из роз… Наденем траурные геннины, будем рыдать… Папашка сочинит бессмертный реквием… Ведь это ж какая красота и слава!
— Это позже, — категорично заявила я. — Сейчас он нужен нам живым. Мессер Себастьяно! Себастьяно, похотливый козел, просыпайся!
Козел открыл томные очи.
— Опять вы, — простонал он. — Мучительницы, палачихи, штрафы, пени, неустойки… Вы похожи на кредиторов, которые каждый день приходили к моему папе.
— Себастьяно, малыш, зачем ты так с нами, — проворковала Оливия. — Мы самые добрые в этом замке, полном боли и зла. Сравнивать нас с кредиторами — это уж слишком. Мы порядочные девушки, а не головорезы. Хочешь, я тебя поцелую?
