Ястреб на перчатке - Рау Александр (читать книги txt) 📗
Риккардо шутки не принял, тогда де Санчо продолжил:
– Не расстраивайся, ты не один такой. Патриция, я расспрашивал, влюблена в какого-то идальго, уже связанного узами брака. Любовь эта тоже безнадежная. Он не обращает на нее ни малейшего внимания.
– Мне от этого не легче.
– Хватит грустно вздыхать, изображая мировую скорбь! – рассердился Карл. – Сейчас же ступай и заведи роман с первой встречной сеньоритой. Пусть десять откажут, одиннадцатая не устоит. Кого я учу? Ну а если считаешь, что это твоя любовь, – жди, когда она разлюбит свой идеал. Все, я должен идти. – Де Санчо тронул покрасневшую мочку правого уха, улыбнулся и удалился, оставив Риккардо одного.
Де Вега не последовал советам друга. Больше на балу де Санчо его не увидел. По словам самого Риккардо, он не смог смотреть на счастливые лица других и предпочел утопить печаль в вине.
Карл искренне переживал за друга, беспокоился за его здоровье, но и не мог предположить, какую роль сыграет эта девушка в жизни Риккардо. Через три года эта встреча жестоким эхом отразится на нем самом, Вильене, Маракойе, да и на всем Камоэнсе.
Он так же не мог представить себе, что всего через полгода сделает предложение Жанне, потому что поймет – ему не найти для себя лучшей жены, а графству Санчо – хозяйки. Вот только счастье их продлится совсем недолго.
Риккардо пробовал подождать. Неделю. Больше выдержать он не смог. Все повторилось.
Вежливая улыбка – Патриция не хотела обижать милого графа, он был так галантен, внимание было приятно, хоть она и не воспринимала его всерьез.
Риккардо, обрадованный этими мелкими, как ему казалось, успехами, попробовал усилить натиск.
Добился лишь того, что Патриция сказал ему прямо:
– Граф, вы хороший человек, приятный собеседник, но не более. Вы меня не привлекаете. Я не представляю себя вместе с вами.
Де Вега побледнел, его словно бы окунули в ледяную прорубь. Эти слова охладили любовный пыл еще на две недели, на десять дней. После чего он вновь попытался привлечь к себе внимание Патриции. Про себя и в разговорах с Карлом он называл ее «Пат», глаза его при этом светились нежностью.
Вышло только хуже. Был еще один разговор по душам, слова девушки больно ранили сердце. Риккардо заболел. Его бил озноб, часами молодой граф лежал в постели, глядя в потолок пустыми глазами. Пропали все желания, кроме одного – быть рядом с ней.
Его появление вызывало среди подруг и знакомых Патриции сочувственно-недоумевающие взгляды или, наоборот, насмешливые перешептывания.
Анна Рамирес сначала относилась к этому с улыбкой, потом же назойливость графа – он не оставлял ее подругу в покое – стала раздражать. Риккардо был ей немного симпатичен, поэтому, решив поговорить с ним по душам, выражалась она резко и прямо:
– Риккардо, вы ничего не добьетесь. Она вас не воспринимает как кавалера. Отступитесь. Неужели вам доставляют удовольствие ее издевки?
– Издевки? Это так выглядит со стороны? – спросил Риккардо и замолчал, ему был известен ответ. – Но почему вы мне это говорите, Анна? Ведь вы же ее близкая подруга?
– Поэтому и говорю. Так будет лучше для всех. Мне уже надоело лицезреть вас унылым. Возвращайтесь к себе в Кардес. Развейтесь, забудьте о ней, – устало повторила Анна. Она не любила повторять.
– Хорошо, – пообещал Риккардо.
Он уехал в Кардес. Патриция вздохнула спокойно, а сама Анна подумала, что, возможно, им будет недоставать этого наивного и немного смешного графа. Потом и Патриция вернулась в родовое имение, проведать отца.
Едва она уехала – Де Вега вернулся.
– Зачем вы здесь, Риккардо? Забыли наш разговор? – спросила тогда Анна.
– Нет, но это сильней меня.
– Вы неисправимы, – улыбнулась она.
Риккардо в ожидании возвращения Патриции стал бывать у Анны все чаще и чаще, она привечала его. Собеседником граф был превосходным: умел и слушать, и говорить. Знания его в самых различных областях были обширны, суждения смелы, на вечерах, даваемых семейством Рамирес, многие гости искали его общества.
Патриция долго не приезжала – болел ее отец, и внезапно, к всеобщему удивлению, Риккардо стал ухаживать за Анной. Позже Анне передали его слова, адресованные Карлу де Санчо: «Не знаю, как это случилось. Я и сам удивлен».
Анна несколько дней ради развлечения флиртовала с ним, затем запретила к ней приближаться.
– Хватит, Риккардо. Эта затянувшаяся шутка мне надоела. Оставьте меня в покое!
Риккардо это не смутило, он продолжал добиваться ее внимания, не замечая откровенных шуток, насмешек, лжи и издевательств. Анна его уже не щадила. Потом было предложение стать его женой.
Анна была удивлена и после некоторых раздумий отказала. Конечно, перспектива стать графиней заманчива, но, во-первых, чувств к графу нет, а во-вторых, быть второй – нет уж!
В итоге Анне пришлось попросить своего брата Алонсо вмешаться. Тот потребовал от Риккардо оставить его сестру в покое. Де Вега не хотел дуэли и подчинился.
«Простите, Анна. Увлекшись вами, я забыл о рамках приличий, поставил вас в неудобное положение. Можете забыть обо мне. Больше ваш покой не потревожу. Прощайте.
P.S. И все-таки вы – прекрасны!» – написал ей де Вега на прощание.
Его отъезд совпал с возвращением в город Патриции.
При встрече они поначалу немного посмеялись над казусной ситуацией, но потом смех стих сам по себе. Первой перестала улыбаться Пат, в глазах ее промелькнула грустинка, но уже спустя мгновение она заговорила на другую, более веселую тему, а именно о столичных нарядах.
Весь следующий год о Риккардо было мало что слышно, он не выезжал из своего графства. Карл де Санчо, почти переехавший в Вильену к невесте, рассказывал, что тот весь ушел в дела, затеял какую-то бестолковую и опасную реформу – раздал вилланам оружие и объявил их милицией. Но этим его нововведения не ограничивались. В графстве Кардес все религии и верования были объявлены равноправными. Конечно, маракойцы с их особой церковью всегда слыли немножко еретиками, но это было уж слишком. Несколько грандов при поддержке церковников подали на де Вегу жалобу в королевский суд, но безрезультатно: налоги Кардес платил исправно, в отличие от многих ревнителей благочестия.
По рассказам купцов, со стороны скайской и лагрской границ в Кардес потянулись караваны беженцев – де Вега обещал им свободные земли. Через Вильену проезжали наемные тронтовские инженеры, выписанные графом. Инженеры не скрывали цель работ – строительство и проектирование шахт и дорог.
Старики ворчали, вот, дескать, куда уходят богатства, собранные отцом непутевого Риккардо. Так, бурчали они, спускают семейные достояния.
Имя де Веги часто всплывало в вильенском обществе, основном как повод для безобидных шуток.
Легкие шаги раздались в спальне Риккардо. В свете лун, проникающем сквозь раскрытое окно, он увидел фигуру Кармен, соблазнительно-притягательную в тонкой прозрачной ночной рубашке. Да и кто еще мог зайти ночью в спальню графа Кардеса?
Но Риккардо не тронули ее прелести. В ту ночь он был к ним равнодушен. Графа бил жестокий озноб. Он дрожал, несмотря на жаркую ночь за окном, лежал на боку, завернувшись в шелковую простыню, поджав под себя ноги и скрестив руки на груди. В комнате чувствовался запах вина. Кармен подошла к Риккардо. Под ногами звякнула пустая бутылка. Девушка присела на кровать, положила руку ему на лоб. Прикосновение было холодным.
– Я убью ее, Риккардо, она пьет из тебя силы, как вампир, – прошептала она.
– Нет, Кармен, никого убивать не нужно. – Улыбка на мгновение озарила его лицо. – Я просто начал вспоминать, и прошлое оказалось сильнее меня.
– Она твой злой рок.
– Нет, она моя судьба. От судьбы не уйдешь. – Де Вегу трясла мелкая дрожь.
– Ты замерз? – лукаво спросила она, стараясь отвлечь его. – Я тебя согрею.
Кармен забралась к нему под простыню, ее горячие губы коснулись ямки у основания шеи, ладонь с острыми ноготками побежала по животу вниз.
