Легенда о Чудограде. Книга первая Властитель магии. Часть первая Рувир (СИ) - Шихматова Елена
— Прекратите! — взревел Кай.
— Или что? Вы разогнете решетку?
— Для тебя, еретик, да!
Ка с силой рванул решетки, за которые держался, но, конечно, он не изогнул их и на долю миллиметра, что вновь рассмешило Вителлия.
— Эй, кто там против храма? — раздался знакомый голос из соседней камеры. — Я с вами!
— Спасибо! — отозвался Вителлий.
— Вы ответите за это! Я подам на вас в священный суд! И вы никуда не отвертитесь. Ни вы, ни ваш маленький приспешник Алины.
— Но и ваша дочь, простите, тоже волшебница, а значит, исходя из вашей логики, она тоже приспешница Алины.
— О, ее я сам подвергну публичному покаянию, когда буду отрекаться от нее.
— Да, вы фанатик, Кай. А у фанатика нет здравомыслия — я вас прощаю.
За разговором на повышенных тонах они не заметили, как к ним в коридор пришел стражник. Один из них нес ключи. Подойдя к камере Вителлия, он открыл замок и открыл дверь.
— Господин Гарадин, вы свободны.
— Что? — не понял Вителлий. — Почему?
— Вы что не хотите на свободу? — небрежно бросил стражник. — Могу оставить в местной компании.
Меж тем к ним вели нескольких гражданских и двоих стражников храма, последних буквально тащили волоком. Они ежесекундно бросали угрозы в адрес городской стражи, мэра-отступника и всех, кто смеет не считаться с верой в Алина.
— Я выхожу! — оживился Вителлий, поспешно уступив дверное пространство новым постояльцам камеры. — Я только хотел уточнить: с чем это связано?
— С решением мэра города.
— А что там происходит на улицах?
— Кошмар там происходит! Советую вам подождать здесь. Будем надеяться, что господину мэру удастся восстановить порядок в городе.
— А я? — уточнил Кай холодным как лед голосом.
— А вы останетесь здесь и не один, а в компании.
К нему в камеру затолкали гражданских, отгородив от стражников храма, хотя, учитывая взгляды Кая, следовали подселить к нему новых соседей по камере, но стражники не уточняли этого и исходили из того, что буйных голов лучше сейчас поместить по разные стороны баррикад. Смирив вынужденных сокамерников недовольным взглядом, Кай промолчал, что было весьма благоразумно с его стороны. Он вернулся на скамью и сел, пресекая возможное общение своим угрюмым безразличным видом и сложенными на груди руками. Решив, что он здесь давно, а значит, к их делу прямого отношения не имеет, сокамерники дождались ухода стражников и вернулись к тому, что заставило их, мирных граждан, выйти на улицу.
— Мы вернем Рувир своей стране, а вы останетесь не удел! Будете в своем храме избивать себя плетьми и вымаливать прощения у Алина, — выпалила светловолосая крепкая девица.
«Уж кто бы говорил о возврате Рувира своей стране, только не она!» — подумал про себя Кай. Но девушка давно решила для себя, в какой стране она живет, а какой стране принадлежит.
— Вы все еретики и приспешники Алины!
— Это мы уже слышали! — съехидничал быстроглазый полноватый мужчина. — А новенькое что-нибудь можете выдать?
— Да, да. — подхватил второй мужчина. — Хоть что-нибудь для разнообразия. А то вы как попугаи — выучили одну фразу и давай на все одно и тоже!
Последние слова прозвучали на фоне криков, оговоров и агрессивных нравоучений. В-общем, ночь у Кая обещала быть веселой. Вителлий слышал крики, едва вышел на лестничную площадку, но стражники, сопровождавшие его, даже не обернулись. Поначалу его возмутила такая небрежность, но потом он понял, почему они так сели себя. Шум шел ото всюду, казалось, тюрьма стояла на ушах. За три лестничных пролета Вителлий пересекся с двумя конвоями, которые вели новых задержанных, в основном это были гражданские, но было и несколько стражей храма и даже священнослужители.
Магия возродилась всего несколько дней назад, а в городе уже царил беспорядок. Храм уже объявил магию силой Алины, и как теперь переубедить священнослужителей в обратном, составляло огромную проблему. Сейчас Вителлий понимал, что поступил не совсем правильно. Он хотел скрыть имя Драгомира Дэ Шора и его непосредственное участие в возрождении магии. Вителлий не хотел огласки и надеялся, что магию воспримут как чудо, но ведь случай на дороге сразу показал ему: люди не узнали и не увидели волшебства, а многие сразу предположили участие Алины. Но Вителлий и тогда ничего не предпринял и пустил все на самотек. Возможно, стоило с самого начала заявить о возрождении магии, достучаться до ее властителя, возможно, он мог бы помочь. Но Вителлий решил, что властитель магии ничего не сможет сделать, а рассылать письма возможным кандидатам на пост главы-настоятеля — некоторые из которых были настоящими фанатиками — глупо, рискованно и опасно.
— Вы можете подождать здесь, — вежливо сказал один из стражников и все трое ушли в кабинет своего руководителя.
Окинув взглядом довольно уютную комнату с мягкими стульями вдоль стены, диваном и круглым столиком в центре, Вителлий подошел к окну. Уже стемнело, и город освещали только фонари: небо заволокло облаками. Перед управлением сновали стражники, несколько конвоев вели новых арестантов, а два отряда, по-видимому, ожидая указаний, готовились выйти на патрулирование улиц города. Вскоре из своего кабинета вышел начальник управления с теми тремя стражниками. В этот момент в комнату вбежал паренек и восторженно заявил.
— У него получилось! Мэр города навел порядок. Он сказал, что магия пробудилась, проснулась, даже не знаю, как сказать, я там не был, не слышал, что именно он говорил, но так говорят люди. Мэр города сказал, что каждый может обладать магией, и та девочка, Лера, просто оборонялась, она никого не хотела убивать. А вдруг я тоже волшебник? Или вы? — Им даже оказался служитель храма, и не кто-нибудь, а сам настоятель!
— Клим! — немного повысив голос, окликнул его начальник управления.
— Да, господин Бравинский?
— Спасибо за информацию, а сейчас, будь добр, проводи господина Гарадина домой.
— Был бы очень признателен, — Вителлий слегка поклонился начальнику управления, он и мечтать не смел, что его проводят домой.
— Не стоит благодарности. И, надеюсь, вы понимаете, что я делал свою работу?
— А, вы по поводу ареста? Да, конечно, я все понимаю.
— И вы должны понимать, что вас рано или поздно вызовут в управление для уточнения обстоятельств дела, по которому вас задержали.
— Да, конечно.
— Спасибо за понимание. А сейчас езжайте домой, доброй вам ночи.
— И вам спокойной ночи, господин Бравинский.
— Да, — мечтательно ответил тот, — спокойной ночи нам всем. Так, ребята, — обратился он к своим служащим, — вы тоже отправляйтесь, надо проверить, насколько город успокоился.
Вителлий направился следом за пареньком вниз, по пути недоумевая, откуда Лиан Нисторин знает о возрождении магии? И его сразу задело то, что Лиан, в отличие от него, не побоялся поставить народ в известность, но в душе Вителлий был ему благодарен за решительность, вновь он ругал себя за бездействие.
— Клим?
— Да, господин?
— А мы могли бы сначала кое-куда заехать? Это очень важно.
— Да, конечно.
Было уже три часа ночи, никаких известий от отца Модеста не было. Мальчик, как ни сопротивлялся, уснул час назад, Клея и Лера также легли спать, а Гедовин не находила себе места, она порывалась выйти на улицу, проверить: что там творится, но Анна не без труда уговорила ее одуматься и подождать.
— Гедовин, ты прекрасно понимаешь, что идти туда сейчас опасно, даже если бы в городе не было беспорядков, девочке опасно одной ходить по улицам ночью. Да и куда ты пойдешь?
— Не знаю! Надо выяснить, что там происходит, что случилось с отцом Модеста и, я знаю, что в принципе ничего не могу, но нельзя же вот так просто сидеть и молчать, ничего не делая!
— Мы обязательно попробуем что-нибудь сделать, — заверила ее Анна, — но не сейчас.
Гедовин долго молчала, тяжело вздыхая и морщась, наконец, она сказала.
— Хорошо, идем спать.
Обе девочки были в комнате Гедовин, Драгомир к тому времени уже ушел спать с настоятельной просьбой разбудить его, как только вернется отец Модеста. Он понимал, что все эти беспорядки начались после его пробуждения, его и магии, поэтому отчасти — если не напрямую — это его вина, и его очень это тяготило. Он не помнил того, что делал в прошлом, это во многом спасало его от чувства вины, пока он просто знал, что поступил ужасно, а теперь, находясь здесь каких-то несколько дней, он уже успел всем навредить. Если бы не усталость после использования тех заклинаний, которые сами собой всплыли в его сознании, он не ушел бы спать. Но, несмотря на явную усталость, он без сна лежал на кровати и молча смотрел на дверь, едва различимую в свете ночника. Он слышал, как спорили девочки, он не понял, о чем именно они говорили, но понимал, что их могло волновать, ведь господин Нисторин так и не вернулся. Драгомиру сложно было представить, какую силу представлял собой храм, и почему Гедовин ради его свержения согласилась сдать родной город другому государству. Чтобы она там не говорила, но выросла она не в Истмирре, а в Гриальше. Но, по всей видимости, это была, действительно, сила, грозная и непреклонная, если даже мэр города ничего не мог предпринять против нее. И Драгомир абсолютно не знал, может ли он сам что-то предпринять, как-то помочь и исправить, изменить ту цепную реакцию, которую он запустил.
