Выпускница Бартонского пансиона (СИ) - Елизарьева Дина (бесплатные полные книги TXT, FB2) 📗
Я ухаживала за Ирханом, два раза в день меняла повязки, пыталась его лечить магией и теми лечебными отварами, рецептуру которых запомнила из Томкиного травника. Сколько раз я вспоминала нашу пансионскую занозу-ябеду добрым словом за эти дни!
Ещё варила еду, в основном каши с добавлением мясных консервов, которые во множестве обнаружились в продуктовом запаснике. Вот где пригодились поварские навыки, по крайней мере, мои мужчины не жаловались. А Ресс так и вовсе до скрипа вылизывал свою миску.
Теперь у меня прибавилась ещё обязанность. Сегодня я несла кашу и кувшин с отваром трав пленнику, по пути внимательно рассматривая знаки. Эта часть лабиринта была мне незнакома. В основном здесь были пустые комнаты, иногда со смотровыми окнами. Близко к тюрьме встретились двери с отчётливыми метками стихий огня или воздуха. Это были места казни смертников. В зависимости от того, нужен ли впоследствии труп, решался вопрос — в которую из камер вталкивать несчастных.
Меня пробрала дрожь.
Откуда знала такие подробности лери Сальяра, стало теперь неважно. С её смертью мы с Дэйсом остались без наставника, но под властью клятвы Тайной службы. Дэйс, кажется, предпочитал решать проблемы по мере их поступления, а вот у меня в голове мысли устраивали хоровод.
Уведомила ли лери Сальяра вышестоящего безопасника о появлении у неё подопечных?
Как нам связаться с новым начальником?
Мы выдали тайну лабиринта Ирхану, Лемару и пленнику. Да, наша клятва со смертью принимавшего её вроде как утратила значение, но как теперь быть с этой тайной?
Как нам вообще теперь выбраться из этих стен так, чтобы нас не назвали дезертирами или трусами?
Моя Данка махнула бы рукой и сказала: «Брось, Яночка! Это мужские дела, вот мужчины пусть и разбираются!»
Но я не могла так. Эти годы в роли старосты курса, когда ты отвечаешь за всех, когда ты крайняя за всех, когда ты просишь, думаешь, переживаешь за всех, просто не давали мне покоя. А нападение и убийство стражей на моих глазах ожесточили.
Я чувствовала себя запертой в клетке, с бессильным отчаянием глядя, как по крепости разгуливают авархи и творят, что им только выдумается. Да, среди них встречались такие, которые не утратили человеческое лицо при ощущении своей полной власти над городом, но в целом торжество от захвата Южной перешло в беспредельную наглость.
После сожжения офицерских домов степняки нагло обоссали ещё дымящиеся руины. Испражняться присаживались прямо у комендатуры. Изуродовали своими кривыми саблями все декоративные кустарники и истоптали цветники. Как дикари, которым абсолютно нечем заняться, кроме как разрушать всё, до чего руки дотянутся!
Сжимались кулаки при виде этих непотребств, и было страшно подумать — что же творится в городе. А Дэйсу, видимо, надоело таскать еду в тюрьму, вот он и распорядился, чтобы я кормила этого пленного! Да мне рожу его авархскую хотелось залепить горячей кашей!
Перебежчик! Ха!
Или всё же шпион с неудавшейся миссией?
С такими мыслями я неторопливо подошла к месту заключения пленника. Аварх стоял у решётки, наблюдая за моим приближением.
— Привет! Уже утро? — немного настороженно улыбнулся он, видимо, памятуя мои слова о допросе. Голос со странным акцентом звучал приветливо.
Я метнула в него тяжёлый взгляд, больше всего на свете желая, чтобы он замолчал или превратился в статую. Но пока пленника надо было накормить.
— Подвинь вчерашнюю посуду поближе к решётке, а сам отойди, — приказала я.
Он сделал шаг назад. Разбаловал его Дэйс.
— К той стене отойди, — я указала глазами за его спину.
— Послушай, я не причиню тебе вреда, — вкрадчиво начал враг.
— Да? А я вот могу, — ехидно усмехнулась я. — И сделаю, если немедленно не отодвинешься!
Продолжая приветливо улыбаться, аварх попятился, но выводов, видимо, не сделал, потому что сразу же продолжил:
— Как тебя зовут?
Я нажала на рычаг, приподнимая решётку, быстро просунула кувшин и тарелку в образовавшуюся щель и забрала приготовленную посуду от вчерашнего ужина.
Вопреки моим опасениям, аварх не бросился, чтобы схватить меня за руку. Вместо этого он продолжил болтать:
— Моё имя Наранбаатар. Но ты можешь звать меня Наран.
Решётка со стуком опустилась обратно, а я не выдержала:
— Думаешь, сократил имя и сразу попал в друзья? Если у ящерицы оторвать хвост, то приятнее она от этого не станет!
— Многим девушкам нравятся драконьи предки. Эй, не уходи! Здесь ужасно скучно одному!
— Вот уж не собиралась тебя развлекать, — проворчала себе под нос, заворачивая за угол коридора.
Странным образом я была недовольна собой. Зачем мне вообще понадобилось разговаривать с врагом? Ещё и улыбнулась ему. Ну, ладно, ладно, не улыбнулась, а оскалилась! И всё равно! Нет, в обед ни словечка не скажу, кроме самого необходимого!
Глава 44
ДЭЙС
Четыре дня, пока в крепости хозяйничали авархи, измотали всех троих.
Уже на следующую ночь Дэйс с Лемаром оттащили с места расстрела всех погибших людей в заросли и забросали ветками и землёй. Это, пожалуй, было самое угнетающее, чем только Дэйс занимался в жизни. Да и жизнерадостный Лемар был весь день угрюм. А ведь ещё оставались погибшие в крепости! Они лежали там, где их застала смерть. И куда бы ни следовал взгляд, он неизменно натыкался на убитых товарищей.
Авархов не занимали мертвецы. В лучшем случае тела погибших оттаскивали в сторону, а в основном — просто ходили по ним, что-то было в их убеждениях про попирание трупов врагов. На второй день, когда неубранные тела стали представлять опасность для живых, по гарнизону прошли маги, оставляя вместо погибших выжженную землю.
Ограбление города уже в первые сутки достигло уровня тотальной зачистки. Тащили всё, что было плохо закреплено, надёжно прибитое отдирали и тоже тащили. Погибших лошадей живо разделали и целыми днями коптили и жарили конину вокруг конюшен.
Дэйс невольно задавался вопросом — что же осталось от древней богатейшей культуры, сменившей век завоеваний.
700 лет назад Орайвал-Айар считался самым богатым и просвещённым государством всего мира. Туда стекались музыканты и сказители, воспевая храбрость и благородство. Многочисленные рабы возводили прекрасные города. Именно там был построен первый канал и открыта первая общественная библиотека.
Летописцы утверждали, что лучшим другом золотого хана был певец — золотой голос Орайвал-Айара. Хороший каламбур, вот только слишком уж исторический. Поглядели бы они на своих потомков.
Вот молодые степняки затевают стрельбу по воронам, не промахнулись, рады…
…собираются в круг и устраивают борцовские поединки…
…обвешивались украшениями, словно безнадёжные старые девы…
…подолгу сидят, любуясь и перебирая награбленное, хвастают друг перед другом…
Но при всем этом они оставались безжалостными врагами. Мужчины крепости, которые могли оказать сопротивление, были убиты в первые два дня. Девушек и подростков независимо от пола угнали в степь. В городе оставались старики, малые дети да женщины. Тех из них, кто был помоложе, периодически насиловали, чаще — группами, иногда — на виду у всех.
После того, как он увидел это в первый раз, Дэйс вечером проскользнул в дом, где несчастную утешала подруга, и под клятвенное обещание не подглядывать вывел женщину с завязанными глазами на северную сторону. Там до ближайшего села был день ходьбы. Подруга пострадавшей попросила сутки, чтобы собраться, а вечером уже четыре молодые женщины с мешками и малышами, нервничая, ожидали спасателей. Так и повелось. За это время Дэйс с Лемаром провели через лабиринт около тридцати женщин, беременных, с младенцами или детьми, которые уже самостоятельно могут ходить. Исключений ни для кого не делалось: клятва не подглядывать и повязка на глаза.
