Легенды Безымянного Мира. Пепел (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой" (лучшие бесплатные книги txt) 📗
— Что здесь, демон вас задери, происходит?! — Березка, чуть ли не дыша огнем, переводила взгляд с мечника на волшебника. Впервые отрядные распри дошли до рукоприкладства, и все опять из-за новенького. — С каждого вычту из доли в пользу общей копилки! — Мери еще немного посверкала глазами и повернулась к мечнику. — Лари, что это демон… не надо в меня пирожками кидаться! Что это было, Лари?
— Проверил, — буркнул парень. — А то мало ли…
Березка закатила глаза и устала вздохнула. Как опытный мечник мог поддаться на уловки безответственного магика — загадка для архивариусов королевской библиотеки.
— Ребята, — окликнул отряд Тулепс. Он стоял у самой кромки поляны и водил рукой по воздуху. Но, вместо того чтобы сделать шаг вперед, лучник каждый раз натыкался на, казалось бы, тонкую пленку, сотканную из огненных нитей. Сеть пламени не позволяла Меткому покинуть владения Герды. — Мы что, опять в ловушке?
— Нет, — прокашлялся Мервин. — Это, если мне память вашими склоками не отшибло — Круг Стихии.
«Пни» разом повернулся к Эшу, старательно утирающему кровь.
— Ты умеешь ставить Круг? — чуть ли не просипела фехтовальщица.
— А? — откликнулся волшебник, словно не понимая, что обращаются именно к нему. — Ну да — умею, практикую, я такой.
В очередной раз ладонь главы отряда со звучным шлепком поприветствовала её же лицо. Этот Эш точно сведет её в могилу быстрее любого великого монстра. Круг Стихии — одно из самых сложных заклинаний известных архивариусам.
Суть его заключалась в том, что тернитам на службе короля не приходилось выставлять дозор на каждые полтора-два часа. Волшебник владеющий такими чарами просто накладывал их на местность, и в течении определённого отрезка времени никто не мог войти внутрь, но и выйти так же не представлялось возможным.
— Почему не сказал? — обреченно спросила Мери в заранее зная, что она услышит в ответ.
— Эмм… — промычал парень и подтвердил опасения леди. — Забыл.
Березка, отсчитав про себя от одного до десяти и произнеся успокаивающую мантру собственного сочинения, грозно зыркнула на дебоширов.
— Пожали друг другу руки, — чуть ли не рычала она. — Покаялись в грехах, запомнили об уплате в «общак» двадцатой части от награды и забудем этот инцидент.
Волшебник, вскочив на ноги, с беззаботной улыбкой протянул раскрытую ладонь. Лари, сдвинув брови, переводил взгляд с руки новенького на главу отряда. Криволапый явно еще не остыл и уж тем более не простил Эша за все его выкрутасы.
— Лари, — прошептали рядом.
Мечник обернулся и увидел хмурую Алису, смотрящую на него с явным укором. Вздохнув, будущий Мастер Дюжины (как он сам себя величал) все же ответил на жест пожав руку магику.
Эш, все еще улыбаясь, начал радостно трясти ладонью. Лари, скривившись, выдернул свою нехилую лапу и, развернувшись на пятках, пошел прочь.
— Седлаем коней и идем на Задастр, — скомандовала Мери. Эш вздрогнул и побледнел. — Вернее в Задастр. Заговариваюсь уже…
Волшебник пошел к конюшне, а в ушах эхом гремело «Идем на Задастр».
Страшная барабанная дробь пугала и заставляла матерей прятать детей за спины, а мужчин хвататься за все, что могло бы послужить в бою. Здесь, в центре Срединного царства уже давно не слышно отголосков войны — армии Арабаста кольцом встали вокруг собственной столицы, пытаясь отдалить тот момент, когда на шпиле королевского дворца засверкает белый флаг. Конец войны уже не за горами, и жители Мистрита расслабились, но сегодня им напомнили обо всех ужасах, которые на своих штандартах несли легионы Его Величества.
К воротам подъезжала армия, ставшая страшной сказкой для пяти окрестных государств и нелепой былью для прочих семи. Две тысячи конных рыцарей, закованных в красную броню. Вернее, так могло показаться тому, кто смотрел на легион издалека, вблизи же становилось понятно, что латы вовсе не алые. В багрянец их покрасила застывшая, присохшая кровь.
Семь дней и семь ночей ушло у Командора и Лейтенанта чтобы произнести над каждым доспехом Слово, запрещавшее ржавчине поедать сталь. И всего одного приказа, не дозволявшего легионером чистить амуницию после битв.
Так Легион получил прозвище «Смрадный». Запах смерти, крови и разложения преследовал их с верностью воронов-падальщиков, вечно круживших над штандартами, украшенными головами поверженных врагов.
Легион, вздымая клубы дорожной пыли, подъезжал к воротам. Плакали дети, испуганно кричали женщины, видя части тел, привязанных к седлам рыцарей, бледнели мужчины, чувствуя, как от страха их сердца пропускают удар за ударом. Шествие «Смрадного» Легиона больше напоминало колонну демонов, чем марш рыцарей, не знавших ни единого поражение.
Во главе воинства ехали двое людей, внушающих страх каждому смертному в ближайших государствах. Баронет Безымянный, единственный, кто носил не алый, а черный плащ, в балладах менестрелей ставший лоскутом, отрезанным от самой бездны. Позади него — лейтенант Рэккер.
В руках у него посох, к навершию которого приладили наконечник копья, сверкавший рунической вязью; к седлу за волосы привязаны головы генералов, так и не увидевших послов, пришедших обговаривать выкуп; блестел на солнце полный доспех Дракона (легендарные латы первого убийцы этих величественных созданий) сверкая истинно алой сталью, залитой кровью; серый шлем-маска со сверкающими рогами; черные, длинные волосы перемежены с красными нитями и, конечно же — красный, изорванный плащ.
Неудивительно, что Рэккера боялись куда больше, нежели баронета. С Безымянным можно договориться. Он знал, что такое прибыль и расход, но вот лейтенант… Лейтенант знал только жажду крови и плоти. Он был настоящем безумным зверем.
У самых ворот взвод гвардейцев приветствовал генерала по уставу, но без всякого уважения в глазах. Баронет, ответив им легким кивком, повернулся к своим сержантам.
— Эргебек, — окликнул он мускулистого гиганта с секирой наперевес. Сержант ударной сотни был настолько тяжел и велик, что его возил не боевой конь, а тягловый вол. Лишь он мог выдержать три сотни фунтов мускул, облаченных в пятьдесят фунтов стали. — Ты за главного.
Великан ответил кивком и развернулся к армии, отдавая приказы и рыча сквозь забрало, оформленное в виде медвежьей челюсти.
— Ты откроешь? — недобро улыбнулся Рэккер, поднимая серую маску. — Или мне помочь?
Гвардеец, вздрогнув, отдал какой-то сигнал дозорному на вышке и тот протрубил в рог ровно четыре раза. Затрещали во́роты, скручивая чугунные цепи. Поднималась стальная решетка, скрипя несмазанной сталью. Стонали тяжелые, многотонные ворота, открывая проход в столицу королевства.
Эш, легонько пришпорив коня, въехал в, наверное — родной ему город. Рэккер, подмигнув испуганному гвардейцу, следовал за генералом, окидывая убийственными взглядами, без преувеличения, каждого.
Несмотря ни на что, лишь лейтенанту баронет мог доверить спину. Связка из двух волшебников, подчинявших огонь, стала самым смертоносным звеном среди всех войск королевства. Без счету они спасали друг другу жизни, повергая одного врага за другим.
Двое ехали по центральному проспекту. Недавно радостные и счастливые люди разбегались по домам. С улицы пропадали столики, выставленные разнообразными закусочными дабы посетитель мог насладиться разгаром лета. Закрывались окна, зарешечивались двери, хлопали смыкаемые ставни, дрожали пальцы у оружия. Страх обуял улицы славного города Мистрит. И даже его извечно цветочно-кофейный запах исчез, трусливо уступив место кровавой вони, на которую уже давно не обращали внимание солдаты «Смрадного» легиона.
