В пути (СИ) - Кучаев Тимур (лучшие книги txt) 📗
На бледно-зеленом лице умертвии не отразилось ни единой эмоции. Крылья носа размеренно вздымались, затягивая в гнилые легкие воздух, зубы сжались в оскале, напряженные желваки дрожали при каждом вздохе, а выцветшие глаза неотрывно отслеживали движения загнанной, но в последний момент нашедшей спасение жертвы.
— Патовая ситуация. — Констатировала Линнет, вновь усаживаясь на землю. — Вам не войти, мне не выйти. Пока что не выйти. Но учитывая, как вы доставали меня раньше, я уже в выигрыше… А уж когда разберусь, как уничтожить вас…
— А стоит ли? — Донеслось вежливое покашливание из-за спины.
Ойкнув, юная колдунья резко развернулась. Вскинув руки, она закрыла ладонями голову, но ничего не произошло. Ни атаки столь любимым Касианом оружием ближнего боя, ни выпущенной из лука стрелы, ни огненного шара или пляшущей ветвистой молнии, сотворенной коварным архимагом. Не было даже опрокинутого сверху ведра с водой или жалкого плевка в лицо. Лишь седой старичок, устроившийся в уютном кресле-качалке в паре метров от круга. Невозмутимо орудуя вязальными спицами, он игнорировал копающихся поблизости зомби, будто вовсе не замечая присутствия способных разорвать закованного в латы рыцаря тварей, а твари отвечали ему взаимностью.
— Уничтожать легко, — меланхолично продолжил дедуля, разглядывая теплый шерстяной носок, — восстановить куда сложнее…
— Привратник… — Узнала Лина невесть какими тропами попавшего в сновидение мужчину.
— Почему бы и нет?
— Но как?
— А важно ли? — Мягко улыбнулся волшебник. — Я — это я. Или нет. Личина говорящего не меняет сути. Ведь так?
— Так, — согласилась девушка, пытаясь совладать с внутренним я, дико кричащем о неправильности происходящего. Даже для сновидения, — но все равно…
— … какого тролля вы здесь делаете? — Выпалила она после короткой заминки.
— Вяжу. Это же очевидно.
— Что вы делаете в моем сне? — Сорвалась на крик Линнет. — Если не заметили, то тут толпа утопленников пытается убить меня. А я прячусь за нарисованным кругом и вот-вот поймаю припадок!
— Но милая леди в безопасности? — Спокойно приподнял брови старичок.
— Да! Пока да!
— Значит, — невозмутимо продолжил он, — у нас есть время для истории. Давным-давно в славном городе Ахенвельде случилась большая беда. Младший сын главы города взял фамильный меч, одел лучшие доспехи и отправился в путь. Он прошел всю Оттонорскую империю, поучаствовал во множестве войн, победил на дуэлях сотню рыцарей. Он пересек разлившийся Туирон и Великанов каньон, где гиены и стервятники грызут тысячи костей древних созданий, покинувших мир до прихода человека. Он видел разрушенный портал, братался с ханами бесконечных равнин, загнал десяток лошадей и в конце-концов добрался до Драконьих гор.
Поднявшись на высокую заснеженную вершину, он встретился с хранителями, и те задали ему три загадки. Никому не ведомо как, но герой сумел ответить и получил возможность пообщаться с самим Хозяином!
— Герой спрашивал, хозяин молчал. — Перебила девушка, не выдержав унылость известной любому ребенку сказки. — Герой бранился, хозяин молчал. Герой взялся за оружие, хозяин молчал. В итоге герой вернулся домой, решил все проблемы сам, и сам же стал править городом. Папа рассказывал повесть о Жераре Ахенвальдском слово в слово, а потом наставительно добавлял, что большинство бед человек должен встречать лицом к лицу, а с прочими не помогут никакие силы.
— Замечательно. — Улыбнулся волшебник, не замечая хамства. — Вы ускорили повествование, но да, это была именно притча о доблестном сире Жераре, образце рыцарской доблести и воинского искусства.
— И зачем было тратить время на эту ерунду?
— О, раз вы не поняли, то я поведаю еще одну замечательную легенду! — Вновь сверкнул не по возрасту белыми зубами привратник, вызывая у дочери графа желание высказать старому хрычу, что она о нем думает. — Давным-давно на славных северных островах, именуемых Норнландом, случилось ужасное поветрие…
— И отважный корабел построил лучшее в мире судно, способное выдержать самый лютый шторм. — Вздохнула Линнет. — Он отправился на далекий западный остров, где еще не было ни одного человека, достал лечащие любую проказу золотые яблоки, охраняемые семьюдесятью семью сиренами, и триумфально вернулся на родину.
— Именно! — В который раз улыбнулся седой колдун, подхватывая рассказ. — Но спустя десяток лет он пожелал еще волшебных плодов и вновь снарядил корабль в путь. Однако, злобные стражницы таили на вора обиду. Звонкими голосами они заманили несчастного на рифы и злобно хохотали, глядя, как дракононосая ладья погружалась в соленые воды северного моря. С тех пор любому возжелавшему слишком много жадине принято читать сагу о ненасытном Боре Лейфсоне.
— К чему это? — Поинтересовалась девушка. Мягкий голос мага успокоил гнев, но не прояснил, зачем стоило вспоминать байки, рассчитанные в лучшем случае на подростков. — К чему эти Норнланды и Ахенвальды, Жерары и Боры? Я — не младенец, и знаю их историю, а заодно еще дюжину таких же знаменитых и никогда не существовавших воинов, мастеров, правителей, бандитов и шутов. Может мы прекратим терять время, и вы наконец поможете мне справиться с мертвецами, или хотя бы перестанете отвлекать?
— Дети в наше время невыносимы… — Тихо пробормотал волшебник. Уперевшись руками в подлокотники, он с заметным трудом встал с кресла и неспешно заковылял по направлению к собеседнице. Игнорируемый мертвецами, будто был одним из них или сотворил заклятие незаметности, седовласый колдун остановился в шаге от границ круга.
— Дорогая, вам надо освоить очень-очень много вещей, — Вздохнул привратник, — и, боюсь, с таким складом характера чужой опыт — не лучший учитель… А набивать собственные шишки — долгий и весьма неприятный путь…
Замерев на секунду, маг слегка покачнулся и, с невероятной скоростью сократив расстояние до барьера, нанес размашистый удар правой рукой.
— Пора… — Прозвучало колокольным звоном последнее слово, услышанное девушкой перед тем, как сдерживающая монстров граница разлетелась на тысячу осколков.
***
Размашистый удар тяжелой руки колокольным звоном разогнал сон, объявляя начало нового дня. Не приходя толком в себя, Лина рывком поднялась с растянутого поверх соломы старого шерстяного одеяла, служившего кроватью ей и, судя по источаемым ароматам, еще десятку невольниц. Думать о судьбе предшественниц не хотелось, но черные мысли лезли в голову точно тараканы к брошенному куску хлеба, вечерами вызывая лишь одно желание — умереть. К счастью, эти самые вечера тянулись считанные мгновения. Зачуханная пленница теряла сознание едва коснувшись щекой свернутого в тугой рулон куска грубой ткани. Время же до отбоя состояло в лучшем случае из бесконечной грязной работы, пинков и подзатыльников. Ни одной личной минуты, ни единого шанса вырваться наружу хотя бы мечтами.
— Подъем! — Прозвучало над ухом.
Вцепившись в воротник толстыми как сардельки пальцами, Клодд лишенным всякой изящности движением дернул девушку вверх и тут же отвесил вторую оплеуху, едва не стоившую той челюсти.
— Пошевеливайся, дура. — Приказал похититель, тряся несчастную как тряпичную куклу. — Если не пойдешь со мной, то припрется очкарик. Хочешь с ним общаться? Хочешь, дура?
— Как будто ты намного лучше. — Прошептала дочь графа, облизав кровоточащие губы. Солоноватый привкус железа на языке стал весьма привычным явлением, следующим за “уроками хороших манер”, как выражался посвященный Паскаль. Чураясь мараться сам, он по несколько раз на дню приказывал прихвостням лупить жертву. Порой поводом являлось принятое за неповиновение замешательство, порой непопадание в ноты или шатающаяся походка, а порой абстрактная неспособность “ласточки” выступить в роли музы свихнувшегося мага. Результат, впрочем, всегда был один — Паскаль истошно орал, а ближайший помощник знакомил леди с рукоприкладством. Чаще хватало удара, но порой выродок не прекращал истерику, пока целый шквал не обрушивался на и без того измученное тело.
