Сказки и истории - Фрай Макс (мир бесплатных книг .txt) 📗
Но в прятки играть Гера, конечно, не придет. Ну и не надо. Он, между прочим, прятаться плохо умеет, его отовсюду видно, как взрослого, а нас и без него много, пока всех найдешь, так может быть и вообще вечер наступит!
Во дворе играть в прятки не очень интересно. Тут конечно тоже есть куда спрятаться, но мы же тут всегда живем, мы все хорошие места для прятанья уже давно знаем. Гораздо лучше играть на Дачках. На самом деле там никаких дач нет, а просто пустырь такой. Огромный-преогромный: сразу за складом начинается и аж до самой рощи, где мама весной щавель рвет. Его все так называют: "Дачки". Папа говорит, там раньше, до войны, или вообще до революции правда всякие дачи были, а потом дачников повыгоняли, а дома поломали, чтобы город строить, но как раз на этом месте город еще до сих пор не построили почему-то, дальше наших домов уже никто не живет.
Мы еще вчера договорились, что сегодня на Дачки пойдем в прятки играть. Нам разрешают, потому что знают: мы все равно туда часто ходим, и кому не разрешают, тоже вместе со всеми убежит, даже если дома потом накажут. "Пусть хоть предупреждают, куда ушли ноги ломать", - так моя мама говорит, и вообще все родители.
Старуха за мной зашла рано, когда мы с мамой еще завтракали. Ее тоже за стол усадили: она худая-прехудая, как скелет из Комнаты Страха, мама когда ее видит, сразу варенье из буфета достает и конфеты шоколадные. Говорит, у нее "душа болит"; я не знаю, как это бывает, но думаю, это примерно как флюс, только не во рту, а внутри где-нибудь. А Олька что - она конфеты лопает и все равно не толстеет, она еще и дома с добавкой ест, говорит, у нее все в рост уходит, поэтому она выше всех в классе, хоть и младше.
Мама и на этот раз достала варенье, потом подумала, махнула рукой и отдала нам мороженое, которое лежало в холодильнике на после-ужина. Сказала: гуляйте, девчонки, вам положено, у вас каникулы, а у меня работа, селяви, так что адьё! Она много иностранных слов знает и часто их говорит, хотя работает парикмахершей, а совсем не разведчицей и даже не переводчицей. Но я иногда думаю: разведчики - они же не говорят дома правду, им нельзя, Штирлиц вон тоже ничего дома жене не говорил, хотя она сама наверное догадывалась... Так что очень даже может быть, что моя мама все-таки разведчица - ну, хоть чуточку. И когда она на работе задерживается, а папа страшно волнуется и всем звонит, а потом они ругаются, потому что папа хочет знать, где мама была, а она не говорит, я почти уверена, что она все-таки - да...
Мама ушла, а мы со Старухой стали есть мороженое. Она слопала быстро свою порцию и говорит: "А все равно я тебя найду, вот увидишь!"
Это мы вчера поспорили. Мне надоело, что Старуха вечно всех быстро находит, а потом хвастается, и я сказала: "Завтра ты меня точно не найдешь, спорим!" И мы по-настоящему поспорили, на две жевачки. У меня есть с Микки-Маусом, американские, мне дядя Витя целый блок весной подарил. Они мне даже немножко надоели: все одинаковые. А у Старухи, скорее всего, ничего нету, просто она думает, что раз всех всегда находит, то и меня сегодня найдет. Она даже не представляет, какое я знаю место! А я вчера вечером специально на Дачки ходила, готовилась, разведывала, где буду прятаться. И я такое место нашла! Такое!!! Там даже партизаны на войне могли бы спрятаться, если бы вдруг фашисты к нам в город пришли, а не только я от Старухи. Но я пока молчу, ничего не говорю. Делаю вид, что мне чуть-чуть обидно и даже завидно, чтобы Олька не подумала, что у меня есть своя секретная хитрость. И она не подумала.
А потом мы помыли чашки и вытерли стол, чтобы маме вечером не надо было за нами убираться, и пошли на Дачки.
А там уже почти все собрались на пригорке, где кусок сломанной кирпичной стены из травы торчит. Такое хорошее, удобное место, его отовсюду видно. И когда мы в прятки играем, тот, кому выпадает искать, всегда возле этой стенки стоит, жмурится, считает до ста. А когда тебя нашли, нужно тоже сюда бежать, на пригорок, наперегонки с водящим. Если прибежишь первым, стукнешь по стенке и скажешь: "Тут-тук за себя!" - то все, не считается, и водить в следующий раз тебе уже точно не придется. А если он первый до стенки добежит, скажет: "Тук-тук за Васю", или "за Катю", - или как тебя зовут, тогда считается, и одна надежда, что кого-то найдут и застукают после тебя. А если нет, значит будешь водить.
Такие у нас правила: тот, кого последним застукали, должен потом сам искать. Зато тому, кто лучше всех спрятался, никуда бегать не надо. Водящий поищет-поищет, махнет рукой, залезет на пригорок, скажет: "Сдаюсь!" И все, можно выходить, а все будут стоять и удивляться. Я умею хорошо прятаться, меня часто не могут найти, только вот Старуха всегда находит, и мне та-а-ак обидно становится!
Некоторые - вот, например, у моего двоюродного брата Юрки во дворе - играют в прятки по другим правилам. У них водить должен тот, кого застукали первым, и потом уже больше никого не ищут. Но по-моему, это неинтересно: только-только спрятались, и уже все, пора вылезать. И тогда выходит, все остальные зря старались, прятались, как дураки, и никогда уже не узнаешь, нашли бы тебя, или нет.
Так что у нас правила в сто раз лучше. Или даже в миллион. Я Юрке говорила, но он глупый, не понял ничего. Он вообще никогда ничего не понимает, и только спорит по любому поводу, хотя он аж на два года младше и должен бы слушаться...
Мы со Старухой, получается, почти самые последние на пригорок пришли. После нас только Пашка еще прибежал, и тогда мы решили начинать и стали считаться, кому первому водить. И выпало Чике. Он ищет так себе, зато бегает лучше всех. Если уж кого-то найдет, то прибежать раньше него к стенке и отстукаться вряд ли получится. Я поэтому подумала: может быть, спрятаться прямо сейчас, куда я от Ольки хотела? А то водить совсем не хочется, я искать не люблю, тем более в самом начале игры. Обидно будет! Но все-таки решила на Чику такое место не тратить. Я вот лучше в овражек залезу, там заросли густые, вряд ли он меня разглядит...
Я в прятки водить не люблю, а Старуха любит. Ну, я же говорю, она лучше всех ищет, поэтому ей нравится. Она так любит водить, что иногда даже поддается специально: возьмет, да и высунется раньше времени, а потом бежит нарочно медленно, чтобы ее застукали. Хотя вообще она здорово бегает, может быть даже как Чика. Но сегодня у нее долго не получалось поддаться: все время после нее еще кого-нибудь находили - и привет, гуляй-вася, кушай травку. Мы долго играли, может быть даже три часа, и уже надоело немножко. Еще чуть-чуть, и кто-нибудь предложил бы пойти за ежевикой, или наоборот в город, витрины смотреть, но тут наконец выпало водить Старухе, и всем опять стало интересно. Можно подумать, что только начали. А у меня аж в горле пересохло, и в ушах зазвенело, как будто на сцене стихи читать надо. Вот как разволновалась! Все-таки она очень хорошо умеет искать, а я так хочу ее хоть разочек перехитрить, мне даже жевачки не надо, я сделаю вид, что забыла про спор, и Микки-Мауса ей потом подарю, мне не жалко, мне лишь бы услышать, как Олька говорит: "Все, сдаюсь!" - вот один-единственный разочек, и больше не нужно, честно-честно.
Она отворачивается и начинает считать, быстро-быстро, но я точно успею срятаться, мне не очень далеко надо. Сбежать с пригорка, возле кустов повернуть, и еще немножко, туда, где домик раньше был, от него фундамент остался, и ничего больше. Получается, как будто на земле камнями план дома выложили, видно: тут комната была,и еще одна комната, а тут коридор был и, наверное, вешалка стояла, а может быть велосипед, или даже коляска детская, а теперь нет ничего, только фундамент остался. Папа говорит, все давно уже растащили, еще когда он маленький был, он даже сам взрослым помогал чужие дома разбирать. Итересно было, говорит. Повезло ему!
В бывшем доме прятаться некуда, это мы сто раз проверяли. Трава там почти не растет, а стен никаких нет, и вообще ничего. Там только дураки прятаться станут - так все наши думают.
