Призраки грядущего - Геммел Дэвид (книги онлайн бесплатно .txt) 📗
— У нас в запасе четыре или пять часов. Пора начинать. Зукай знаком приказал двадцати гвардейцам спешиться.
Они спутали своих коней и стали навытяжку. Чиен прошел вдоль их шеренги молча — только сделал выговор солдату, чей бронзовый с серебром эфес был начищен недостаточно тщательно. Виновный залился краской.
— Вы все знаете, — сказал Чиен, став посередине, — что нам грозит измена. В сумерки надиры нападут на нас. Необходимо уверить их в том, что нас это застало врасплох, поэтому в этот час вы будете сидеть у костров. Лошадей можете не расседлывать. Когда же враг нападет, действуйте как душе будет угодно. Алчность и воинственность надиров такова, что когда-нибудь они двинутся на самое государство Чиадзе. Помните об этом и распоряжайтесь собой с толком. Я не хочу, чтобы кто-то из вас умер, не прикончив по меньшей мере четырех врагов. Отступления не будет — вы умрете здесь, на поле боя. — Чиен повернулся, чтобы уйти, но тут же обернулся снова. — В другое время я ничего не стал бы добавлять, но здесь мы под чужим небом, вдали от дома. Поэтому я говорю вам: вы цвет нашего воинства, и нет людей лучше вас. Будь по-иному, вас бы здесь не было. Я буду следить за боем вон с того холма. Затем я узнаю, жива ли Май-Син. После этого я найду Джунгир-хана и срежу ему голову с плеч. Это всё.
Чиен снял свой вышитый кафтан из красного шелка и подозвал к себе Нагаси. Воин, сняв панцирь, надел господский наряд и поклонился Чиену.
— Я скажу Оши, чтобы причесал тебя, как подобает. — И Чиен отошел к Зукаю, стоявшему у повозки. Воин смотрел в небо, где собиралась гроза.
— Сколько человек они вышлют против нас, господин?
— Не знаю. Это тебя беспокоит?
— Если их меньше сотни, мы можем одержать победу, но это пойдет вразрез со столь тщательно составленным вами планом.
— Верно, — угрюмо ответил Чиен, — но после твоего выступления на пиру они, я полагаю, будут действовать наверняка, и сотня — самое малое, на что расщедрится Джунгир-хан.
— Но что, если мы все-таки победим?
— Когда победите, тогда и подумаем. Не будешь ли ты столь любезен обрезать мне волосы?
— Люди увидят, — возразил Зукай. — Так не подобает.
— Я ведь должен сойти за надирского кочевника, — пожал плечами Чиен. — Чиадзийский дворянин не может надеяться сохранить свою жизнь в этом варварском краю. Действуй, Зукай. — Чиен уселся на землю.
Зукай взял длинные медные ножницы и стал стричь густо покрытые лаком волосы. Он срезал всё, оставив только клок на макушке. Чиен снял штаны, рубашку из голубого шелка, стянул высокие сапоги. Приподняв сзади холст, покрывающий повозку, он достал оттуда надирский козий кожух, кожаные штаны и пару неказистых постолов.
— Надеюсь, это вычистили как следует? — спросил он, держа кожух на вытянутой руке.
— Три раза чистили, господин, — улыбнулся Зукай. — Ни единой вошки не осталось.
— Дымом воняет, — проворчал Чиен, влезая в кожух. Он натянул постолы и подпоясался сыромятным ремнем. — Ну, каков я с виду?
— Лучше не спрашивайте.
Воин кликнул Оши, и тот привел двух лошадей под надирскими седлами, без стремян.
— Наши седла зарой, — велел ему Чиен. — И вот еще что, — обернулся он к Зукаю, — хорошо бы Нагаси умер с глубокими ранами на лице.
— Я уже сказал ему об этом, — заверил Зукай.
— Тогда пора прощаться, мой друг.
— Это так. Счастливого вам пути, и да будут ваши дни долгими.
Чиен поклонился.
— Следи за мной с небес, Зукай.
Посол схватил за гриву коня и сел в село. Оши взобрался на свою кобылу, и оба поскакали прочь.
Поднявшись высоко в холмы, они укрыли лошадей в тополиной роще и просидели молча около часа. Чиен молился, а Оши, имевший самый нелепый вид в одежде надирского воина, ломал голову над тем, как же он будет ухаживать за хозяином в этом голом, диком краю.
Окончив молитвы, Чиен устроился на скальном выступе, откуда открывался вид на долину. В лагере, как и было приказано, развели костры, и люди сидели, развалясь, около огня. Чиен ненадолго дал волю гневу. Невыносимо жертвовать таким образом столь славным воином, как Зукай. Нет никакой чести в том, чтобы погибнуть в этой варварской, вероломной стране. Если удача улыбнется им, император получит тайное послание Чиена, отданное самой доверенной из наложниц, и хан не будет больше получать даров. Возможно даже, что полученные новости подвигнут императора собрать войско.
Оши подполз к Чиену.
— Не лучше ли нам отъехать подальше от боя, господин? Чиен покачал головой:
— Негоже им погибать без свидетелей. И если мы при этом немного рискуем, то делать нечего.
Когда солнце стало медленно клониться к закату, Чиен увидел на юго-западе облако пыли. Сердцебиение участилось, и он заставил себя успокоиться. Он хотел сохранять хладнокровие, наблюдая последние мгновения жизни Зукая. У него оставалась надежда — хотя и слабая, — что когда-нибудь он напишет об этом стихи и лично вручит их вдове воина.
Чиен обвел опытным глазом надиров, уже въехавших на холмы вокруг лагеря. Их было не меньше трехсот, и Чиен ощутил прилив гордости. Наконец-то варвары оказали им честь, послав триста человек против двадцати. Чиен чувствовал на расстоянии радость Зукая, глядя, как двадцать воинов бросились к своим лошадям. Зукай занял позицию в середине, обнажив оба меча. Нагаси в красном кафтане Чиена находился рядом с ним.
Надиры с боевым кличем ринулись вниз. Зукай во главе боевого клина галопом помчался им навстречу. Из-под копыт взвилась пыль, Чиен хотел встать, но встревоженный Оши потянул его за полу кожуха, и он неохотно вернулся на место. Он видел, как Зукай рубит надиров, и различал в задних рядах лицо предателя Кубая. Зукай уже почти пробился к нему, но вражеское копье вонзилось воину в горло. Зукай убил копьеносца, вогнал второй клинок в живот другого надира и свалился с коня. Бой длился недолго, но Чиен не ушел, пока не сосчитал, скольких потеряли надиры. Более девяноста врагов были убиты или ранены. Кубай проехал сквозь надирские ряды и спешился у тела Зукая. Трижды пнув его, надир отделил голову от шеи, поднял за волосы, показал своим людям и наконец швырнул в пыль.
Чиен задом отполз к лошадям, Оши за ним.
— Они хорошо сражались, мой господин. Чиен кивнул и сел на коня.
— Хан дорого заплатит за смерть Зукая. Клянусь в этом духами моих предков.
Повернув коня на юго-восток, Чиен двинулся к далеким горам. С мечом за спиной и охотничьим луком в руке, он отпустил поводья, и жеребец помчался вскачь. Ветер холодил стриженую голову, но память о битве горячила кровь.
Горы вставали впереди, грозные в своей высоте, и облака клубились на их вершинах.
— Мы должны пересечь их, господин? — со страхом спросил Оши.
— Там есть один узкий перевал, где нет опасности, — через него и пойдем.
— Эти горы как-нибудь называются? Должно быть, в них обитают духи.
— Это Лунные горы — а духи обитают повсюду, Оши. Не тревожься.
— Я тревожусь только за вас, мой господин. Где мне взять для вас пищу? Как вы будете мыться? Как мне держать в чистоте вашу одежду?
Чиен улыбнулся и натянул поводья, пустив жеребца шагом.
— Я взял тебя с собой не для того, чтобы ты служил мне. Я взял тебя потому, что ты старый человек и мой друг. Ты верой и правдой служил моему отцу, а теперь с той же преданностью и любовью ухаживаешь за мной. Я помню, как сидел у тебя на коленях, слушая чудесные сказки о драконах и героях. Помню, как ты поил меня сейши и угощал рисовыми лепешками у своего очага. Это ты, Оши, излечил меня от моих детских страхов, от ночных кошмаров. Не называй меня больше господином. Зови Чиеном, как звал в детстве.
— Так вы решились умереть здесь, господин? — прошептал Оши, смигивая слезы с глаз.
— Даже я вряд ли могу надеяться выжить, объявив войну всем надирам, Оши. Я поклялся убить Джунгир-хана. Если будет нужно, я явлюсь к нему во дворец и сделаю это на глазах у всех его воевод. Ты полагаешь, я выйду из такой переделки живым?
