Мэдук - Вэнс Джек Холбрук (читать книги полностью без сокращений бесплатно txt) 📗
Пытаясь изобразить нечто вроде товарищеского приветствия, принц Биттерн слабо улыбнулся принцу Кассандру, неловко взмахнув рукой. Приподняв брови, Кассандр вежливо кивнул и спросил, не утомился ли принц Биттерн по дороге из Помпероля. «Нет-нет, что вы! Такие красивые, освежающие виды! — возразил Биттерн. — В высшей степени приятное путешествие! Кроме того, Чалмзу и мне повезло — к нам присоединились исключительно интересные спутники».
«Я заметил, что вы прибыли в их компании».
«Да-да, именно так! Мы неплохо повеселились!»
«Надеюсь, вы сумеете столь же приятно провести время у нас».
«Несомненно, несомненно! Гостеприимство Лионесса легендарно!»
«Рад слышать!»
Биттерн перешел к королю Казмиру, а принц Кассандр сосредоточил внимание на Чалмзе, наследнике правителя Монферрона.
И Казмир, и королева Соллас благосклонно приветствовали принца Биттерна, после чего помперольский принц повернулся к Мэдук, с трудом скрывая нетерпеливое любопытство. Несколько секунд он стоял словно в оцепенении, не понимая, в каком тоне ему следовало обратиться к этой голубоглазой девочке.
Мэдук наблюдала за ним без какого-либо выражения. Наконец принц Биттерн поклонился; поклон его носил смешанный характер — не слишком искренней галантности и слегка легкомысленного снисхождения. Так как принц был в два раза старше Мэдук, а принцесса едва достигла подросткового возраста, по-видимому, обстоятельства требовали притворной шутливости.
Манеры принца Биттерна не показались Мэдук приятными, и она подчеркнуто не отзывалась на его неубедительные попытки изобразить веселость. Принц снова поклонился и быстро отошел в сторону.
Его место занял Чалмз де Монферрон — приземистый, крепко сколоченный молодой человек с ежиком жестких волос, черных, как сажа; на его грубоватом лице было несколько оспин и бородавок. С точки зрения Мэдук, принц Чалмз ненамного превосходил привлекательностью неловкого лицемера Биттерна.
Мэдук покосилась на третьего юношу, уже приветствовавшего королеву Соллас. Будучи занята изучением принцев Биттерна и Чалмза, Мэдук не расслышала объявление сэра Мунго. Ей показалось, однако, что она узнала этого молодого человека — где-то она его видела, когда-то они уже встречались. Юноша этот, среднего роста, двигался быстро и легко; скорее жилистый, нежели мускулистый, он мог похвастаться широкими плечами и узкими бедрами. Его густые золотисто-коричневые волосы были подстрижены под горшок, а сероголубые глаза и точеные черты лица придавали выражение сосредоточенной отваги. Мэдук решила, что этот гость был привлекателен не только внешностью, но и характером. Другими словами, он ей понравился. Если бы это был принц Биттерн, перспектива обручения не казалась бы ей столь трагической. Конечно, у нее и в мыслях не было вешаться на шею первому попавшемуся удальцу, но этот удалец, по меньшей мере, представлялся ей мыслимым будущим супругом, тогда как другие были немыслимы.
Молодой человек с укором спросил ее: «Неужели вы меня не помните?»
«Я вас узнала, — возразила Мэдук, — но не могу вспомнить, где и когда мы встречались. Освежите мою память».
«Мы встретились в Домрейсе. Я — Друн».
Старейшие острова обрели покой. На востоке и на западе, на севере и на юге, на многочисленных островах архипелага улеглась многовековая буря вторжений, набегов, осад, предательства, вендетт, грабежей, поджогов и убийств — города, побережья и сельские просторы одинаково наслаждались преимуществами мира.
Исключение составляли некоторые особые районы. В первую очередь следует упомянуть Визрод, где нерешительные ополченцы короля Одри маршировали вверх и вниз по влажным лесистым горным долинам и патрулировали пустынные каменистые холмы, пытаясь укротить неотесанных наглых кельтов, улюлюкавших с горных высот и бесшумно, как призраки, скользивших в зимних туманах. Вторым очагом раздоров оставались нагорья Северной и Южной Ульфляндии, где изгой-ска Торкваль и его банда головорезов предавались зверским грабежам, не подчиняясь ничему, кроме своей прихоти.
В остальном восемь королевств поддерживали, по меньшей мере формально, добрососедские отношения. Некоторые наблюдатели, однако, рассматривали установившийся мир как временную и весьма неустойчивую аномалию. Пессимистический подход объяснялся главным образом общеизвестным намерением короля Казмира вернуть трон Эвандиг и знаменитый Круглый стол «совета благороднейших», Карбра-ан-Медан, на подобающие им изначальные места в Древнем зале Хайдиона. Амбиции Казмира заходили дальше: он намеревался объединить все Старейшие острова под своим знаменем.
Планы Казмира были очевидны, он их почти не скрывал. Он собирался нанести жестокий удар по Даоту, надеясь быстро одержать легкую и решительную победу над потерявшими боевой дух армиями короля Одри. После этого Казмир планировал пополнить свои внушительные силы ресурсами Даота и, не торопясь, расправиться с Эйласом, королем Тройсинета.
Казмира удерживала только политика короля Эйласа, умственные способности и опыт которого Казмир научился уважать. Эйлас утверждал, что безопасность его обширного королевства, в настоящее время охватывавшего Тройсинет как таковой, остров Сколу, Дассинет и всю Ульфляндию, Северную и Южную, зависела от раздельного существования Даота и Лионесса. Кроме того, Эйлас дал понять, что в случае войны немедленно встанет на сторону государства, подвергнувшегося нападению — с тем, чтобы нанести поражение агрессору и восстановить спокойствие.
Казмир, под личиной благосклонного безразличия, только ускорил приготовления, набирая дополнительных рекрутов в армии, укрепляя бастионы и организуя базы снабжения в стратегически важных пунктах. Еще более зловещим признаком служил тот факт, что Казмир сосредоточивал силы в северо-восточных провинциях Лионесса, но достаточно неторопливо, чтобы этот процесс нельзя было рассматривать как провокацию.
Эйлас с опасением следил за событиями. У него не было иллюзий в отношении короля Казмира и его целей. В ближайшее время Казмир намеревался привлечь на свою сторону Блалок и Помпероль, заключив с ними союз и закрепив его брачными узами — хотя того же результата можно было добиться исключительно посредством запугивания, не прибегая к обходным маневрам. Таким же образом Казмир уже поглотил древнее королевство Кадуз, теперь превратившееся в провинцию Лионесса.
Эйлас решил, что угрожающему давлению со стороны Казмира необходимо было противостоять. С этой целью он отправил принца Друна, в сопровождении надлежащего знатного эскорта, сначала во дворец Фалу-Файль в Аваллоне, затем к пьяному королю Блалока, засевшему в своей цитадели Твиссами, и, наконец, ко двору короля Кестреля в Гаргано, столице Помпероля. В каждом случае Друн доставлял одно и то же послание: король Эйлас выражал надежду на продолжение мира и обещал содействие в случае нападения с любой стороны. Для того, чтобы эту декларацию нельзя было объявить провокационной, Друну было поручено передать те же заверения королю Казмиру в Лионессе.
Друна давно уже пригласили на празднество по случаю совершеннолетия принца Кассандра, и он условно принял приглашение. Обстоятельства сложились так, что его основная миссия не заняла слишком много времени, и Друн поспешно направился в Саррис, чтобы не опоздать на прием.
Принц проехал по Икнильдскому пути до городка Пышная Ива на Старой дороге — здесь он попрощался со спутниками, продолжавшими скакать на юг до Слют-Скима, откуда корабль должен был переправить их через пролив Лир в Домрейс. Сопровождаемый одним лишь оруженосцем Эймери, Друн проехал на запад по Старой дороге до деревни Тон-Твиллет. Оставив Эймери на постоялом дворе, принц повернул на север по дороге в Твомбл и вскоре углубился в Тантревальский лес. Еще через две мили он выехал на обширный луг Лалли, где за цветником виднелась Трильда, усадьба волшебника Шимрода.
Друн спешился у ворот, ведущих в сад. В Трильде царила тишина; дымок, вьющийся из печной трубы, означал, однако, что Шимрод был дома. Друн потянул за висящую у входной двери цепь, и в глубине большой усадьбы отозвался гулкий колокол.
