Владыка Севера - Тертлдав Гарри Норман (серия книг .TXT) 📗
— А если твоих людей и воинов Адиатануса окажется недостаточно, чтобы разбить гради, тогда ты не будешь чувствовать себя дураком? — возразил Дивисьякус.
— Я взвесил все и готов рискнуть, — ответил Джерин. — Если бы я мог сплавить все свое войско и войско Адиатануса вниз по Ниффет, чтобы выступить против гради, я бы это сделал. Но я не могу. Гради контролируют реку, потому что у них есть суда, по сравнению с которыми наши лодки кажутся игрушечными. И пока дела обстоят именно так, я должен остерегаться того, что они захотят воспользоваться своим преимуществом. Если вам на это наплевать, что ж, вам же хуже.
— Пф, не хотел бы я оказаться внутри твоей головы, и, слава богу, не окажусь, — сказал Дивисьякус. — У тебя глаза, как у рака — на ножках, и ты вращаешь ими во все стороны, чтобы видеть все сразу. А ум у тебя словно весы — взвешивает все «за» и «против» и тут и там, пока ты точно не будешь знать, что произойдет или может произойти.
Джерин покачал головой.
— Лишь прозорливый Байтон обладает таким даром. Я бы тоже очень хотел это уметь, но я знаю, что мне это не под силу. Предвидеть будущее непросто… даже для бога.
— Откуда тебе это известно? — спросил Дивисьякус.
— Оттуда. Я наблюдал за тем, как Байтон пытался найти ниточку, которая привела бы его к истинному будущему среди всех вероятных хитросплетений, — пояснил Джерин, чем моментально заткнул рот трокмэ.
Дивисьякус знал, что именно Джерин смел чудовищ с лица земли, но ему не было известно, как он это проделал, так же как он не знал, что случилось после этого чуда.
Вскоре они съехали с дороги на Элабон и покатили на юго-запад по более мелким проселкам. Крепостные на полях, раскинувшихся вдоль грязных обочин, отрывались от своего бесконечного труда, чтобы посмотреть на проезжавшее мимо войско. То и дело некоторые из них принимались приветственно махать руками. Каждый раз Джерин махал им в ответ.
Дивисьякус во все глаза смотрел на крепостных.
— Они что, сумасшедшие?! — воскликнул он, наконец. — Или тупые? Почему они не убегают в лес, забрав с собой скот?
— Потому что они знают, что мои люди не станут их грабить, — ответил Лис. — Они знают, что твердо могут на это рассчитывать.
— Безумие, — повторил Дивисьякус. — Я не стану рассказывать об этом Адиатанусу, потому что он мне не поверит. Он решит, что я пьян или околдован, именно так.
— Мне тоже было сложно это понять, когда я впервые сюда приехал, — сочувственно произнес Вэн. — Такое положение вещей до сих пор меня удивляет, но через какое-то время просто начинаешь к нему привыкать.
— Спасибо за поддержку, — сказал Джерин сухим тоном. Очень сухим, словно пыль, которую поднимали с дороги копыта лошадей и колеса повозок.
— Не подумай ничего такого, — сказал Вэн и втянул голову в плечи.
— Только то, что и должен подумать, ничего более, — ответил Джерин.
Старые друзья рассмеялись. Дивисьякус смотрел на них так, будто не мог поверить ни своим глазам, ни ушам.
— Если бы кто-то из трокмуа позволил себе говорить так с Адиатанусом, — сказал он, — этот дуралей получил бы возможность питаться не только через рот, но и через дыру в горле, которая образовалась бы тут же, как только слова слетели бы с его уст.
— Убивать людей, которые говорят тебе, что ты глуп, не всегда разумно, — заметил Джерин. — Время от времени они оказываются правы.
Дивисьякус закатил глаза. Его вождь считал совсем не так, поэтому сам Дивисьякус считал, в свою очередь, что Джерин не прав.
На следующий день, ближе к вечеру, они подъехали к крепости Вайдена, сына Симрина. Вайден и Дивисьякус приветствовали друг друга, словно старые соседи, каковыми они и являлись, и словно старые друзья, что не соответствовало действительности.
— Уж лучше дружить с вами, южанами, чем с гради, — сказал, впрочем, ему Дивисьякус, и этого, кажется, оказалось достаточно.
В крепости Вайдена располагался довольно внушительный гарнизон. Если бы Адиатанус начал войну против Джерина, а не был вынужден вступить с ним в союз, эти ребята уж постарались бы замедлить продвижение трокмуа и выиграть для своего сюзерена время, чтобы тот смог подоспеть к ним на помощь и наказать лесных дикарей.
— Так мы действительно будем теперь на одной стороне с трокмуа? — спросил Вайден у Джерина. — Кто бы мог в это поверить в начале года?
— Я уж точно нет, но теперь все обстоит именно так, — ответил Джерин. — Трокмуа предпочитают ладить с нами, чем с гради, а судя по тому, какое впечатление произвели на меня последние, я тоже предпочту столковаться с трокмуа, чем с ними.
— Я ничего о них не знаю, потому что их не видел, лорд принц, — сказал Вайден. — Но если эти гради настолько сильны, что трокмуа с перепугу бросились к нам, полагаю, они не слишком-то славные парни. — Он криво усмехнулся. — Скажу вот что: я даже рад, что на носу у нас война. Когда долго кормишь целый отряд воинов, то невольно начинаешь задумываться, останется ли у тебя на зиму хоть что-то съестное.
— Не надо жалобить меня, Вайден, — сказал ему Джерин. — Я и сам могу поплакаться тебе в плечо.
Вассал усмехнулся и кивнул, признавая правоту своего господина. Лис кормил и поил гораздо большее число воинов, чем Вайден, и в течение гораздо большего времени. Кроме того, Лис предпринимал много больше усилий, чтобы кормить их и поить, по сравнению с остальными баронами северных территорий. За исключением, быть может, Араджиса Лучника, хотя сам он в данном случае на Араджиса бы не поставил.
Вайден горестно произнес:
— А теперь, конечно, мне придется еще и принимать у себя целое войско, пусть даже только на одну ночь.
— Я не вижу, чтобы ты голодал, — мягко заметил Джерин.
— О, сейчас нет, — отозвался Вайден. — Яблоки собраны, груши и сливы тоже. Домашний скот тучнеет на хороших пастбищах. Но когда грядущая зима перевалит за половину, нам очень будет не хватать того, что твои обжоры поглотят сегодня.
— Что ж, я это прекрасно понимаю, — сказал Джерин. — Конец зимы — трудное время для всех. И отец Даяус знает, как я счастлив видеть, что ты печешься о будущем, а не живешь только сегодняшним днем, как это делает большинство. Но если мы не победим гради, то никого, кроме них, уже не будет волновать, сколько запасов в твоих закромах.
— О, я все это понимаю, лорд принц, — заверил его Вайден. — Но поскольку вам самому так нравится прибедняться… даже по мелочам, думаю, вы не будете против, если я возьму с вас пример.
— Поскольку мне… что? — Лис сердито глянул на своего вассала, делая вид, что злится всерьез. — Я мог ожидать услышать такое от Вэна или Райвина, но не от тебя.
— В наши дни никому нельзя доверять, верно? — сказал Вайден и нахмурился, передразнивая Лиса.
Тот всплеснул руками и горделиво зашагал прочь, признавая, однако, свое поражение.
Судя по сытной до изысканности трапезе, которой Вайден угощал войско, неожиданно нагрянувшее в его замок, все его разговоры о предстоящем голоде были лишь способом отвести от себя дурной глаз. И все же, будто в отместку своему скряжничающему на словах вассалу, Джерин наелся так, что едва доковылял до постели. На следующее утро он вновь плотно заправился, но уже оттого, что знал, какой край ему предстоит пересечь.
Земли между поместьем Вайдена и владениями Адиатануса не принадлежали никому, хотя формально находились под властью Джерина Лиса. Лис и вождь трокмуа на протяжении многих лет оспаривали их друг у друга. Даже после того, как Адиатанус поклялся принцу Севера в верности, он продолжал вести себя как независимый лорд.
Оказавшись между двумя столь могущественными соперниками, многие из крестьян, обрабатывавших здесь поля еще до ночи оборотней, либо повымерли, либо сбежали. И пашни вновь постепенно превращались в луга, а те потихоньку зарастали кустарником, среди которого, в свою очередь, появлялись и деревца. Глядя на сосенки почти с него ростом, Джерин подумал: «Вот так и гибнут цивилизации». Когда его отряды или отряды Адиатануса не утюжили этот край (по грязным дорогам, которые тоже исчезали из-за редкого их использования), он скорее пребывал во власти диких зверей, а не людей. И вся эта пустошь находилась у Лиса под боком. Осознавать это было невероятно печально.
