Покаяние (ЛП) - Джейс Кэмерон (читать книги полностью .TXT) 📗

— Вы серьезно? Плавающие по океанам корабли, должно быть, огромные. А вы хотите сказать, у Колумба была какая-то технология, позволявшая их кораблям быть невидимыми, так?

Андре засмеялся. Айрис не нравилось, когда над ней кто-то смеялся.

— Таких технологий в то время не было, — ответил он, — тем не менее, индейцы сразу не увидели кораблей своими собственными глазами, — продолжил Андре. — Это произошло позже, когда один из них увидел корабли и рассказал остальным, что в воде что-то есть. Он думал, что это находящееся далеко морское создание с крыльями, но оно становилось все больше и больше.

— Что за глупость?

— Это не глупость, — ответил Андре. — Так работает разум. Индейцы никогда прежде не видели кораблей. Они никогда не допускали даже мысли, что корабли существуют. А мысль о пересечении моря была для них абсолютным безумием, и они никогда не представляли себе этого. Картина такая: разум индейцев увидел некую реальность перед ними, которую никто не знал. Как вы думаете, что делает разум с человеком, когда в нем сомневаются?

Айрис почувствовала головокружение, но история ей понравилась. Было трудно полностью осмыслить, не понимая, как она могла иметь к этому отношение. Ненадолго ее переполняло странное чувство.

— Как эта история связана с вашей практикой Пентименто? — спросила Айрис.

— Эта история позволила мне впервые познакомиться с идеей Пентименто, — объяснил Андре.

— Но Пентименто лишь термин художников.

— Вот, где мы с тобой и твоим отцом различаемся, — сказал Андре. — Корабли, которые индейцы не смогли увидеть, были своего рода Пентименто. По факту, все виды Пентименто в мире есть. Когда ты смотришь на цветок, который напоминает тебе о ком-то и уносит глубоко в воспоминания, — это и есть Пентименто. Когда фотография напоминает тебе эмоции в момент снимка — это Пентименто. И когда ты на мгновение не обращаешь внимания на их внешний вид и узнаешь что-то о них, говоришь с ними и делишься с ними опытом — момент, когда ты видишь их истинную красоту, и есть Пентименто.

Неожиданно Айрис захотела покинуть эту комнату и вернуться в свою. Прошел лишь час или около того, а беседа с Андре заставила ее почувствовать необъяснимое, беспричинное и почти нечеловеческое влечение к нему. Она не могла этого понять, и это было очень неправильно. Единственный путь принять это — поверить в сказанные им слова; забыть, что он Чудовище, что он уродлив, монстр, несправедливо забирающий девушек из ее мира.

Из-за таких мыслей ей сейчас же захотелось увидеть его лицо. Прямо сейчас ей нужно было выключить этот интерес, это влечение к нему, и она подумала, что если увидит его зверское лицо, то все получится.

Она любила Колтона. И хотя сейчас она не могла его снова увидеть, это не значит, что она перестанет его любить.

Но Андре не только поделился своим увлечением; он понял его, даже глубже, чем она думала. Он понял, что его нужно узнать, изучить. Он был Чудовищем с сердцем художника. К тому, что он любил, он подходил основательно, со всей страстью, и был лидером. Она могла узнать все о нем в течение часа. Всего час разговоров, не видя его лица. Андре будто был уродливой скалой, прочно стоящей на берегу, довольный тем, что он просто есть, и Айрис, подобно глупой волне, нужно было в него врезаться.

— Ты понимаешь меня? — повторил Андре. Все, что она могла сделать, это поднять на него глаза. Ее губы слиплись, мысли блуждали, а сердце колотилось. — Вообще Пентименто описывает состояние человека. Люди созданы слой за слоем. И где-то глубоко в этих слоях кроется истинное «Я», то, чем они должны быть в первую очередь. Некоторые остаются истинными, и их верхние слои не отличаются он нижних, а некоторые теряют свой истинный путь, и становятся кем-то другим.

Айрис пожала плечами. Она чувствовала оцепенение и опять не понимала почему. Девушка прослушала лекцию о человечности от Чудовища и была озадачена, как же они нас видят.

— Это Пикассо? — она поменяла тему в попытке угомонить гудящие в голове эмоции.

— Да, — Андре посмотрел на картину на столе. — «Старый гитарист» одна из самых знаменитых Пентименто в мире. Что мы видим, и что было нарисовано первоначально, две абсолютно разные вещи.

— Он тоже оставил послание? — неохотно спросила Айрис.

— Этого мне не известно, — ответил Андре.

— Странно. Вы разве не Чудовище? В смысле, не Господин? Вы должны знать все.

— Мы знаем, что у нас есть возможность исследовать и понять значение. Но, в целом, можно сказать, что мы прибыли слишком поздно, — объяснил он. — Мир уже был разрушен.

— Это было так плохо?

За завесой Андре впервые опустил голову. Она не могла сказать, было ли это чувство вины, сочувствия или уважения.

— Как и о многих других вещах, давай поговорим об этом позже, — попросил он. — Я хотел, чтобы ты увидела эту комнату и, возможно, изучила многие имеющиеся здесь картины. Я подумал, это может тебя осчастливить, а позже поможет нам продолжить беседу.

— А что насчет Зои, — настаивала Айрис. — Вы расскажете, что произошло с Зои?

— Разве тебе не следует беспокоиться о том, что произойдет с тобой? — спросил он.

Айрис пожала плечами, надеясь, что это не было угрозой. Чудовище, величавшее себя Принцем Андре, исчезал в невидимой двери через которую он вошел. Его вуаль была на половину белой, а теперь темная. Идеальный образец того, что она чувствовала рядом с ним, кем он был на самом деле, и как Айрис понимала каждое его слово.

— Я оставлю тебя с твоим художественным увлечением, — сказал Андре. — Наслаждайся, пока мы не встретимся вновь, через несколько тысяч ударов сердца. Я верю, что наша беседа будет лучше, и обещаю, что отвечу на некоторые вопросы. Пока твое время не пришло, нам о многом нужно поговорить.

— Принц Андре! — позвала Айрис до его исчезновения. Называть его принцем было ее слабой тактикой, пока она не узнала, что он хотел сделать с ней позже, когда придет ее время. Какая неприятная мысль.

— Да, Айрис? — ответил он, не поворачиваясь.

— Произошедшее с миром до вашего прихода было действительно таким ужасным? — ей захотелось узнать.

— Ты когда-нибудь спрашивала себя, почему вас назвали Секондом? — он, как и всегда, ответил вопросом на вопрос.

— А должна? — решила она ответить в его же манере.

— Мы назвали вас Секондом, потому что после всего, что вы сделали с миром, мы захотели дать вам второй шанс.

— 47-

Вернувшись в свою комнату, Айрис попросила служанку показать ей все, чтобы иметь возможность получить удовольствие от пребывания здесь. Планом Айрис было узнать от нее как можно больше о мире Чудовищ. Для девушки было честью помочь своей принцессе. Однако в процессе она предложила Айрис другое полотенце, чтобы очистить разум.

— Ты не хочешь мне рассказать, что я должна увидеть или услышать с помощью этого полотенца? — решила подружиться Айрис.

— Из всех тем это одна из тех, которые мне вообще не позволено с тобой обсуждать, моя Красавица, — ответила та. — Боюсь, я действительно не знаю, что ты должна увидеть.

— А ты очистила свой разум?

— Да. Очень хорошо, — ответила она. — А если нет, то господа помогают мне вернуть ясность. Они научили меня медитации.

— Медитации? — кивнула Айрис. — Я хотела бы спросить, если ты не против конечно, ты раньше жила в Секонде?

— Этого я тоже не могу сказать, моя Красавица, — девушка уложила некоторые платья в шкаф. — Не желаешь ли, чтобы я сделала тебе массаж?

— Хорошая идея, — Айрис притворилась заинтересованной.

— Как пожелаешь, моя Красавица. Просто ложись на живот.

Девушка показала ей на специальную кушетку в комнате. Она была установлена над стеклянным участком, через который можно было увидеть звезды, как было в коридорах. Айрис неохотно сняла платье.

— Не беспокойся, моя Красавица, ты не упадешь обратно на Землю, — девушка рассмеялась. — Стекло крепче стали. И это хороший вид на звезды, пока ты будешь наслаждаться массажем.