Чародей - Вулф Джин Родман (книги читать бесплатно без регистрации TXT) 📗
– Знаю. Но если я не начну сейчас же, я точно никогда не добьюсь успеха. Лорд Бил и сэр Свон хотят, чтобы я убедил короля Гиллинга впустить их в Утгард, дабы лорд Бил получил возможность выступить в роли настоящего посла, как угодно нашему королю. Это и есть самое главное мое желание. Я хочу выполнить свой долг.
– Браво! – раздался новый голос. Вырисовываясь четким силуэтом на фоне серого зимнего неба, Мани сидел на сером каменном подоконнике, черный и блестящий, как начищенный чайник, и зимний ветер ерошил его шерсть.
– Браво! – повторил Мани, а потом спрыгнул с подоконника и одним мощным прыжком, который сделал бы честь рыси, взлетел на плечо Таугу. – Я принес добрые вести. – Он довольно посмотрел на женщин сверкающими зелеными глазами. – Через минуту я сообщу их вам, но сначала мне хотелось бы дослушать вас.
– Да. – Тауг погладил кота. – Какое твое главное желание, Баки? Мы рассказали тебе о своих.
– Вы действительно хотите знать, господин? Возьмите обратно свою клятву помочь мне.
Тауг подождал, не заговорит ли Ульфа, но она изумленно таращилась на Мани, и потому он сказал:
– Мы не можем, покуда не узнаем, чего ты хочешь.
– Как бы вам не пришлось пожалеть. Политическая обстановка в Эльфрисе сложная, но я должна рассказать о ней, чтобы вы поняли мое желание. Мой народ, которому некоторые из вас поклоняются, появился на свет по воле некоего существа по имени Кулили. Она создала нас, чтобы мы любили ее, но мы ее возненавидели, восстали против нее и в конце концов загнали в море. Как вы, вероятно, знаете, у нас много разных кланов.
– Я знаю, – сказал Мани.
– Я принадлежу к клану огненных эльфов, и мы, огненные эльфы, ненавидели Кулили сильнее, чем все остальные. Мы двигались впереди наступающего войска, и мы последними покинули место сражения. Когда Кулили скрылась в подводных пещерах, именно мы, а даже не морские эльфы настояли на необходимости уничтожить ее полностью, до последнего червя. И это несмотря на то, что она скрылась с глаз долой и наша земля больше не говорила ее голосом.
Тауг, который не мог представить себе существо, сотканное из червей, открыл рот, собираясь задать вопрос, но почти сразу закрыл, так и не промолвив ни слова.
– Мы и другие эльфы спустились за Кулили в морские глубины и сразились с ней, когда у нее не осталось пути к отступлению. Я девушка, а не мужчина. Вы поверите, что я тоже сражалась?
– Да, – сказал Мани.
– Коли ты так говоришь, – сказала Ульфа.
– Говорю. И я действительно сражалась. «Вперед, девы! – кричали мы, бросаясь в бой. – Вперед, огненные девы! Смерть Кулили!» Я могу изобразить наши боевые кличи, но не в силах передать, какими слабыми, тихими и одинокими казались они в темных морских глубинах. Мы атаковали акул Кулили по всем правилам военного искусства, и буквально через минуту те немногие из нас, которые остались живы, с воплями ужаса обратились в бегство. Вы, господин, не бежали бы, как я.
Тауг промолчал.
– Вы бы предпочли погибнуть.
– Продолжай. – В кои-то веки Мани казался потрясенным.
– После того кошмарного дня наш король неоднократно пытался собрать нас. Многие не откликались на призывы, поскольку боялись, что их снова отправят воевать. Лишь через год общее собрание эльфийских кланов все-таки состоялось, и состоялось оно только потому, что дело происходило в глубине страны. Многим из нас – в том числе и мне – не хватило бы духу подойти близко к морю… Наш король восславил память погибших, сначала воздав должное своей дружине, три четверти которой пало в бою, а затем нашему клану в целом. Мы были одним из самых многочисленных племен, а стали самым малочисленным, сказал он. «Мы не можем снова сразиться с Кулили», – объявил он, и при этих словах шепот пробежал по нашим рядам, и многие тяжело вздохнули, а некоторые испустили радостные возгласы. Потом он познакомил нас со своим планом – который, сказал он, позволит нам в конечном счете одержать победу… Мы больше не почитали Митгартр и вас, обитателей этого мира. Вы, по нашему мнению, были сонными, тупыми, недостойными богами, которые больше не верили в наше существование, даже если мы стояли перед вами. От вас не приходилось ждать помощи, сказал он. Вряд ли у кого-нибудь нашлись возражения.
Ульфа вопросительно посмотрела на Тауга.
Мани привычно разгладил усы лапой:
– Видите ли, мы – боги эльфов. Сам я – покровительствующее божество в образе животного, тотем. Мое изображение символизирует свободу и неизменно сопряженное с ней качество: хитрость.
– Однако были и другие, готовые оказать нам содействие, – продолжала Баки. – Наш король призвал их на помощь. Среди них был Сетр. Предводительствуемые Сетром и остальными, мы вновь яростно атаковали Кулили и вновь потерпели поражение, как раньше. Не все наши кланы участвовали в битве, а некоторые – бодаханы и другие – послали лишь по нескольку десятков воинов. Сетр сказал, что в этом-то и кроется причина нашего поражения, и мы поверили. Мы не станем предпринимать никаких наступательных действий, пообещал он, покуда все до единого кланы не будут готовы сражаться, как сражались мы.
Баки умолкла, и Мани спросил:
– Он собирался принудить остальных?
– Совершенно верно. Он решил подчинить своей власти все эльфийские кланы и для этой цели построил башню Глас – столь высокую, что ее вершина стала островом в Митгартре. Я сказала «он построил», поскольку теперь у нас так принято говорить. Но на самом деле башню для него построили мы, и Сетр принуждал нас к поистине рабскому труду. – Баки вытянула руки вперед. – Вы мне не поверили бы, даже если б я рассказала лишь о половине того, что сделала этими вот руками.
– Я бы поверила, – сказала Ульфа.
– Наш король умер – погиб, перемолотый челюстями подводного чудовища, сказал Сетр. Он не позволил нам избрать нового короля, а потом заявил, будто позволил и будто мы избрали его, Сетра. Когда строительство башни закончилось, он превратил нас в химер, призванных сторожить ее. Кто-нибудь из вас видел химеру хоть раз в жизни?
– Я не видел, – сказал Мани, – а хотелось бы.
В следующий миг старое серое платье уже лежало на полу, похожее на грязную лужицу, а Баки обволокли клубы дыма. Ее кожа потемнела, словно обуглившись, затвердела и растрескалась; уши вытянулись, рот увеличился, и зубы выросли, превратившись в жуткие острые клыки. Ноги и руки стали когтистыми лапами, и она широко распростерла кожистые крылья.
Мани выгнул спину дугой, шерсть у него стала дыбом, и он зашипел, как два десятка змей разом.
Химера зашипела в ответ – леденящий душу звук, в котором слышалось холодное дыхание смерти.
– Такой я с-с-стала и такой долго ос-с-ставалась. Я ненавидела с-с-свое обличье, но не хотела менятьс-ся. Такова была влас-сть Сетра надо мной.
Из глаз у нее снова повалил густой дым. Когда он рассеялся, все увидели перед собой длинноногую и длиннорукую эльфийскую девушку с медной кожей. Она проворно подхватила с пола серое платье и, как только его надела, превратилась в обычную земную женщину с огненно-рыжими волосами.
– Сэр Эйбел заставил меня отречься от клятвы, данной Сетру, – сказала она, – и вернул мне прежнее обличье, которое вы сейчас видели. Однако моя клятва до сих пор связывает меня. Во-первых, потому, что я отреклась не по доброй воле. И главное, потому, что я боялась Сетра. Я служила сэру Эйбелу и называла себя его рабыней. И даже сейчас называю.
Тауг кивнул.
– Но я называю себя и вашей рабыней тоже, из чувства благодарности и любви. Сетра я боюсь, но уничтожу самый источник страха. Вы хотите стать рыцарем. Учитесь у меня.
– Я постараюсь, – сказал Тауг.
– Итак, мое заветное желание.
Со двора замка донесся топот копыт, и Мани вспрыгнул на подоконник посмотреть, что такое там творится.
– Это легко сказать, – продолжала Баки, – но нелегко сделать. Во всяком случае, мне так кажется. Я хочу привести сэра Эйбела в Эльфрис, чтобы он повел нас в бой против Сетра.
