Дочь химеролога (СИ) - Андер Вирт (онлайн книга без TXT) 📗
Вторая проблема была сложнее и проще одновременно. Надо придумать, чем компенсировать отсутствие защитного амулета, пока Даши́ не окажется во дворце, под охраной стационарного императорского артефакта. Стрелу из ближайшего подлеска или одиночный магический удар, как вероятность, никто не отменял. Даниэль мог без особых проблем сделать временный амулет, благо знал соответствующие печати, но вот на чего их ставить? Украшения Кайнэ были в данном случае слишком приметными, да и как материал слабоваты. Талика, несмотря на постоянное подчеркивание своей «женственности», как ни странно, ничего не носила, горничная в силу специфики профессии тоже. Все, что было у принцессы, погибло во время нападения в карете. Парадоксально, но факт — в обозримом пространстве женские украшения, на которые можно было бы нанести защитные печати, просто отсутствовали.
Значит, надо использовать что-то другое. Пока Даниэль раздумывал об этом, он уже успел встать, выполнить соответствующие утренние процедуры и даже дойдя до костра, где готовилась еда, получить от уже поджидавшей его Талики поднос с завтраком. Рядом появилась довольная Эли и также взяв свою порцию, с удовольствием ее уминала. Чуть позже подошла зевающая Кайнэ.
Ощущая по связи эмоции дочки, Люцифиано некоторое время просто млел от тех чувств, что разноцветной палитрой сменялись одна за другой. Получив вопрос, честно ответил, что сегодня они с принцессой расстанутся, выдал утешающее: «придет время, опять увидитесь» и обратил внимание на желание Эли подарить что-то Даши́ на прощанье. При этом она сильно переживала об отсутствии чего-то хоть мало-мальски ценного.
Потом подумав, дочка неожиданно приняла решение и сказала, что подарит кролика, что болтается у нее на рюкзаке. Люцифиано зацепился взглядом за фигурку и неожиданно осознал, что сделана-то она из высококачественной эринийской стали, прекрасно держащей магические печати. Если прикрепить небольшой, а лучше два накопителя, то неплохой артефакт можно сделать. Решение пришло само собой. После чего Даниэль, объяснив удивленной Эли ситуацию и получив согласие, взял ее фигурку, и ушел в палатку.
Правда, перед этим он дал четкие указания подошедшему Мартину и Андрэ, краем глаза заметив вернувшуюся с озера принцессу и ее служанку. Даши́ хоть и стала красной от смущения, едва увидев Эли, но сияющие глаза и постоянно наползающая на лицо улыбка показывала, что с настроением у принцессы все хорошо. Эпичный момент принесения извинений девочке со стороны капитана гвардейцев уже прошел мимо его внимания. Однако, переданная по связи от дочки картинка неловко согнувшегося в поклоне здоровенного мужчины с багровым лицом, перед хрупкой фигурой ребенка, совместно с едва выговариваемыми словами, отпечаталась в памяти приятным следом правильно выполненного дела.
…
Глаза, кстати, Люцифиано не обманули, и прекрасно зафиксированный в металле комплекс печатей гарантировал, что тот, кто носит фигурку, будет защищен как минимум от нескольких стрел в упор и от пары довольно мощных магических ударов. А дальше уже работа гвардейцев. Дополнительные мелочи вроде проверки пищи на яды или действующий короткое время барьер, защищающий от отравленного воздуха, а также дающий лишние секунды дыхания в воде, были введены уже чисто символически. И то только потому, что Даниэль слишком привык создавать полноценные артефакты, а не временные поделки.
Впрочем, если дворцовый маг разрешит принцессе оставить фигурку себе, будет вполне неплохо. Лишняя защита в будущем тоже не помешает. Главное, чтобы подзаряжал вовремя. А когда Даши́ вырастет, то и сама сможет. Люцифиано четко видел почти сформированное ядро источника. Судя по косвенным признакам, это будет Свет и Жизнь. На каком уровне пока непонятно, но уже совсем неплохое сочетание.
…
Тем временем лагерь потихоньку сворачивался, повинуясь четким командам Мартина. Из оставшихся на ходу повозок выстраивалась центральная часть колонны. Все лошади также ушли к имперской охране, что позволило стразу поднять мобильность. Стража из города, не скрывая радости, готовилась в обратный путь. Охотники, неловко переминаясь с ноги на ногу, уже кучковались со своими скромными пожитками возле палатки Даниэля.
И только угрюмые наемники, которым Люцифиано пока «позабыл» рассказать об их судьбе, стояли плотной группой отдельно от всех, с момента появления гвардейцев, ожидая самого худшего. Этому, кстати, способствовало вчерашнее, прошедшее мимо и только сегодня рассказанное Даниэлю, событие, после которого их стало на двоих меньше. Те самые «идейные» решили, что нужно «делать ноги», даже как-то смогли пройти полог, но успешно забыли про «поводок» от Люцифиано, перекинутый для контроля на лучника из Охотников.
А приказ тогда Даниэль сразу дал ему однозначный. Как результат, найденные утром в подлеске тела со стрелами в затылке и нервно подрагивающие пальцы «измененного». Понимая, каких усилий ему стоило выполнить приказ, Люцифиано не поленился подойти, поблагодарить, сказать, что тот поступил правильно и по закону и еще раз пообещать решить их проблему. Вроде успокоил.
…
Уже ближе к полудню, на месте лагеря друг напротив друга стояло два отряда. С одной стороны, четко сформированный кортеж принцессы, пусть и выглядевший немного нелепо из-за неказистых повозок и разномастных лошадей, но не переставший от этого быть опасным для всех кто захочет напасть. С другой стороны — слегка бесформенная группа, состоящая из трех четко выделенных частей: городские стражники, наемники и Охотники с Даниэлем, Кайнэ и Эли.
Все было обсуждено, показано и даже нарисовано. Поток благодарности от Мартина де Шевреза и горничной Раи Фаневски, Даниэлю пришлось прерывать даже с некоторой грубостью, настолько он грозил затянуться. Андрэ де Скотяк, молча, поклонился, вынуждая свое лицо побагроветь во второй раз за этот день. Порадовала принцесса с неловкими, но искренними извинениями и обещанием «больше так не делать», пускай и выглядевшим по-детски, что совсем не умаляло его ценность.
Собственно сейчас она являлась тем, кого ждали, чтобы разойтись в разные стороны. Она и Эли. Оба стояли в довольно большом свободном пространстве между отрядами, и никто из присутствующих не решался их поторопить, а многие, вообще, смотрели в сторону, испытывая неловкость. У Люцифиано же разворачивающаяся сцена вызывала умиление напополам с непонятной ностальгией. Он наслаждался каждым ее мгновением, учитывая, что видел и слышал благодаря связи гораздо больше, чем окружающие. Но даже так, Даниэль не мог предвидеть, чем она закончится.
Эли и Даши́. Неизбежное прощание
Я стоял, смотрел и молчал. Причем даже если и мог говорить, все равно не знал чего сказать. Обещания и заверения, вести себя хорошо и правильно, я от Даши́ получил еще утром, когда гуляли по полю, ожидая отъезда. И да, мы при этом опять держались за руки, что, впрочем, уже особо никого не шокировало. Принцесса достаточно стойко перенесла весть о расставании на неизвестное время и даже не стала капризничать по этому поводу. Более того, у меня возникло ощущение, что сегодня с утра рядом находился совсем другой человек. Гораздо более рассудительный и понимающий, что он несет ответственность за свои слова и поступки. Теперь это действительно была принцесса, хотя и оставалась ребенком, постоянно краснея и смущаясь, даже когда я просто срывал и преподносил цветок. Теперь она стояла, ждала ответа на заданный вопрос:
— Ты ведь приедешь ко мне на День Рождения?
Папа уже рассказал про свои объяснения учителю Даши́, Мартину, и я был с ними согласен. Безымянный мальчик-кукла с хозяином-кукольником Даном, должны были скоро исчезнуть и тешить девочку напрасными иллюзиями не стоило. Но, ни тело, ни палка в моих руках не могли сдвинуться с места, чтобы показать и написать на находящемся рядом песчаном пригорке про невозможность такого приезда. И что мне делать?
