Дочь творца стекла (ЛП) - Брайсленд В. (читаем книги бесплатно TXT) 📗
— Простите, — сказала она женщине, жующей перец, ударившей полотенцем по ее ногам, когда они шагнули на ее лодку. — Простите! — повторила она девочке с грязным лицом, которая сосала палец и бесстрастно смотрела, как они втроем перебрались над тарелкой хлеба — ее ужином.
Лодки собрались плотно в темноте моста, и они вряд ли могли оступиться. Во многих местах было просто перепрыгнуть на другую гондолу, но иногда было опасно. Риса скривилась, наступив на корзинку яиц, выслушав проклятия от старушки, которая только опустила корзинку. Они медленно двигались, и она видела, как Камилла и Амо помогают Ферреру перебираться через лабиринт людей и лодок. Они вот-вот могли пересечься с ними, Басо двигался сам за ними.
Риса услышала сзади визг женщины, плеск воды.
— Пятка Муро, — выругался Маттио в паре гондол от них. — Он близко.
Страж забрался в гондолу. Вода промочила его форму, гнев гнал его дальше. С поразительной силой он перебрался через несколько лодок отчаянными прыжками. Мужчина поднялся и закричал на него, но страж ужарил его по животу и пошел дальше.
— Теперь мы можем разобраться с ним, — прорычал Мило. — Вниз, — он толкнул Рису на скамью, и она оказалась лицом к лицу с девушкой, которая плохо скрывала недовольство во взгляде. Хоть девушка была ее возраста, Риса была потрясена, увидев ребенка, сосущего ее грудь. Мило повернулся в сторону стража.
— Иду, — услышала Риса крик Камиллы. Она крикнул Амо вести Феррера на юг. Мило схватил с подставки на краю гондолы шест, сжал его руками возле центра. Девушка напротив Рисы хмуро глядела на Мило, а потом на Маттио, схватившего шест соседней гондолы, а потом на Рису. Она прижимала к себе ребенка, покачивая его, не переживая из-за сражения рядом. Риса не знала, как часто происходили драки у народа гондол.
От смеха стража, гнавшегося за ними, Риса оторвала взгляд от грязного лица девушки. Страж схватил шест и замахнулся на Мило. К недовольству Рисы, страж вдруг остановил шест и направил его вперед так, что чуть не попал краями по лицам Мило и Маттио. Мило вовремя пригнулся, но Маттио пришлось уклониться. Он ударился головой об колонну, прижал ладонь к лицу и застонал. Риса повернулась к девушке.
— Помоги нам, — взмолилась она.
— Помочь? — фыркнула девушка резким тоном. — Смешно. Твоя одежда меня не обманет. Я тебя видела. Ты из Тридцати, да? Ты мне никогда не помогала. С чего мне помогать тебе, если ты и так высоко и в порядке?
Риса быстро размышляла. Эти люди вряд ли им помогут, и она понимала, почему. Они вторглись в их дома, топтали их еду и вещи. Ее группа была сама по себе.
— Ладно, — рявкнула она девушке строже, чем хотела, схватила удочку со дна гондолы. — Я скоро верну это, — рявкнула она, игнорируя вопли женщины.
Она прыгнула к центру скопления лодок. Дерево стучало, Мило и страж сражались. Ее удочка была из прочного дерева, и она надеялась, что подберется к стражу и стукнет его, чтобы лишить его равновесия.
— Дура, — рявкнул Маттио за ней. Риса обернулась, он убрал руку от носа, кровь была на пальцах. — Она не из бесполезных Тридцати. Она — Диветри. Казарра Диветри! — девушка повторила за ним:
— Казарра Диветри…
Она услышала визг со стороны Мило. Риса испугалась, что его ранили, но кричала девочка, сжавшаяся за ним, рыдая и прикрывая голову. Мило услышал крик и повернулся.
Его враг использовал шанс и толкнул шестом, Мило пошатнулся, и Риса закричала. Мило не дал себе упасть на девочку, уперся шестом в дно гондолы и развернулся, как акробат, пролетел над девочкой и приземлился на другую лодку.
Хоть от толчка гондола девочки покачнулась, она уже не была в опасности, и это обрадовало Рису. Женщина из соседней лодки забрала ее к себе.
— Казарра Диветри? Риса? — она поразилась, услышав от грязной девушки свое имя, и застыла на пути к стражу. — Тесса! — крикнула девушка женщине в гондоле неподалеку. — Ты слышала? В моей лодке Риса, дочь стеклодува!
Она была уже близко. Сможет ли она сделать это? Она замерла на миг, борясь с непривычным. Но она все утро исполняла невозможное. Один трюк должен быть по силам.
Страж закрывал собой Мило. Риса ждала, пока он не поднял шест. Изо всех сил она ударила удочкой по его пояснице, сдавленно выдохнув.
— Да ладно! — ответила женщина в двух лодках от нее. — Та, из песни?
Она словно била травинкой по стене замка. Страж не упал. Он отскочил, следя за Мило и Рисой. Он с улыбкой схватил ее удочку и выдернул из ее рук. Она закричала от боли, когда грубое дерево поцарапало ее ладони.
— Та самая. В моей гондоле, — девушку это явно радовало.
— Риса! Назад! — Маттио двигался к ней, лицо было в крови. Он попал в лодку юной матери, его нога запуталась в веревке. Риса не хотела отступать. Она искала взглядом оружие, чтобы напасть снова.
Камилла смогла подобраться к ним, но недостаточно близко. Риса едва могла смотреть, как Мило и страж бились шестами, оба были умелыми. Они пытались разбить друг другу головы или пробить животы.
— Риса из Диветри? Я люблю ту песню! — добавил мужчина в стороне. Он прыгнул в гондолу ближе. Короткие рукава туники открывали сильные предплечья. Он сжимал в руках помидоры. — Ты не должен трогать Рису, дочь стеклодува, — крикнул он стражу, бросил с силой помидор в него. Он попал по голове стража, и тот покачнулся. Мужчина с радостью швырнул другой помидор, и тот взорвался на щеке стража.
Перец полетел издалека, а потом яйцо. Воздух вдруг наполнился криками, отовсюду летели фрукты, овощи, яйца, кружки, свечи, камни — все устремлялось под Мостом храма к стражу, заставляя его кривиться и отмахиваться. Шест выпал из рук стража, застучал по гондоле, а снаряды все летели со всех сторон. Вещи были дешевыми для Рисы, но дорогими для людей, у которых почти ничего не было. Горло Рисы сдавило, когда девушка с ребенком у груди поднялась и с воплем бросила комок старой ленты.
Страж не мог видеть, и Мило опустил шест на его голову. Страж схватился за голову, упал на колени. Мило ударил еще раз, сильнее. Страж упал лицом вперед, руки растянулись у края гондолы. Люди вокруг радостно завопили, хотя издалека еще летели овощи, падая на бессознательное тело стража.
Риса тут же пошла к Маттио, чтобы помочь ему выпутаться. Девушка смотрела на нее как на старого друга.
— Я знаю, это не магия, которую умеете вы в Семерке, но это весело для нас, обычных людей, — сказала она, покачивая ребенка.
Риса уставилась на нее. Только за последний час она испытала больше страха и опасности, чем многие люди за всю жизнь. Она увидела, как ее подруга убила человека. Она увидела, как незнакомцы, презиравшие ее за богатство и титул, защитили ее. Хоть она была удивлена, что они помогли ей, она ощущала и печаль от того, какой была ситуация.
Она стояла, ощущала силу Оливковой короны и Скипетра с шипами за спиной в мешке. Вокруг себя она ощущала другую силу — неосязаемую, но манящую. Часть исходила от Камиллы и Мило, смелых и готовых биться за то, во что они верили. Больше исходило от Амо и Маттио. Но сильнее всего была энергия толпы, похожая на чары. Бесстрашие. Верность.
— Ошибаешься, — сказала она девушке. — Каждый из вас сейчас творил магию, — она вдруг взяла девушку за руку. Она поклялась себе, что, когда это кончится, она не только вспомнит о девушке и храбрых людях без ломов, прячущихся ночью под мостом, но и проследит, чтобы им помогли. — Магию просто проще принимать как должное, когда она все время рядом.
34
Жаль, что эти странные люди, жители Кассафорте, с их потворством и верой в чары, не обладают качествами, которые мы в цивилизованных землях принимаем как должное: решимость, способность отличать правильное от неправильного. Потому они не станут главным народом.
— Целестина дю Барбарей «Традиции и причуды Лазурного берега: справочник для путника»
— Нужно принять решение. Сейчас, — сообщила деловито Камилла. Народ под мостом дал им гондолу, где уместились все сразу. — Если бы мы двигались быстрее, — сказала Камилла, — смогли бы вернуть всех вас в казы. После столкновения со стражами, всех троих…
