Братья по оружию - Перрин Дон (книга жизни .txt) 📗

– Нет, рыцарем был Стурм, а не я. – Карамон забеспокоился, как бы не возникла путаница.

– Да, помню, – произнёс сержант. – Встать в строй, Маджере!

– Но я просто хотел сэкономить ваше время на моих тренировках, – сказал Карамон.

Сержант молча посмотрел на него, затем снова наклонился и мягко произнёс:

– Ты знаешь, у меня сейчас мало времени, надо и других олухов просмотреть. Но мы вернёмся к нашему разговору в скором времени. Я тебе это обещаю.

– Договорились, сержант.

– Да, и ещё одна вещь, Маджере, – проговорил сержант, когда Карамон уже встал в строй. – Я тут человек маленький, а вот когда вы попадёте к начальнику обучения, его зовут мастер Квиснелл, ты не стесняйся давать советы ему. Он это оценит.

– Сделаю все в точности, – пробасил Карамон. – Ну и дела, сержант оказался хорошим парнем, – шепнул он Рейстлину.

– Ты самый большой идиот в мире, – измученно прошептал Рейстлин.

– Я? А что я такого сделал? – поразился Карамон. Рейстлин хотел ответить, но замер, поскольку в этот момент группа во главе с сержантом остановилась напротив Крысы. Некоторое время сержант молча разглядывал полукендера.

– Слушай, мальчонка, по-моему, тебе пора домой… – наконец произнёс он. – Приходи лет через десять, лучше через пятнадцать.

– Я уже вполне вырос, – ухмыльнулся Крыса. – А вот ты, сержант, без меня пропадёшь…

– Назови хоть одну причину, наглец! – пророкотал сержант.

– Легко назову несколько. Вот первая – я разведчик, и весьма неплохой. Могу пролезть везде абсолютно бесшумно, неплохо владею ножом. Могу пробраться в лесу так тихо, что гусеница покажется топающим великаном. Могу залезть на третий этаж дома и украсть медальон с шеи спящей девушки. И это далеко не полный перечень моих возможностей…

Ветераны с интересом прислушивались к его словам, посматривая на рыжего с любопытством. Сержант закончил за Крысу:

– Ну да, а ещё ты можешь ободрать мухе крылья на лету… Ладно, ставь подпись вот здесь. Переживёшь месяц в лагере, может, из тебя и выйдет толк.

Рейстлина толкнули в плечо. Обернувшись, он увидел солдата, который бегал с поручением от сержанта.

– Ты, что ли, маг? – задал он глупый вопрос, поскольку, кроме Рейстлина, в строю никого не было в мантии и с посохом. – Иди за мной.

Рейстлин кивнул и двинулся следом. Карамон дёрнулся за ним, но солдат крикнул ему:

– Ты, здоровяк, тоже маг?

– Нет, но я его брат. Куда идёт он, туда и я!

– Не сейчас, Карамон, – прошептал Рейстлин.

– Я имею приказ привести мага. Так что встань в строй, сосунок!

Карамон нахмурился:

– Но мы всегда держимся вместе!

– Карамон! – Рейстлин повернулся к близнецу, – Ты сегодня и так достаточно опозорил меня, встань лучше в строй.

Карамон смотрел на брата, его лицо попеременно то бледнело, то краснело.

– Конечно, Рейст, – пробормотал он, – если ты так хочешь…

– Точно, братец, именно этого я и хочу! Карамон вернулся в строй, встав рядом с Крысой. Рейстлин в сопровождении солдата прошёл ворота и скрылся внутри баронского замка.

Провожатый вёл Рейстлина по шумному двору, бурлящему от лихорадочной деятельности. Солдаты были везде. Одни стояли большими группами, разговаривая и смеясь, другие, сидя на корточках, играли в кости или иные игры. Конюхи прогуливали лошадей или чистили их, многочисленные собаки вертелись у всех под ногами. Рейстлин заметил: слуга тащит за ухо визжащего кендера, которого изловил под главной лестницей. Многие солдаты провожали идущего мага любопытными, а некоторые и злыми взглядами, похабные шуточки сыпались на него со всех сторон.

– Куда мы идём? – спросил Рейстлин.

– В казармы, – ответил солдат, показывая рукой на ряд низких каменных зданий с узкими окнами.

Внутри казармы было прохладно. Рейстлин сразу обратил внимание на чистоту: полы блестели влагой после утренней уборки, солома, заменяющая постели, была свежей, туго скатанные одеяла уложены ровными рядами, личные вещи каждого солдата упакованы в опрятном мешке рядом с его постелью.

Пройдя помещение с койками, они подошли к узкой каменной лестнице и, миновав несколько ступеней, остановились у деревянной двери, в которую провожатый Рейстлина незамедлительно замолотил кулаками.

Изнутри раздался грохот опрокидываемой посуды и звон разбитого стекла.

– Проклятый ублюдок! – завопил голос изнутри. – Ты заставил меня разлить ценное снадобье! Какой Бездны тебе надо?

Солдат усмехнулся, подмигивая Рейстлину;

– Я привёл нового мага! Мне приказали привести его сюда!

– Ладно уж, какой демон мог предполагать, что ты явишься так быстро, – проворчал голос.

– Я могу увести его, если нужно! – почтительно проорал солдат сквозь дверь.

– Да, уведи его. Хотя нет, постой, не надо. Пусть уберёт весь беспорядок, причиной которого стал.

Раздались шаркающие шаги, и задвижка на двери, клацнув, открылась.

– Позволь представить тебе мастера Хоркина, молодой маг! – гаркнул солдат.

Направляясь к боевому магу, Рейстлин ожидал увидеть высокого властного человека, подавляющего всех вокруг волей и интеллектом, такого как отец Лемюэля, внешность которого гаванский чародей в своё время описал Рейстлину. Позже юноша обнаружил портрет боевого мага в Башне Высшего Волшебства: высокий мужчина с чёрными волосами и ястребиным носом, закутанный в белый плащ, вытягивал руку вперёд, навстречу ревущему шторму. Рейстлин полагал, что так должен выглядеть идеальный маг.

При виде человека, появившегося в дверном проёме, Рейстлин потерял дар речи и едва устоял на слабеющих ногах. Боевой маг барона Лэнгтри был невысок – едва доставал юноше до плеча, но недостаток в росте с лихвой компенсировал объёмом. Ему было около пятидесяти, но на голове не было ни одного волоска, отсутствовали даже брови и ресницы; лицо было покрасневшим, с тёмными кругами под жёсткими синими глазами. Несуразную картину довершали короткие ручки, сидящие на бочкообразном торсе, – не было ничего удивительного в том, что чародей недавно разбил посудину со снадобьем.

Но даже не внешность потрясла Рейстлина. Маг (а это слово, по мнению юноши, было слишком большим комплиментом в отношении человека, который стоял перед ним) носил коричневую мантию. Коричневые мантии – вечное клеймо тех, кто так и не отважился явиться на Испытание в Башню Высшего Волшебства, людей, которые не испытывали потребности в этом или слишком боялись. Причина была не важна, но человек, неспособный рискнуть всем ради магии, не мог заслужить уважение Рейстлина. Презрение и отвращение отразились на его лице.