Битва близнецов - Уэйс Маргарет (читать книги онлайн полностью TXT) 📗
Гэрик нахмурился еще сильней, и его глаза мрачно сверкнули.
— Возможно. Хотя я не был с женщиной с… — Он покачал головой. — В общем, я сделал для своей семьи все, что мог. Я поджег замок…
Микаэл ахнул, но Гэрик не слышал его.
— Я не хотел, чтобы чернь завладела древними стенами и поселилась там. Прах моих родных, пепел, в который они превратились, — все осталось там, среди руин замка, который выстроил мой прапрапрадед. Потом я долго скитался в одиночестве, не слишком заботясь о том, что будет со мной дальше. В конце концов я встретил небольшую группу людей, таких же, как я. Многие из них тоже были вынуждены оставить свой дом… в силу обстоятельств. Они не задавали мне никаких вопросов. Им было все равно, кто я такой. Важно было только, хорошо ли я владею мечом. Я присоединился к ним и стал жить, как они.
— Это были… разбойники? — переспросил Микаэл, безуспешно пытаясь скрыть свое удивление.
Гэрик смерил его холодным взглядом.
— Да, разбойники, — Ответил он наконец. — Ты потрясен? Тебя удивляет, что Соламнийский Рыцарь так быстро забыл Кодекс и Меру и присоединился к разбойникам с большой дороги? Но ты ответь мне на один вопрос, Микаэл: где были Кодекс и Мера, когда толпа убивала мою семью, моего отца, который приходился тебе родным дядей? Существует ли вообще честь в этом жестоком и грубом мире, на этой забытой богами земле?
— Возможно, что ее действительно нигде нет, — уверенно ответил Микаэл. — Только в наших сердцах.
Гэрик долго молчал, потом начал приглушенно всхлипывать, с трудом сдерживая рвущиеся из груди рыдания. Микаэл обнял его за плечи и прижал к себе.
Гэрик судорожно вздохнул и попытался вытереть слезы ладонью.
— Я ни разу не плакал с тех пор, как нашел тела своих родителей, — признался он. — Ты прав, кузен. Живя с разбойниками, я словно увязал в глубоком болоте, из которого, наверное, так никогда бы и не выбрался, если бы не наш предводитель…
— Это Карамон?
Гэрик кивнул.
— Мы устроили засаду и поймали всех троих — его самого и его спутников. Мне и раньше приходилось грабить людей, но я никогда не задумывался о том, что делаю. Иногда мне это даже нравилось, когда удавалось убедить себя в тем, что я граблю таких же грязных псов, какие погубили отца. Но спутниками Карамона оказались маг и какая-то женщина. Маг был болен, и когда я ударил его сзади, он свалился с коня, словно тряпичная кукла. А женщина… Я знал, что с ней будет, и от одной мысли об этом меня чуть не стошнило, однако я боялся нашего главаря — одноногого великана-полукровку. Он был жестоким и свирепым, самым настоящим чудовищем! Но Карамон не испугался и бросил ему вызов. В ту ночь я увидел настоящее благородство и понял, что такое настоящая сила — это когда человек хочет отдать свою жизнь, чтобы защитить тех, кто слабее его. И он победил…
Гэрик понемногу успокоился и заговорил ровным, негромким голосом, хотя глаза его продолжали гореть.
— Благодаря ему я прозрел и увидел, во что превратилась моя собственная жизнь. Когда Карамон спросил, кто хочет отправиться с ним, я не раздумывая согласился, как согласились многие из нас. Впрочем, я последовал бы за ним в любом случае.
— А теперь ты — в числе его личной гвардии? — спросил Микаэл, слегка улыбаясь.
Гэрик кивнул и снова покраснел, на этот раз от удовольствия и гордости.
— Я объяснил ему, что я нисколько не лучше других, что я такой же бандит и вор, но он только посмотрел на меня таким взглядом, словно видел меня насквозь и доподлинно знал, что творится в моей душе. Потом он улыбнулся и сказал мне так: «Каждому человеку когда-то случается заблудиться в ночи. Ночь темная, беззвездная, но когда приходит утро, человек встречает его другим, не таким, как раньше».
— Странно, — пробормотал Микаэл. — Интересно, что он хотел этим сказать?
— Мне кажется, я его понимаю, — сказал Гэрик и бросил взгляд на дальний конец лагеря, где высился огромный шатер Карамона. Дым от костров, поднимаясь в небо, клубился вокруг высокого флагштока, на котором развевалось едва видимое в темноте шелковое знамя — зигзаг черной молнии и звезда на ярком фоне.
— Иногда мне кажется, что он сам идет через свою собственную беззвездную ночь. У него на лице часто бывает такое выражение… — Гэрик покачал головой. — Знаешь, — сказал он вдруг, — Карамон и маг — братья-близнецы.
Микаэл удивленно вытаращил глаза, и Гэрик кивнул.
— Точно. Впрочем, это довольно странное родство. Я бы не сказал, что братья горячо любят друг друга.
— Так он же из ордена Черных магов, — фыркнул Микаэл. — Так что ничего удивительного я в этом не вижу. Странно, что маг вообще путешествует с вами. Насколько я слышал, эти маги умеют мчаться верхом на ночных ветрах и призывать себе на помощь из могил мертвецов, которые служат им и повинуются каждому их слову.
— Я не сомневаюсь, что наш маг все это умеет, — подтвердил Гэрик, мрачно покосившись на маленькую палатку неподалеку от Карамоновой. — Хотя я и видел его магию только один раз, еще в разбойничьем лагере, я уверен, что он очень силен. Мне достаточно только заглянуть ему в глаза, как у меня живот сводит от страха, а кровь в жилах превращается в воду. Просто он был очень болен, когда мы поймали их в лесу. Ночь за ночью, когда он еще спал в палатке брата, я слышал, как у него буквально легкие разрываются от кашля. Мне иногда казалось, что он вот-вот задохнется. Не представляю, как может человек терпеть такую боль. Иногда я сам себя спрашиваю…
— Но он выглядел вполне здоровым, когда я видел его сегодня, — перебил Микаэл.
— О, его здоровье с тех пор значительно улучшилось. Он не делает ничего, что могло бы вновь подорвать его силы, и целые дни проводит в своей палатке, изучая колдовские книги, которые возит с собою в огромных тяжелых сундуках. Но и у него есть своя «беззвездная ночь»… — Гэрик задумчиво посмотрел на друга.
— Он неизменно мрачен, а по ночам его преследуют кошмарные сны. Я не раз слышал, как он с криком просыпался и начинал что-то бормотать на неведомом языке. Эти ужасные крики, я думаю, могли бы разбудить и мертвого…
Микаэл вздрогнул, потом вздохнул и тоже посмотрел на шатер Карамона.
— Когда мне сказали, что армию ведет черный маг, я не хотел и слышать о том, чтобы вступить в нее, — сказал он. — Говорят, что этот Фистандантилус — самый могущественный маг из всех, кто когда-либо жил на свете. Когда ты увидел меня сегодня, я еще не решил, как мне поступить. Я и приехал-то только затем, чтобы узнать поподробнее, действительно ли армия идет на юг, чтобы помочь угнетенным жителям Абанасинии в их борьбе с горными гномами.
Он снова вздохнул и сделал такое движение рукой, словно хотел пригладить длинные усы, однако его пальцы остановились, так и не достигнув гладко выбритой верхней губы. Усы — этот древний символ рыцарства — могли ныне погубить своего обладателя.
— Мой отец еще жив, Гэрик, — продолжил Микаэл, — но я думаю, что он с удовольствием обменял бы свою жизнь на смерть, подобную той, какой умер твой отец. Хозяин Вингаардской Башни дал нам возможность выбора: остаться в городе и умереть или бежать и выжить. Отец предпочел бы смерть, как и я, но нам приходилось думать не только о себе. Горький это был день, когда мы погрузили что могли на жалкую повозку и уехали. Я помог им устроиться в Тротале, в полуразрушенном доме, и надеюсь, что у них будет все хорошо, во всяком случае до весны. Мама еще довольно молода и может работать за мужчину, а мои младшие братья — умелые охотники…
— А что отец? — сочувственно спросил Гэрик, когда Микаэл замолчал на полуслове.
— В тот день, в день нашего бегства, у него в душе словно что-то надорвалось, — с горечью ответил Микаэл. — Он просто сидит, смотрит в окно целыми днями и ночами напролет и молчит. Он так ничего и не сказал с того дня, как мы бежали от родного очага. На коленях у него меч, а он все смотрит, смотрит…
Микаэл внезапно стиснул кулаки.
— Зачем я лгу тебе, Гэрик? Мне нет никакого дела до бедствий гномов в Абанасинии! Я приехал сюда, чтобы отыскать сокровище, сокровище, скрытое под горами! И славу! Славу, которая вернет былой блеск глазам моего отца! Если мы победим, то Соламнийское Рыцарство снова сможет возродиться!
