Второй легион (ЛП) - Швартц Ричард (книги онлайн бесплатно серия TXT) 📗

— Нет, их разграбили. Всем перерезали глотки, напавшие хотели убедиться в том, что выживших нет.

— Некоторые тела частично голые, — сообщила мне Поппет. — То, что ещё на них одето, сшито из дорого материала.

— Богатые или дворяне.

— Дворяне, — заявила Зокора. Она снова тщательно завернула ребёнка в пелёнки и вернула Лиандре. — Вы, люди, любите носить кольца, подтверждающие знак вашего звания. Это не практично, можно за что-нибудь зацепиться. Татуировка была бы лучше, к тому же её нельзя украсть.

Она встала на колени рядом с одним из мёртвых и начала его обыскивать.

— Куда вы клоните? — спросил я.

— Вот этот мужчина самый старший. На левой руке ему отрезали три пальца, пальцы лежат здесь в писке. Видимо, на нём были одеты дорогие кольца.

— Или, по крайней мере, важные. Возможно, перстни-печатки, — предположил Янош.

Я обратился к Лиандре.

— Фараиза выживет?

— Надеюсь. У нас нет молока, чтобы кормить её, только вода. Если скоро доберёмся до Газалабада и найдём кормилицу, тогда да. Но, если нам понадобиться больше времени…, - она замешкалась. — Я ничего не знаю о детях, понятия не имею, как долго они могут выжить без молока.

— Зокора, — осторожно спросил я. — Может вы…

Я ещё смог увидеть, как она качает головой.

— Мне до этого ещё далеко, — наконец сказала она на удивление мягким голосом.

— Тогда нужно поторопиться. Выдвигаемся, — сказал я.

Про себя я попросил у Сольтара милости для душ павших. У нас не хватало времени и воды, чтобы похоронить их. Я мог только надеяться, что они найдут свой покой.

— Я нашла ещё кое-что, — сказала Зокора. — Это лежало под телом старого мужчины, — она подошла ко мне и протянула кинжал.

Я провёл пальцами по богато украшенной рукоятке и слегка изогнутому лезвию.

— Это драгоценные камни?

— Цветные камни, да, — сказала Зокора.

— Рубины и изумруды, — отметил Янош. — И символ на рукоятке, такой же, как на цепочке младенца.

— Её отец или, возможно, дедушка, — предположила Зиглинда.

— Есть ли способ всё-таки ещё догнать караван?

Я покачал головой.

— Нет. Они двигаются не в нашем направлении, и они на конях. Если мы не сможем догнать их, то останемся без воды. Да ещё пешком… Я решил не ехать за ними.

— Но одна из молодых женщин должно быть мать, — заметила Зиглинда.

Я подошёл к Лиандре и легонько погладил личико Фараизы. Её кожа была тёплой и бархатистой. Она пахала так, как только пахнут младенцы, новая жизнь, посреди всех этих мертвецов. В этот момент я поклялся сам себе, что Фараиза будет жить.

— Я знаю, — сказал я. Подняв голову, я посмотрел слепыми глазами в их сторону. — Думаю, каждый из нас хочет привлечь злодеев к ответственности. Но у нас нет выбора. Здесь мы чужие, и можем лишь попытаться добраться до Газалабада. И как можно быстрее, чтобы Фараиза выжила.

— Благодаря милости богов у нас всё получится, — сказал Врош. В тоне его голоса звучала горечь, а поза говорила, что ему очень хочется поспорить с моим решением. Но без лошадей это было бессмысленно. — Борон, — сказал тихо Варош. — Твой слуга свидетельствует о преступлении и выдвигает обвинения.

Я ничего не сказал, но у меня по спине пробежала дрожь.

Я не знал, есть ли в Бессарине храм Борона, но, если всё-таки есть, не хотелось бы мне оказаться на месте этих преступников.

Мы уже возвращались назад, когда мне кое-что пришло в голову.

— Скажите, Зокора, вы хорошо разглядели лица людей из каравана?

— Хорошо.

— Вы можете их описать?

— Да. Предводитель был высоким и худым, густые брови, обветренная кожа, короткая седая борода и…

— Стойте. Я спрашиваю, потому что в городах часто можно встретить художников, которые рисуют рисунки за несколько медяков. Я только хотел узнать, сможете ли вы достаточно хорошо описать их для такого рисунка. Вы не забудете эти лица?

— Хавальд. Мне шестьсот семьдесят лет, и я могу описать тебе, как выглядел первый человек, которого я увидела.

— Это успокаивает.

— Я бы не была так уверенна. На нём была одета грязная шкура, волосы спутаны, он ходил ссутулившись, размахивал каменной дубинкой и ковырял грязными пальцами в носу, а потом съедал то, что выковыривал. Наверняка, один из твоих предков. Между вами есть сходство в области глаз.

— Спасибо, Зокора, — величественно промолвил я.

— Всегда пожалуйста, — сказала она, и я был уверен, что услышал в её голосе улыбку.

Несколько часов спустя Фараиза проснулась и сделала то, что дети могут лучше всего. Она начала кричать. Все попытки успокоить её потерпели неудачу. Зиглинда сказала, что умеет ладить с детьми — у неё была сестра гораздо младше неё — и она старалась изо всех сил.

Завязанная в узел тряпочка, смоченная водой, принесла самый лучший результат. Ребёнок посасывал её и перестал кричать, а только ещё тихо, душераздирающе и безустанно плакал.

Когда мы вечером сделали привал, я оказался на значительном расстояние от лагеря с курительной трубкой в руке и просил богов дать мне терпения. Я услышал позади шаги, между тем я хорошо мог различать звуки: это были Янош и Варош.

— Это ужасно раздражает, — сказал Янош.

— Замолчала бы хоть один раз, — вздохнул Варош. — Только на одно короткое мгновение, чтобы можно было спокойно вздохнуть три раза! Она совсем измаялась, плачет и плачет, и плачет. Откуда она берёт силы?

— Думаю, дети такие.

— Я знаю, у меня у самого есть младшие братья и сёстры, — Варош плюхнулся рядом со мной на песок.

— Я только знаю, что её мать сделает всё возможное, чтобы вернуться к ней. Этот плачь… Ребёнок привык, что о нём заботятся, — заметил тихо Янош. — Можешь себе представить, чтобы усыпить собственного ребёнка и зарыть в песок?

— Нет. Должно быть она была в отчаяние, — сказал я.

Уже только мысль об этом заставила меня содрогнуться.

— Может она думала, что ребёнку лучше умереть, чем оказаться в плену? — было не похоже, чтобы Варош действительно в это верил.

— И кладёт в его могилу янтарь? Нет. Это была взятка для тех, кто найдёт ребёнка. Могу поклясться, что с тех пор, как её похитили, она беспрерывно молится за ребёнка. У меня поперёк горла стоит то, что мы ничего не можем предпринять, — Янош говорил тихо, но в его голосе слышался вопрос.

— Я не мог принять другого решения, — объяснил я, потягивая трубку.

Ощупав лицо Фараизы, я попытался представить как она выглядит, но не смог. В памяти осталось только ощущение бархатистой кожи.

— Её молитвы были услышаны. Это доказательство того, что боги влияют на события. Подумайте, каким ничтожным был шанс, что мы найдём её, — заметил тихо Варош.

— Часто говорят, что боги стоят рядом и ничего не делают, когда человек находится в беде, — продолжил я. — Но иногда я думаю, что мы просто не видим, что они для нас делают. Что им приходится думать о благополучие многих, когда они допускают бедствие одного.

— Что ж, сейчас они допустили, чтобы в беду попало много людей, — сказал Янош.

— Я никогда не видел армию Талака, но мысленно представляю её себе как бесконечного, чёрного червя, который растаптывает наши королевства в пыль своими тысячью ногами. А иногда мне снится, что наши мертвецы поднимаются из пыли и начинают шагать в ногу с этими армиями.

— В ваших снах, к сожалению, есть доля правды, — промолвил я тихо. — Лиандра сообщила мне, что через стену Келара перебросили мёртвых, а тёмная магия затем оживила их.

— Некромантия, — ужаснулся Варош. — Нет более запрещённой науки, чем эта. Ни одной, которая бы так противоречила воле богов! Как посмел кто-то так открыто восстать против богов?

— Два варианта, — ответил я. — Либо он не верит в богов, либо считает себя сильнее них. Нет, три. Он думает, что сам бог. До меня дошли слухи, что люди в Талаке должны ему поклоняться.