Пляска на плахе. Цена клятвы (СИ) - Баринова Марина Вячеславовна (библиотека книг TXT) 📗
Лекарь обернулся:
— Что ты сказал?
Джерт не ответил. Когда длинное лезвие кинжала легко прошло сквозь ткань грязной туники и вонзилось в грудь Рианоса, тот лишь слабо охнул. Не успел закричать, позвать на помощь, даже моргнуть. Удар получился чистым и пришелся точно в сердце. В горле Рианоса что-то булькнуло, и лекарь медленно осел. В глазах застыло недоумение.
Бутылка с настойкой плюхнулась в лужу.
— Я сказал, что побег раба карается смертью, и каждый гражданин Эннии вправе исполнить наказание, ибо таков приказ Магистрата, — свистящим шепотом произнес Джерт. — И ты это знал, раб. Ты знал, на что шел.
Он вернул кинжал в ножны, бережно подхватил лекаря под мышки и оттащил обратно к пристани. Нужные сведения он получил, от лишних глаз и ушей избавился. Разумеется, можно было провернуть все это дело гораздо проще. Не нанимать головорезов, в самому найти лекаря и поговорить с ним, узнать все необходимое… и засветиться. Был бы не тот эффект.
Теперь оставалось сделать лишь несколько последних штрихов, и запланированная на эту ночь работа будет выполнена.
Для начала.
Глава 3. Миссолен
Вор приходит только для того, чтобы украсть, убить и погубить.
Я пришел для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком.
Евангелие от Иоанна, 10:10
Миссолен
— Здравствуй, Ренар.
Обмен рукопожатиями, сдержанные объятия, благословение знаменем Хранителя. Игра на публику. Сплошь этикет – и ни толики теплоты. С тех пор, как Ренар Деватон стал воспитанником Ордена, последний намек на дружбу испарился окончательно.
«Ты меня так и не простил».
— Что привело тебя в Эклузум, Демос? — не следовало обладать сверхъестественным чутьем, дабы понять, что Ренар появлению брата не обрадовался.
— Ты пропустил церемонию моего назначения на пост советника и перестал писать матери. Семья беспокоится.
— Извини, — холодно ответил Ренар. — Был поглощен службой. Прими мои поздравления.
«Ложь – великий грех, дражайший братец. Тебе ли не знать? Готов поклясться, это мне в отместку за то, что я пропустил твое посвящение в рыцари Ордена».
Демос снизу-вверх посмотрел на Ренара и ощутил короткий, но болезненный укол вины.
«Один в один я в молодости. Горделивая осанка, надменно поднятый подбородок, горящие глаза… Но ты, увы, характером пошел в мать».
— Как служба?
— Повысили. Теперь рыцарь-капитан.
— Поздравляю, — он искренне порадовался за брата. — Уверен, ты это заслужил.
— Как и ты – свой пост.
Разговор не клеился. Демос чувствовал себя неуютно. Неприступные стены Эклузума давили со всех сторон, жара выматывала. Доносившиеся из десятка Святилищ молитвы мешали сосредоточиться. Не хватало Ихраза и Лахель – тех, кто не следовал Пути, за стены города-святыни не пускали, и Демосу пришлось отправиться в Эклузум в одиночестве.
Без своих эннийцев, на глазах у сотни церковников, он чувствовал себя беззащитным. Сам по себе Эклузум его не пугал. Куда большую боль причинял вид младшего брата, обрекшего свою жизнь на служение сомнительным идеалам. Но переубеждать было поздно – принеся череду обетов, Ренар сделал все возможное, чтобы более не возвращаться к мирской жизни.
«А я не успел этому помешать. Не смог заставить отца передумать, когда он решил отдать тебя в Орден. Проводи я с тобой больше времени, быть может, ты бы и закончил служение церкви сразу по окончании послушничества. Я слишком много пекся о положении Дома в обществе, но забыл о людях, которые и были этим Домом. Твоя судьба – моих рук дело, брат. Мой величайший провал».
— Здесь душно, — сказал Ренар. — Пойдем в сад.
«Ну, он хотя бы не сразу выставил меня за порог. Уже победа».
Брат повел Демоса по узким улицам. Чем дальше они шли, тем тише становилось пение. Именно здесь, после вереницы храмов и часовен, начинался настоящий Эклузум. Все пространство занимали административные здания, дома наставников и послушников, казармы, трапезные, кузницы, склады и хранилища. Были здесь и сады, огороды, клумбы с лекарственными травами. Особняком стояло строгое здание Коллегии дознавателей, подвалы которого, как утверждали слухи, уходили на несколько этажей вниз и были оснащены механизмами, способными вытянуть из человека самые темные тайны.
«Настоящее государство в государстве. Страна церковников. И она столь плотно срослась с империей, что подчинила своему влиянию всю нашу жизнь. Великий наставник, неизменно заседающий в Малом совете. Божьи заповеди, ставшие имперскими законами. Стены Эклузума, способные выдержать длительную осаду. Коллегия, угрожающая кострами даже аристократии. Целая армия рыцарей и братьев-протекторов, обширные владения во всех уголках земель Криасморского договора, независимый банк… Не хватает только монет собственной чеканки с профилем его святейшества. Когда, в какой момент, мы позволили всему этому случиться? Что упустили наши предшественники?»
Они с Ренаром дошли до маленького сада, разбитого на задворках лазарета. Здесь не было посыпанных мраморной крошкой аллей и украшенных скульптурами фонтанов – лишь вытоптанные сотнями ног дорожки, ровные ряды фруктовых деревьев и грядки с целебными травами.
— Я тебя знаю. Ты бы не пришел просто так, Демос, — убедившись, что вокруг не было ни души, начал брат. — Что тебе от меня понадобилось?
— В самом деле, я здесь не ради исповеди. Мне нужна помощь.
— Неужели? — хмыкнул брат. — Глава Дома Деватон в кои то веки снисходит до младшего брата и унижается до просьб о помощи? Что в лесу сдохло?
— Император, если ты не заметил.
— Храни Гилленай его душу, — отозвался Ренар. — Этот факт мимо меня не прошел.
— Ну, ты сам сказал, что был слишком занят. Вдруг и такое событие упустил.
Рыцарь-капитан резко развернулся, звякнув доспехами.
— Ты пришел сюда издеваться? — прошипел он. — Если так, то вряд ли это убедит меня тебе помогать.
Демос устало тряхнул головой.
— Прости меня, Ренар. Я не хотел тебя обидеть. Возможно, не стоило приходить вот так… Однако дело безотлагательное, а у меня связаны руки.
«Но ты, замечу, начал первым».
Ренар, казалось, удивился.
«Не ожидал, что я буду рассыпаться в извинениях, верно? Чего только не сделаешь ради любимого брата. В конце концов, мне давно следовало попросить у тебя прощения».
Рыцарь-капитан нервно дернул плечами и наградил родственника хмурым взглядом. Но все же сдался:
— Скоро обедня. Говори быстрее.
— Я разыскиваю одного наставника. Мне донесли, что он общался с императрицей накануне ее отъезда. Мне нужно с ним связаться, но, к сожалению, божий человек покинул дворец, а я не смог найти его следов.
— Почему ты спрашиваешь меня, а не обратился в канцелярию Эклузума?
Демос тихо усмехнулся.
— При всем уважении, более неповоротливого бюрократического механизма, чем канцелярия Эклузума, я еще не встречал. Поверь человеку, полжизни занимавшемуся бумажной работой: получение ответа на простейший вопрос может занять несколько недель. Но сейчас на подобную роскошь времени нет.
— Так, выходит, это не праздный интерес?
— По-твоему, я бы стал отвлекать тебя ради удовлетворения собственных капризов? — раздраженно проговорил Демос. — Ты служишь церкви, я – государству.
«Впрочем, я уже не всегда понимаю, в чьих интересах действую».
Ренар тяжело вздохнул.
— Ладно. Как его зовут?
— Наставник Тиллий.
— Довольно распространенное имя среди слуг Хранителя, — пожал плечами брат. —Расскажи подробнее. И учти – я знаю далеко не всех.
«Того, кто был вхож во дворец, думаю, знаешь».
Демос рассказал о визите церковника к императрице накануне ее побега. Разумеется, о некоторых деталях он умолчал – незачем втягивать в это запутанное дело еще и брата. Ренар слушал внимательно. Когда Демос закончил, он задумался.
— В Ульфисской обители есть один Тиллий. Вполне подходит под твое описание и бывает в Миссолене чаще других монахов.
