Золотой череп. Воронка душ (СИ) - Селеверстов Павел Егорович (читать книги полные txt) 📗
Новость о серых орках беспокоила всех кроме Броля. Клут и Палько кинулись тушить разгоревшийся костёр. А Жиль суетливо принялся заряжать пистолет Всебора.
– Видел я как-то орка, – с тревогой в голосе заметил Всебор. – В шутовском балагане, когда приехали вирекрейские циркачи. Но тот орк был старым и сидел на цепи в железной клетке.
– Может случится – увидишь снова, – усмехнулся Броль. – Эти твари редкостные мерзавцы, омерзительные создания, промышляющие мародёрством, каннибализмом и людоедством. В своём роде они искусники. Никто не умеет так метко стрелять из лука, метать орочьи топоры и снимать со своих жертв скальпы. Орки умеют находить драгоценные камни, чувствуют опасность за многие вёрсты, да и охотники на зверей прирождённые. А ещё им нет равных в жестокости. Попасть в их лапы, всё равно, что подписать себе смертный приговор.
– Ненавижу этих ребят, – пробурчал Клут. – Довелось мне как-то служить в «Красном отряде», что границу со Скальбуром охраняет… А дело было зимой, холодно, зуб на зуб не попадает. Каждое движение даётся с трудом. Мы и прозевали засаду. Орки прятались среди камней, а когда мы их засекли, было поздно. Троих наших убили сразу, а четвёртого, моего закадычного дружка, на аркане уволокли. В дозоре обычно человек десять, принимать бой бессмысленно, и потому наш командир приказал отступать. Мы вернулись на кордон. Подняли весь отряд по тревоге и вдогонку за орками. Прощать такое вероломство нельзя. Пару дней мы блуждали по скальбурским пустошам, потом набрели на пещеру, где эти выродки устроили логово. Долго не раздумывали. Вломились и перебили всех до единого. Но спасти моего приятеля не удалось, из его шкуры, эти сволочи, уже барабан успели сделать.
Одна напасть сменяла другую. Наблюдая за эльфами, Всебор не мог отделаться от ощущения, что опасности составляют неотъемлемую часть их кочевой жизни. Каждый удар судьбы, они принимали стоически, хотя и ворчали по любому поводу.
– С тех пор как мы покинули Спумарис, я постоянно вспоминаю старину Сликкера, – пожаловался Жиль. – Лучше бы я устроился к нему юнгой.
Уже минут десять они шагали за Бролем, который нашёл оленью тропу и не разрешал никому с неё сходить. Овраг остался за спиной, но начался сухостойный лес. Рухнувшие деревья, завалы бурелома, редкий, едва пробивающийся сквозь гнилую древесину, подлесок.
– Точильщики всё сожрали, – заметил Громила. – Но кому до этого дело.
– Хорошо бы сторонкой обойти угодья орков, – произнёс Всебор. – После тиаберийских мертвяков как-то не хочется ввязываться в ещё одно сражение…
– Всё не так просто, – отозвался Броль. – Раньше эти земли принадлежали болотным ведунам. Но после «Великой битвы» их не стало, зато появились орки. Повыползли из глубоких нор. Как слизняки просочились из тайных гротов. Ещё немного и орды тварей заполонят весь Гринберийский лес.
Громила остановился и поднял над головой руку. Напряжение нарастало. Всебор заметил, как вытянулось и побледнело его лицо, как в синих глазах заплясали злобные огоньки. Броль что-то чувствовал, но говорить об этом не желал.
– Наш путь лежит на северо-запад в сторону Калибара, – продолжил он. – И единственная короткая дорога туда через «Ущелье проклятых». Там у ведунов были кладки – верёвочный мост по-другому. Переберёмся на противоположную сторону, а там уж как повезёт.
От ущелья тянуло глубинным холодом. Постоянно доносился шум осыпающихся камней, гулкий грохот водопадов. Всебор запрокинул голову и увидел тучу чёрных птиц, которые беспокойно кружились над лесом.
– Вороньё, – проговорил Броль. – Будь оно неладно. Теперь ничего не услышим.
– Их кто-то спугнул, – догадался Палько. – Верно тебе говорю, птицы за версту чувствуют опасность.
– Падальщики всегда слетаются на мертвечину, – парировал Броль. – После орочьих пирушек всегда что-то остаётся. Кости, требуха.
Громила кровожадно сверкнул глазами и вынул из ножен саблю.
– Т-т-требуха!? – заикаясь, переспросил Жиль. – Что-то мне совсем нехорошо.
– Единственное, что вонючие орки не жрут, – пояснил Громила. – А вот мозги они просто обожают.
Броль приложил палец к губам и, стараясь не наступать на трескучий валежник, подбежал к высокой сосне. Поравнявшись с деревом, он жестом позвал остальных и напряжённо огляделся.
– Вот и хозяйская метка, – прошептал он. – Советую смотреть в оба. Услышите свист, падайте на землю.
На дереве висел окровавленный человеческий скальп, приколотый к коре сломанным костяным ножом. Кровь ещё стекала с лоскутов кожи, а вокруг скальпа назойливо суетились зелёные мухи.
От жуткой находки по спине побежали мурашки, даже «отверженные» не вызывали такого ужаса и отвращения, как это свидетельство необузданной звериной жестокости. Всебор поёжился, покосился на закадычного дружка.
Лицо Жиля осунулось, побледнело и местами сморщилось, словно печёное яблоко. Несчастный до сих пор не мог привыкнуть к мысли, что путешествие, в которое он ввязался по воле приютского приятеля, может закончиться трагедией.
– «Наверное, проклинает меня сейчас, – подумал Всебор. – Пожалуй, в одном он прав, лучше до конца своих дней сшибать копейки, чем оказаться на вертеле у людоедов».
– Не хочу! – послышались хрипы Зубастика. – Ребята! Давайте вернёмся!
– Поздно, – шёпотом отозвался Броль. – Тебе зубатый, советую не паниковать и держаться поближе к нам. Запаникуешь – станешь жратвой.
Глава 15
Об орках рассказывали разное, иногда охотники за головами привозили в Спумарис высушенные орочьи головы и за деньги потешали публику нелепыми байками. В этих сказках орки наделялись немыслимой силой, тайными знаниями, нечеловеческими способностями, а когда речь заходила о зверином коварстве и вероломстве тварей, рассказчики, как правило, требовали доплатить, потому что именно на их долю пришлись самые страшные испытания.
– У тварей отменное чутьё, – проговорил Броль. – Для них мы лакомый кусок. Есть, чем поживится. Шмотки, железки, да и мясо на костях.
Они перебегали от одной группы деревьев к другой, останавливались и по нескольку минут выжидали, стараясь не шуметь. Когда сухостой закончился, впереди показалась проложенная ещё до «Великой битвы» дорога.
– Заляжем в овражке у шляха и всё, как следует, обмозгуем, – прошептал Броль. – Дело не простое, тут с наскока не получится.
В небе по-прежнему кружились вороны, ветер с запада доносил запах гари и ржавого железа. Этот удушливый запах вызывал неприятные мысли, от которых в жилах стыла кровь. Думать о плохом не хотелось, но навязчивые мысли постоянно лезли в голову и заставляли озираться по сторонам. До слуха донёсся отрывистый гортанный возглас. Он эхом разнёсся над лесом и потонул в птичьем грае.
– Все на землю, – скомандовал Громила. – Твари где-то поблизости ошиваются.
Они добрались до оврага ползком и словно распоследние отщепенцы затаились в колючем бурьяне. Но отсюда хорошо была видна часть дороги. Эта дорога, заваленная камнями, брёвнами и другим мусором раньше служила связующим звеном между крупными человеческими поселениями и колониями эльфов. Болотные ведуны содержали её, как могли, убирая скатывающиеся с холмов валуны и поваленные деревья. Однако всё закончилось, когда по этим землям прошла навь. Ведуны, и без того немногочисленное племя древних жителей планеты, почти полностью были истреблены. А те немногие, что смогли спастись нашли прибежище в бескрайней гиперборейской тайге. Они вернулись туда, откуда многие тысячи лет назад вышли их мудрые предки.
– Я ничего не вижу, – прошептал Клут. – Если так и будем здесь валяться, ветер наверняка поменяет направление, и твари нас засекут.
– Не каркай, – зашипел Броль. – Понимаю, у тебя тоже чешутся руки посчитаться с серыми рожами. Но надо быть последним придурком, чтобы тягаться с орками в хитрости.
