Убить Ланселота - Басирин Андрей (книги бесплатно полные версии txt) 📗
Радостные крики наполняли лес. Звенели бокалы, что-то жизнерадостно рассказывал брату Такуану Малютка Джон. Здоровяка ничто не выбивало из колеи: ни ворчание жены, ни однообразие лесной жизни. Он всегда и везде чувствовал себя в своей тарелке.
– Гостья! Гостья! – проревел он. – Спойте нам, сударыня. Просим.
– С удовольствием, – ответил незнакомый женский голос – Жаль, что я не вижу вашего капитана.
– Он подойдет, сударыня. Но позже. На него иногда накатывает это… пипетическое вздохновение…
– Поэтическое вдохновение? Как интересно. Но слушайте же…
– …и малахолия.
– Хорошо-хорошо.
Вновь зазвенели струны. Разбойники притихли.
запела незнакомка.
Хоакин прислонился к сосне и закрыл глаза. Сегодня знаменательный день. В книге под иссиня-черной обложкой вот уже год не прибавлялось чужих записей.
Книга эта составляла великую тайну разбойничьего капитана. По сути, она содержала дневник его жизни. Едва выдавалась свободная минутка, Истессо дописывал несколько строчек, а то и страничек. Но удивительно! Временами в ней появлялись совершенно незнакомые записи; их можно было читать как авантюрный роман. Если верить книге, с Хоакином порой случались удивительнейшие вещи. Например, когда Дженни исполнилось восемнадцать, Хоакин похитил ее из дворца. Они едва не поженились.
Странное дело… Год-другой, и Дженни исполнится сорок. Она превратилась в сварливое создание с красным лицом и заплаканными глазами. Но раньше-то, раньше!…
– Прости меня, Дженни, – вздохнул разбойник. – Наверное, любовь не всесильна. И с моим заклятием ей не справиться.
А может, это вовсе и не любовь?…
Бело-голубая звезда запуталась в ветвях. Черничник под ногами шуршал укоризненно: куда ты, глупец? Постой! Не уходи!… Запахи багульника и хвои окутывали разбойника.
Впереди показались Две Сестры – сосны, что росли над хижиной Хоакина. Цвиркнула ночная птица; ей заливисто отозвался последний соловей. Через пару дней наступит День святого Петруччио, и соловьи умолкнут. Им будет не до песен – забота о потомстве отнимет все силы и все время. Но пока они еще поют.
Хоакин отвел в сторону тяжелую сосновую лапу. Вот и его хижина.
Хижина встретила разбойника сонным домашним уютом. Немножко назойливым, немножко наивным – словно объятия ласковой толстушки. На стенах радугой переливались гобелены. На них толстощекое солнце улыбалось полянкам и зайчикам, оленятам и марципановому печенью. Конечно же там нашлось место девушкам в бальных платьях. Старушка с вязанками хвороста оседлала простодушного юношу с услужливым лицом. Ганс и Гретель пили чай в пряничном домике, мечтая о творожном сыре и соленых сухариках.
К гобеленам Хоакин не имел никакого касательства. Их Майская Маггара вышивала сама. По воскресеньям она меняла скатерть и занавески и непременно переставляла мебель. Стол, кровать, сундук, шкаф и два чурбана-сиденья. Ах да, еще чайник. Маггара жизни не мыслила без своего чайника.
Возвращаясь домой, Хоакин никогда не знал, что его встретит. Однажды над Тримегистией пронеслась мода на бонсай, и в каждом горшочке, в каждой кружке зазеленели резные листики. Маггара клялась, что это деревья.
Нет, в самом деле деревья, говорила она. Без шуток.
У нее на родине они образуют леса. Не очень густые… можно сказать, редкие и низкорослые, но разве это важно? Между прочим, она знала лепрекона, заблудившегося в петрушковой чаще. Да. Правда, ему полторы тысячи стукнуло. Ну хорошо, хорошо, он был со странностями. Надевал красный колпачок и плясал на опушке леса. Но разве это важно?
Майская Маггара никогда не упорствовала в своих увлечениях. Хоакин пережил йогу, булочковую диету, рисование картин просяными хлопьями и Рачительный Образ Жизни. То, что погубило бы любого здравомыслящего мужчину в расцвете сил, не оказало на разбойника никакого влияния.
Почти.
Просто потому, что он…
– Эй, Маггара! Буди Инцери, вертихвостка. Почему очаг холодный?
– Хок… – Заспанный огонечек вынырнул из чайника. – Ты уже вернулся?!
…чуть ли не в двадцать раз превосходил феечку в росте.
Под ногами загремел металл. Кубок Хоакина, взятый на предпоследнем состязании в Съествуде, укатился под кровать. Лужа мгновенно впиталась в земляной пол, оставив едкий запах умирающих лилий. Цветочные стебли ворохом рассыпались под ногами.
– Маггара, а это что? Опять за свое?
Затрещали стрекозиные крылышки. Майская Маггара – пухленькая, остроухая фея в коротком белом платьице на бретельках – растерянно запорхала над столом.
– Это… это не я, Хоакин. Честно. Это не то, что ты думаешь!
– Я пока еще ничего не думаю. Я только что вляпался в Цветочные Врата. Твои?
– Нет, нет!…
Феи – существа забавные. Волнуясь, Майская Маггара всегда сбивалась на родной язык. Проще говоря, начинала петь.
пропела она.
– Хватит, хватит. Я понял.
Хоакин уселся на кровать, разулся и с наслаждением вытянул ноги. Ох, хорошо! Набегался сегодня.
– А ты почему же с ней не пошла? – поинтересовался он.
– Я честная феечка, сударь!
– Озрика, значит, ждала?
Плечи Маггары поникли.
– Прости, Хоакин. Я действительно виновата. Я была уверена, что ты не вернешься до утра.
– Маггара, Маггара, – вздохнул разбойник. – Живешь у меня с полсотни лет, а все с церемониями… Могла бы и предупредить. Что я, не пойму? Я ж знаю, что у вас с Озриком серьезно.
– Нет, Хоакин. Не поймешь. И дело не в Озрике. Просто… просто сегодня тот самый день. Ты, конечно, не помнишь, но в этот день ты обычно бродишь до утра.
Огонек мигнул.
– Вот. Это тебе. Подарок.
Огонечек завис возле его лица. Фея изо всех сил трещала крыльями, но тщетно: растрепанная книга угрожающе покачивалась, грозя упасть на мокрый пол.
– Мне сказали… ох!
Хоакин подхватил томик.
– Ф-фу! спасибо!… что это идеальный подарок. Для всякого интеллектуально развитого мужчины. Тем более у тебя совсем нет книг. Кроме той, черной. Но ты же сам ее пишешь.
– Спасибо, Маггара.
Разбойник растерянно смотрел на книгу. Феечка никогда ему ничего не дарила. Это очевидно, говорила она: сначала вы повязываете кошке бант, потом появляется миска молока. Через некоторое время вы помните имена всех молочниц в округе (даже если ненавидите сметану и сливки), а во время ночных гроз ворочаетесь в постели без сна. Мысль, единственная мысль: «Где же любимица, что с ней?» – неотвязно преследует вас.
О кошках, поводках и цепочках феи знают все. Ведь поводок – это вещь вроде палки: у него два конца. На одном – ваш любимец, на другом – вы. Нет, Маггара слишком дорожила своей свободой.
