Предательство - Макинтош Фиона (читать хорошую книгу txt) 📗
Глядя, как отец пытается разобрать каракули вдовы, Тор почувствовал себя неловко и поспешил предложить помощь. Да, скучнее жизнь быть просто не может, со вздохом подумал он, макая перо в чернила.
Уныло выводя строчки, Тор думал о вещах несколько более привлекательных, чем больное бедро старой карги.
Например, о двух восхитительных холмиках под рубашкой у Элиссы Квин. Должно быть, его выдала мечтательная улыбка, потому что возмущённое «кхе-кхе!!!» вернуло его к унылой реальности. Отец тоже внёс свою лепту в это возвращение, наградив Тора тычком под рёбра: он-то знал, что его сын — мечтатель, каких поискать.
Потирая бок, Тор бросил на отца гневный взгляд… и вдруг застыл. Зловещий звук, коснувшись ушей, заставил его насторожиться. Слух у юноши был невероятно чутким: мать всегда говорила, что Тор способен слышать дыхание птиц среди ветвей. «Дар небес» — так она это называла. В конце концов, Тор понял, что она имела в виду, не называя вещи своими именами. У него есть особые способности, не свойственные большинству людей. В нынешние времена такие способности могут очень серьёзно осложнить жизнь. Если ты Чувствующий, ты проклят. Вот почему мама говорила об этом так. Вот уже пятнадцать лет.
Вдова Элай продолжала бубнить, словно не замечая, что длинные ноги юного писца уже не торчат из-под конторки. Ещё через миг Тор встал. Единственным, кто обратил на это внимание, был Бодж — его разбудили. Все ещё сонный, пёс с недовольным видом потрусил прочь.
Тор прислушался. Всадники! Много всадников, скачут быстро. Юноше не нужно было видеть их, чтобы понять: пришла беда. Ошарашенный, Джион Гинт видел, как чернила, пергамент и перья летят на землю, потом понял, что его сын кричит.
Слишком поздно. Ещё миг — и всадники галопом влетели на деревенскую площадь. Их было двенадцать. Один из скакунов затоптал Боджа, который перебегал улицу.
Их предводителя Тор узнал сразу, хотя никогда прежде не видел. Ибо этого человека трудно было с кем-либо спутать — те, кому доводилось с ним столкнуться, не жалели красок, описывая Инквизитора Гота.
Лицо Инквизитора напоминало искорёженную маску. Изрытое шрамами, слева оно было совершенно неподвижным, а правая сторона непрестанно подёргивалась, отчего правый глаз часто моргал. Потрясённые, напуганные, жители деревеньки смолкли. Гримаса Инквизитора превратилась в омерзительную ухмылку. В этот момент умирающий Бодж попытался укусить лошадь Гота за ногу, и один из подручных Инквизитора прикончил пса, ткнув его мечом в живот и заодно прекратив его мучения. Тор мысленно снял шляпу, отдавая должное отваге старика. Кое-кто из крестьян поморщился при виде этого жестокого и бессмысленного убийства, но страх перед Инквизицией был слишком велик и слишком глубоко укоренился, и никто не посмел открыть рта.
Тор моргнул своими удивительными васильковыми глазами. Он чувствовал, как в нём собирается сила. Наверно, отец тоже это почувствовал, потому что схватил сына за плечо.
— Не делай глупостей, Торкин.
Инквизитор Гот разглядывал жителей деревни. Селяне притихли, ловя каждое движение этого человека, которого за глаза поминали лишь с бранью и проклятьями. Он приехал, чтобы отдать некий приказ, и это было неизбежно. Но Гот не спешил. Он наслаждался их страхом. Он вызывал страх всегда и повсюду одним своим появлением.
Однако стоило Готу нарушить молчание, страх Тора сменился удивлением. Голос у Инквизитора был высоким, почти женским. У непривычного человека это неизменно вызывало шок.
— Итак, добрые люди, со дня нашего последнего посещения прошло немало времени. Как я вижу, вы заново отстроили своё питейное заведение, — он кивнул в сторону постоялого двора «Белый олень». Три года назад, зимой, во время визита Инквизиторов, от гостиницы осталась груда головешек. Потный хозяин постоялого двора застонал, и цепкий взгляд зорких глазок Гота тут же устремился в его сторону.
— А-а, вот и Паул, владелец заведения, — проворковал Гот. — Не волнуйся, Паул. Я уверен: на этот раз ваша деревня даст мне то, что нужно.
Его подручные, в одинаковых траурных плащах с пурпурным подбоем, хмыкнули.
Тор первым заметил какое-то движение у них за спиной. На площадь не спеша выехал ещё один всадник. Он был стар, волнистые волосы, выбивающиеся из-под широкополой шляпы, давно побелели, бороду пробила седина. Натянув поводья, старик остановил своего красавца-вороного и некоторое время наблюдал за происходящим, затем подъехал ближе.
Рус, помощник Гота, тоже заметил незнакомца и подал знак своему начальнику. Гот обернулся, раздражённо возвёл очи горе и выругался.
— Какая злая сила принесла тебя, Гот? — заговорил незнакомец. — Скажи мне: может быть, какой-то несчастный ребёнок увидел облако в виде хищного зверя, и теперь тебе не уснуть? Или этот несчастный пёс, которого ты прикончил, обладает каким-то особым даром? Например… чует, что мясо с душком?
Кто-то из селян чуть слышно фыркнул, но никто по-прежнему не произнёс ни звука. Люди, которые осмеливались бросить вызов Готу, обычно не заживались на свете и поэтому не могли поделиться опытом. Тор незаметно шагнул в сторону, чтобы лучше видеть, и с удовольствием отметил, что лицо Гота побагровело — в точности под цвет пурпурной лепты-перевязи, знака его должности.
— Я исполняю свой долг перед королём, Меркуд Облегчающий Страдания. Как и ты.
Гот пытался сохранять невозмутимый вид, но было ясно, что он готов разорвать придворного лекаря голыми руками за то, что тот появился столь не вовремя. Старик усмехнулся.
— Никогда не равняй моё ремесло со своей грязной работой, деяниями, Гот.
— О-о, я непременно передам это Его величеству, — медовым голоском пропел Гот. Он уже немного оправился.
— Не трудись, — старик покачал головой. — Я сам ему доложу — когда в следующий раз буду обедать с Их величествами.
Меркуд знал, что заденет Инквизитора за живое. Гот имел право действовать именем короля — но у Его величества Лориса нет друга ближе, чем он, Меркуд. И лекарь пообещал себе серьёзно поговорить с королём по поводу Инквизитора.
Меркуд с грустью подумал, что в Твиффордской Переправе снова нашлось кого «усмирять» — иначе бы Гот сюда даже не заглянул. Лорис не только не отменил варварский закон, согласно которому все Чувствующие — люди, обладающие даром творить волшебство, — подлежали наказанию, но и настаивал на его соблюдении. Столетиями ни в чём не повинные люди подвергались преследованиям. Несомненно, рано или поздно это должно закончиться. Потому что именно эти люди станут теми, кто спасёт бесценный престол Таллинора. Старый лекарь уже давно пришёл к такой мысли.
Конюх подошёл к Меркуду и взял его коня под уздцы, но старик даже не шевельнулся. Он в упор смотрел на Инквизитора. Тот кипел от ярости: Меркуд испортил ему все удовольствие. Маска любезности была сброшена, Гот жестом приказал Меркуду посторониться и обратился к жителям деревни. Теперь, когда он заговорил громче, его высокий голос стал невыносимо резким:
— Мы приехали за женщиной, известной как Мария.
В толпе раздался женский вскрик, и площадь тут же огласилась причитаниями. Ухмылка Гота стала чуть шире: эти звуки ласкали его слух.
— Она Чувствующая! — громко прокричал он, перекрывая шум. — И ей нет места в нашем обществе! Именем Его величества короля Лориса я налагаю на неё арест. Немедленно приведите сюда эту женщину… или ваша деревня будет сожжена.
Все взгляды обратились к четырём женщинам. Старшая, рыдая, упала в пыль и, ломая руки, в бессилии выкрикивала проклятья. Это развеселило Инквизиторов. Когда две другие женщины, явно её дочери, сжали друг друга в объятьях и заплакали, всадники начали ухмыляться открыто. И лишь младшая, молоденькая дурнушка, стояла неподвижно. Её тёмные с поволокой глаза сурово и неотрывно смотрели на Гота.
Тор чувствовал, как в ней растёт сила. Откуда? Девушка казалась такой хрупкой… Это напоминало напор воды, готовой вот-вот прорвать плотину. Ещё миг — и волна мощи обрушится на Инквизитора. И в этот миг Тор услышал голос. Спокойный, глубокий, он звучал прямо у него в голове, хотя слова были обращены не к нему.
