Путница - Громыко Ольга Николаевна (е книги txt) 📗
Саврянин недовольно поморщился. Да, но зато он на собственном опыте знал, что из такого положения не покусаешься, а зубки у крысенка были преострые.
– Хочешь сказать, что одна маленькая крыска принесла столько денег?! – проницательно предположил Жар, тоже приглядываясь к зверьку.
– Подозреваю, что ключевое слово «одна», – задумчиво ответил Альк.
– Ой!!! – Рыска в мгновение ока очутилась на столе, представив, что сейчас изо всех щелей хлынет крысиная река, как в доме Бывшего.
– Успокойся, – не оборачиваясь, велел саврянин. – Остальные уже ушли. Этот просто отстал и заблудился.
– Откуда ты знаешь?!
– Чувствую. – Альк тряхнул головой, проморгался, сообразив, что это ему подсказал не дар. – Откуда-то.
Саврянин подошел к окну и осторожно кинул крысенка в бурьян. Писк прекратился, трава пару раз качнула макушками, когда удиравший со всех лапок зверек ошалело налетал на стебли, и снова замерла.
Чтобы пересчитать внезапно подвалившее богатство, друзьям понадобились две лучины, горшок и несколько сотен потрясенных вздохов и возгласов. Альк не вмешивался, рассматривая-подтачивая трофейные сабли и делая вид, что он тут вообще ни при чем.
– Почти шесть златов, – наконец объявил Жар. – Ну ничего себе! Ты теперь каждую ночь крыс на промысел отправлять будешь?!
Брусок сбился, скрежетнул по лезвию. Альк досадливо тронул яркую царапину на стали.
– Я понятия не имею, как это у меня получилось. И у меня ли.
– Но принесли-то их тебе, – справедливо заметил вор, запуская руки в почти полный горшок. Хоть и медь, но ощущение восхитительное! – А чего? Еще месячишко так поспишь – и должок отработаешь!
– Я и так отработаю, – огрызнулся саврянин, убирая сабли в ножны и вставая.
– Ты куда? – встревоженно окликнула Рыска.
– К колодцу, умоюсь. – Альк забросил сабли на печь, взял вместо них полотенце и нож – снять щетину. Жар побрился вечером; подбородок уже слегка кололся, но выглядел парень куда приличнее вчерашнего.
– Ну зачем ты его вечно этим долгом попрекаешь? – с досадой сказала девушка, когда саврянин вышел. – Дело ж вовсе не в деньгах!
– А в чем? – Вор отряхнул руки. – Только не говори, что он тебе нравится! Я этого не переживу.
– Вот еще! – возмутилась Рыска, отгоняя назойливое воспоминание о сброшенном покрывале. – А ты на него, наоборот, второй день по любому поводу бросаешься. Это из-за телеги, да? Или потому что он о гонце догадался?
За телегу Жар, конечно, злился, но, если бы саврянин тогда позволил заехать себе в рыло, вопрос был бы закрыт. А за гонца, пожалуй, вор даже испытывал благодарность – хранить эту тайну в одиночку было ох как нелегко.
– Эта крыса меня не уважает, – нехотя признался Жар. – Просто хочу поставить его на место.
– А за что ему тебя уважать? – прямо спросила Рыска, поспешив, впрочем, добавить: – Это я тебя с детства знаю, а он в тебе просто вора видит, еще и ругаетесь с ним все время!
– Он и тебя не уважает.
Девушка выглянула в окно. Альк стоял у колодца, упершись руками в сруб и наклонившись над вытащенной на него бадейкой, но не брился. Потом неожиданно разбил кулаком свое отражение, тряхнул косами и стал яростно плескать воду в лицо.
– Ему плохо, – тихо сказала Рыска. – И все хуже, только он не сознается.
– Это не повод делать плохо другим. – Жар помолчал, посопел и вдруг сказал: – Рысь, прости меня.
– За что? – растерялась девушка. – За Алька?
– Да гори он гаром! – возмутился друг. – Нет. Но эта крыса права: я здорово перед тобой виноват. Что не вернулся, как обещал. И что даже не подозревал, как это для тебя важно. Знаешь, воровская жизнь она такая… одинокая. И одновременно вольная. В смысле у тебя, конечно, есть дружки и девчонки, но ты никому ничем не обязан. Даже заказчикам можно просто вернуть аванс и спокойно уйти… ну почти всегда спокойно. И мне это здорово нравилось.
– А я бы все испортила, да? – понимающе спросила Рыска.
– Нет! То есть… Я правда был уверен, что на хуторе тебе лучше. А мне лучше в городе. Прости меня, пожалуйста. – Жар покаянно понурился и тут же снова вскинул голову: – Но что я поехал с тобой ради денег, белокосый врет! И за его спиной я вовсе не прячусь, если надо – хоть сейчас соберусь и уеду!
– Я знаю, – успокоила его подруга. – Но давай хотя бы попробуем вместе пожить, по-честному, а? Вдруг тебе понравится!
– Тогда простишь? – с надеждой уточнил парень.
Девушка рассмеялась и, привстав на цыпочки, звонко чмокнула его в щеку.
Когда Альк наконец вернулся, гладкий и посвежевший, Рыска отмывала деньги – старательно, с золой, а то мало ли какую заразу крысы вместе с ними притащили! На столе стояла сковородка с сытной, на шкварках, яичницей. Нетерпеливый Жар уже разделил ее на три части и облизал вилку. Несколько раз, так что теперь между частями зияли щели шириной с палец.
– Все-таки странно это, – задумчиво сказала девушка, бросая на расстеленную тряпку очередную горсть мокрых монет. – Почему вдруг крысы решили тебя озолотить?
– Омедить, – ехидно поправил Жар. – А чтоб еды притащили, можешь приказать? Или одежду новую?
– Ни-че-го я не приказывал, – уже с раздражением в который раз повторил Альк. – Даже и не думал. Разве что…
– Что?
– Я вчера медьку подобрал. – Саврянин поглядел на сохнущую кучку монет, но искать в ней вчерашнюю находку было бесполезно.
– Может, она волшебная была? – с приятным еканьем сердца предположила Рыска. – Из заколдованного клада? Кто одну нашел, к тому и остальные сбежались.
– Сказочница, – фыркнул саврянин, принимаясь за еду. В чудеса Альк давно не верил. По крайней мере в добрые.
– Тогда б они своим ходом прикатились, раз волшебные, – заметил Жар. – И почему именно крысы-то, а не мышки или птички?
– Ой, как представлю, что они ночью по всему дому бегали… брр. – Девушку передернуло. – Теперь спать буду бояться.
– А ты в ларе ложись, – с серьезным видом посоветовал саврянин. – И запрись изнутри.
– Там же душно! – купилась Рыска.
– Зато не страшно.
– Главное, чтоб он в следующий раз бобров не приманил, – захихикал Жар. – А чего? Та же крыса, только хвост веслом.
Девушку закончила помывку, пересыпала деньги обратно в горшок и с усилием поставила его на лавку рядом с Альком.
– Вот.
– Что? – не понял саврянин.
– Ну это же твои, забирай!
– В счет долга, – пренебрежительно отмахнулся тот.
Рыска хотела возразить: мол, ничего ты нам не должен, с распиской-то мы сами оплошали, но внезапно поняла – для Алька, возможно, это сейчас единственный смысл жизни. Пусть дурацкий, но другого просто нету.
– Ладно, – покладисто согласилась она, подхватывая горшок. – Тогда еще восемьдесят девять осталось. И полтора сребра.
– Я помню, – проворчал саврянин.
В «Стрелолист» Альк пришел как раз к открытию. Собравшаяся у входа толпа радостно рванулась внутрь: жарища стояла такая, что босиком по мостовой только бегать и можно – но бегать в такое пекло?! Лучше засесть в теньке с запотевшей кружечкой.
На вышибалу косились с интересом, наверняка обсуждая, однако нарываться никто не пытался. Служанка – та, смугленькая, что вчера подсмеивалась, – сменила тон на уважительный и даже слегка заигрывала, но безуспешно. Впрочем, от кваса саврянин не отказался, сдержанно поблагодарил, укрепив девчонку в желании проверить, так ли белокосый искусен в иных сражениях.
– Ты б хоть палку какую взял, – упрекнул его кормилец, проходя мимо. – Железяки те же Сивины.
– Зачем? Мне не нужна железяка, чтобы чувствовать себя мужиком, – непочтительно отозвался саврянин.
Хозяин осуждающе покачал головой: небось прогулял уже сабли, сразу видно – бедовый парень!
– Вот отобьют тебе всего мужика-то – и нечем будет похваляться, – пригрозил он.
Альк не ответил. Взял уже один раз. Палку с железякой. Нет, пусть лучше сабли дома лежат, так надежнее.
