Кладоискатель (СИ) - Свадковский Алексей Рудольфович (версия книг .TXT) 📗
— А теперь, давайте позовём вашу маму вместе!
Переглянувшись, детишки дружно завопили:
— Мама! Мама!
Свет пентаграммы стал меняться, как будто на зов этих детей кто-то вдалеке обратил внимание. Символ Триединства всё более наливался светом. Зов был услышан. Откуда-то из неведомых глубин бытия, мать устремилась на зов своих детей. Границы между мирами живых и мёртвых были прочны, и я был готов помочь духу, спешащему на зов, вливая свою силу в пентаграмму, служившую ему мостом. Душа, что летела на зов, легко разорвала преграды, едва ли их заметив, а стражи границ пропустили её без препон. Наконец, пентаграмма вспыхнула удивительно ярким светом, и я увидел в ней не трёх, а четырёх людей: крепко прижимая к себе детей, там стояла мать, а рядом с ней был невысокий мужчина. Я понял, что это был отец, который не мог не откликнуться.
Вопли радости детей, спустя столько времени увидевших своих родителей, мать и отец, обнимающие их и плачущие одновременно… Их лица светились невероятно счастливыми улыбками, ведь они всё ещё не верили в происходящее. Но правила должны были быть соблюдены. Свет треугольника начал постепенно гаснуть: не подкреплённый силой жертвенной крови, он был, несмотря на волю призванных душ, слаб, и сила его быстро иссякала. И пока он ещё горел, я задал вопрос, мучавший меня всё время:
— Линна из Фирела, почему ты не пришла к своим детям?
Улыбка счастья на миг пропала с лица матери. Я видел, что ей были горьки воспоминания о прошедшем.
— Потому что я умерла, ваша милость. В тот день, когда я оставила здесь своих малышей, меня сбил аристократ, куда-то очень быстро ехавший на лошади. Потом моё тело подобрали жрецы. В стране был голод, и на улицах часто умирали люди; опасаясь эпидемии, власти заставили жрецов покинуть их храмы и собирать умерших от голода и холода. Они обмыли моё тело, и вместе со всеми похоронили в общей могиле.
— Как звали тех, кто прогнал тебя со своего порога? Могли ли они тебе помочь, или сами умирали от голода? — это был ещё один важный вопрос.
— Муж моей сестры был торговцем зерном, и они были богаты.
Так я и думал. Скорее бедняк, знавший сам не понаслышке, что такое голод, поделится с тобой краюхой хлеба, чем богач бросит со своего стола хотя бы крошку!
— Как звали твоих сестру и мужа?
— Конн из Дермонда и Ламисса из Фирела, ваша милость. Они уже давно мертвы, остались лишь их потомки…
Свет треугольника начал гаснуть. Сила, наполнявшая его, почти исчезла.
— Ступай с миром, Линна из Фирела! Ступайте с миром вы все, пока граница миров не сомкнулась.
Молча мне поклонился отец, мать просто улыбнулась с благодарностью, а дети весело закричали «Спасибо!» Потом они ушли, и темнота смокнулась за ними.
Следующим утром я с трудом смог проснуться. Я не рассчитал свои силы, слишком много их потратив на прошлый призыв. Горло пересохло, и пить хотелось ужасно. Сторож, сидевший возле моей постели и что-то мастеривший, протянул мне чашку с каким-то отваром.
— Этой ночью… — начал я, когда смог говорить. Но сторож, не дав мне закончить, перебил меня:
— Этой ночью ты будешь спать, некромант, в своей постели, как и во все последующие ночи. Хватит ритуалов, Арен. Тебе нужно отдохнуть; ты и так сделал очень много, с лихвой оплатив мою помощь.
Я устало возразил:
— Я не сделал и половины того, что хотел.
— Ты сделал очень много, — сказал сторож. — Ты забрал Багровое пламя, и я, наконец, перестану воевать с теми, кто его ищет. Ты угомонил призраков близнецов, и больше мне не придётся с ними мучиться, ведь поделать с ними ничего было нельзя, и объяснить тоже. И что я только не делал, чтоб их отвлечь от детей: и игрушки им подкидывал, и сон-траву развешивал, а этих сорванцов ничего не брало. Они даже днём появляться ухитрялись, а если какой ребёнок ночью на кладбище из-за роз этих проклятых оказывался, то уж только поспевай спасать! Раз пять я силком у них отбивал ребёнка; скучно им было, понимаешь, играть не с кем. А теперь хоть этой обузой стало меньше. Да и помимо них, ещё десяток духов, наконец, обрели покой, благодаря тебе.
Выслушав всё это и обдумав, я осторожно спросил о том, что меня интересовало:
— А кем были те, кто искал Багровое пламя?
— Не знаю — угрюмо ответил старик, не отрывая взгляда от огня, горевшего в камине. Видно, ему нелегко давался этот разговор. — Но кто-то долго и упорно ищет эту штуку. Кто-то знал, что она спрятана на старом кладбище. Столько веков минуло, но его искали, и до сих пор ищут. Слишком могущественна сила Багрового пламени, чтоб о нём так просто забыть.
То была ещё ода загадка для моей копилки тайн. Нужно было быть осторожным с этим предметом. Я ещё раз взглянул на посох, мирно стоявший возле камина. Чёрное узловатое дерево было покрыто странными узорами; ближе к навершию дерево охватывали полосы металла, покрытые вязью рун, из которых я знал едва ли половину; и наконец, навершие посоха — тёмный кристалл, размером с мужской кулак, едва заметно светящийся, когда его касался свет луны. Тогда мне так и не хватило времени как следует изучить наследство старого мага и решить, что с ним делать.
— И что теперь? — спросил я у старика, не отрывавшего взгляда от пламени.
— То, что ты и задумал, маг. Твоя плотина почти закончена, отводные каналы готовы. Ещё неделя-две — и всё будет готово. Останется тебе только выкопать сокровища, да подумать, как и на чём везти их; да не забыть ещё про обещанье, данное тобой герцогу.
— А что будет с ними? — спросил я старика, кивнув в сторону кладбища. — Кто, кроме меня, им поможет?
— А они останутся и подождут другого некроманта. Или у жрецов проснётся совесть, и они начнут помогать ещё кому-то, кроме себя, — ответил старик. И добавил. — А тебе, некромант, пора возвращаться домой. Тебя, я думаю, там уже заждались.
Я обдумал сказанное мне Ульмаром, и признал его правоту. Сил на то, чтобы и дальше проводить ритуалы у меня почти не оставалось; ещё немного, и я сам рисковал присоединиться к тем, кому хотел помочь. Пора было, наконец, заняться и своими делами. Клад скоро будет в моих руках, и теперь надо было думать, как его вывезти безопасно до сезона осенних штормов, когда корабли на долгие месяцы застынут в портах, ожидая окончания бурь. Я решил съездить в деревню и проверить ход работ, а потом направиться в порт и присмотреть подходящий корабль, который отправлялся бы на юг. Эти поездки должны были занять не меньше двух дней.
В ту ночь я никак не мог заснуть, ворочаясь на жёсткой кровати и размышляя обо всём, что произошло со мной на севере, но усталость всё-таки взяла своё, и я смог забыться долгим безмятежным сном.
Возле озера, скрывшего под собой курганы, вовсю кипела работа. Сотни людей трудились над возведением дамбы и выкапыванием каналов для отвода воды, сновали туда-сюда телеги, нагруженные землей и камнями, землекопы заступами утрамбовывали землю на плотине. За всеми этими работами наблюдал архитектор, нанятый мной в городе. Сверяясь с чертежом, который он держал в руках, рядом стоял староста деревни, тоже наблюдавший за ходом работ, и, судя по его довольной улыбке, на стройке всё шло хорошо. Подойдя к ним и поприветствовав по очереди обоих, я поинтересовался ходом работ. Староста поспешил ответить:
— Ещё пять дней, ваша милость, и можно будет отводить воду. Так что готовьте денежки за проделанную работу, и про награду не забудьте, как и обещали! Хотя мне кажется, ваша милость, не стоило вам так их торопить с проведением работ. Спешка — она ни к чему в таком строительстве. Лучше не спеша, с умом и сноровкой, раз уж всё равно за это деньги платятся. Когда предки строили первую насыпь, они три года только брёвна свозили, а вы за пару месяцев всё построить хотите, — неодобрительно продолжил он, покачивая при этом головой.
Мне был противен староста, как впрочем, и все жители этой деревеньки. Чтобы получить согласие на проведение работ, я выдумал историю про сон, ниспосланный мне духами курганов, о том, что вновь они хотят видеть солнце над собой и слишком сильно давит на них толща воды. Представившись купцом с юга, я попросил у деревенских жителей разрешения на то, чтобы возвести плотину, которое легко и получил. Ещё бы! Представляю, как они радовались тому, что нашёлся какой-то дурак, готовый выложить кучу золота, чтобы осушить долину вместе с курганами, в которой они снова смогут пасти своих коров и коз, а им при этом не придётся даже отрывать свои задницы с печей. Поэтому они легко поверили истории, выдуманной мной; их не интересовало, почему это духи курганов попросили о помощи купца с далёкого юга, и почему это купец, бросив все свои дела, примчался им помогать, тратя огромные по местным меркам деньги. Им было на всё это наплевать, впрочем, как и мне на то, сколько простоит дамба, возведённая за пару месяцев. Для меня главным было время. Не успей я до осенних штормов получить сокровища — и остался бы там на полгода, пока корабли вновь не смогли бы плавать по Великому морю. Поэтому артели строителей, нанятой мной в городе, была обещана хорошая награда, если они успеют до определённого срока возвести дамбу и проложить каналы.
