Сильнейшие - Дильдина Светлана (электронные книги без регистрации .TXT) 📗
Опускала ресницы — перед внутренним взором вставал город, частью сложенный из камней, частью высеченный в камне. Словно соты горных пчел, аккуратные домики с плоскими крышами, друг подле друга, множество уровней и переходов, а меж ними — широкие площади. Селения на уступах, далеких и близких плато — высоко, там, где летают орлы, и на равнинах внизу. Равнинах, поросшей высокой травой, а порою и тростником со стеблями толщиной в два пальца Соль — и сочной мякотью сердцевины, из которых в Тейит готовят хмельной напиток…
Река бурлила, переполняясь небесной водой, и всерьез грозила выйти из берегов. Но это не пугало — поляна с хижинами располагалась заметно выше.
Черный ибис порой подлетал к поляне, сидел на ветке, несмотря на дождь, и смотрел. Нихалли и есть, говорил Тахи, лениво наклонялся и бросал камень или кусок толстой палки в птицу. Та с шумом разворачивала крылья и улетала.
Больше ничто их не беспокоило, разве что — дичи было мало. Хорошо, неподалеку обосновалась толстая йука с выводком. Мясо детенышей, нежное-нежное, прямо таяло во рту. Рыба зато хорошо ловилась, ее вялили в дыму очага и складывали в надежное хранилище из камней, завернутую в листья пахучего папоротника — от муравьев.
А потом вновь солнце проглянуло, и словно пар пошел от поляны, так быстро сохла трава.
Следя за ребенком, босым, с перепутанными длинными волосами, одетым в немудреные штаны из оленьей кожи, Соль вздохнула, сказала своему избраннику:
— Видела бы его моя мать. Это же маленький дикаренок. Она всегда старалась, чтобы я знала много, а я только сказки ему рассказываю.
— Ну, расскажи правду, — откликнулся Тахи.
— Разве поймет? — Соль прильнула к нему, уткнулась носом в сильную руку. Уютно… если закрыть глаза и не видеть нависающих над поляной деревьев, совсем хорошо. — Я представила как-то, что родилась в лесу и никогда-никогда не видела того, что там дальше. Чему бы я верила?
— А я знаю, что там, за лесом! — неожиданно выпалил мальчик. Оказывается, он все слышал, чуткий и любопытный. Подбежал и уселся рядом.
— Да ну? И что же? — Тахи положил ладони сыну на плечи, улыбаясь.
— Там большой-большой лес, а потом тоже лес, только синий, а потом еще красный! И еще речка есть, такая сладкая, как ягодный сок! Только очень далеко идти надо.
— А дальше?
— Дальше… — мальчик на миг призадумался, потом просиял:
— А дальше такая огромная пещера, там живет много зверей. И медведь у них главный. Они пьют сладкую воду, а еще катаются на больших-пребольших листьях!
— Тахи, ты чему смеешься? — Киуте высунулась из хижины. — Тахи?
— А люди? — через силу спросил ребенка отец, — Люди есть?
Мальчик снова задумался на мгновение, и вдохновенно ответил:
— Да! Они живут на небе и летают на светляках, и сами светятся. А к зверям ходят в гости.
— Я не могу, — простонал Тахи, стирая невольные слезы смеха. — А ведь и правда…
— Ну, чего ты хочешь? — Соль поворошила пышную гриву сына. — Это прекрасно…
— Послушай-ка вот что, — сказал Тахи, и гортанный голос был сейчас удивительно мягким — так он разговаривал только с Тевари и Соль. Остальные трое, жившие с ними бок о бок уже много весен, все еще оставались чужими. — Сядь.
Мальчик уселся на покрытой сизым мхом кочке, внимательно глядел отца. Длинные рыжие волосы вились кольцами, чуть вздернутый нос; фиолетовые глаза напоминали цветы — наивные, круглые. Да, лишь цвет глаз ему достался от Тахи, остальное — северное. А волосы говорят о том, что Тевари полукровка.
— Медведи и прочее — это и впрямь замечательно. Только ты не дикарь. Тебе надо знать правду, и вот она какая. Знаешь ведь, что такое Сила?
Мальчик кивнул.
— Это когда от твоих рук костер горит, когда Киуте срывает ветки, которые высоко над головой…
— Да, и не только. Слушай, даже если не все поймешь. Мне рассказывал мой дед, а ему — его дед. За лесами живут другие люди, Тевари. Такие, как мы. Их много, очень много — меньше, чем листьев на деревьях, но не намного. Ты не раз слышал, как мы говорили между собой.
Ребенок кивнул, и Тахи продолжил, держа ладонь на его волосах:
— Давным-давно наши предки пришли сюда из-за гор. На той стороне остались города, прекраснейшие, похожие на обломки слепящего льда, разбросанные среди буйства зелени. Чем старше становился народ, тем больше Сильных рождалось. Одни искали Силу вне себя, от себя почти отказавшись, других манил темный огонь, восстающий со дна души. Вулканы ревновали к человеческой силе, и несколько городов было разрушено, залито лавой — так поступили вулканы с людьми древней расы. Люди уходил с обжитых мест и строили новые города — и построена была Тевееррика, самый красивый город. Построена еще на той стороне.
Голос Тахи звучал мягко и чуть ли не задумчиво, словно он сам удивлялся тому, что рассказывал. Мальчик не понимал половины, он просто впитывал знакомые слова, которые складывались в незнакомые картины — и странные узоры плелись в голове. Тахи открывал сыну прошлое, как в свое время рассказывали ему самому, слово в слово. И речь его казалась древней, как если бы южанин говорил на полузабытом ныне языке.
— В те времена было еще больше растений, пригодных в пищу, много животных, на которых можно охотиться или разводить у себя, прирученных. В горах теоль добывали золото, медь, хрусталь и другие самоцветы, разных оттенков мрамор: как мы сейчас, только богатства земли были неисчерпаемы. А нам осталось слишком мало земли и мало ее даров…
В его речь вплелся голос Соль, и мужчина с легким изумлением оглянулся на свою спутницу. Она говорила так же напевно, однако иное, нежели знал он… и Тахи понимал — эсса тоже рассказывают историю по-другому. Тогда откуда она взяла слова для своей сказки?
— Правящие Тевееррики становились сильнее — и неустанно искали все новые пути, чтобы подняться выше. И те, кто ставил разум превыше всего, были чисты и жестоки — страсти человеческие становились все более чужды им. Другие, напротив, ныряли во тьму — и чем горячее была душа, тем могущественней был человек. И те, и другие приносили кровавые жертвы, пытаясь постичь и добиться большего. Первые убивали, не испытывая ничего, словно смахивали пыль с руки, — другие, напротив, смеялись, купаясь в крови. Ты знаешь, как враждуют орел и кессаль, медведь и энихи? Двум хищникам нет места рядом. Начались войны… страшные, как пожар. И тогда те, кто обладал не только Силой, но и мудростью, увели людей одной ветви на север, а другой — на юг, чтобы теоль не уничтожили сами себя. Люди построили новые города-государства — так возникли каменные уступы Тейит и сады Асталы. Белое пламя эсса и злой черно-алый огонь южан разделены, хорошо это или плохо, не знаю…
— И что было дальше? — тут же спросил мальчик, не сводя глаз с матери. Соль стояла, прислонившись к большому дереву, руки ее были опущены, подбородок чуть поднят. Она смотрела не на сына, а в небо.
— А дальше пока ничего, — ответил сыну отец. — Пока все живут, как жили.
— А этот огонь… что он сделает?
Тахи не отозвался. Соль словно проснулась, подбежала и обняла мальчика:
— Это для тебя — только сказка. Что бы ни случилось, тебя не коснется пламя.
В камышах ниже по течению жило много птиц. Они совсем не боялись людей. Соль бродила по мелководью, собирала ракушки и пела. И украшала бледно-золотистые волосы цветами и жесткими водорослями.
