Авалон: Хроники Бессмертных (СИ) - Ермаков Антон (электронная книга TXT) 📗
– Мария, – позвала она Малиновскую. – Подойди сюда. Ближе, ближе, не бойся. Это ведь всего лишь тренировка.
Маша на ватных ногах поплелась вперёд, провожаемая несколько встревоженными взглядами своих друзей. Пожалуй, впервые за всё время пребывания здесь ей было немного некомфортно. Она понимала, что ничего плохого произойти не должно, – по крайней мере, здесь все её друзья, да и Флавиус с Сильфидой мгновенно смогут прийти на помощь, если возникнет какая-либо опасность. И всё же ей было как-то не по себе.
– Пожалуй, начнём, – сказала Сильфида. – Так как это самая первая тренировка подобного рода, я не ожидаю от вас слишком многого. Поэтому не нервничайте, всё будет в порядке. В случае чего, Евгения подстрахует Флавиус, ну а я, – Сильфида взглянула на Марию, – помогу тебе. Давайте разойдёмся на разные стороны поля и посмотрим, получится ли у вас что-нибудь.
Каждая из пар – учитель и ученик – двинулись навстречу друг другу и, разминувшись у центра поля, они разошлись к его краям. Малиновская посмотрела на своих подруг – Таня и Настя оживленно перешептывались. Настасья, увидев, что Маша смотрит на неё, подняла большой палец вверх, как бы показывая свои предпочтения. Конечно, приятно было осознавать, что между своим парнем и лучшей подругой она выбрала подругу. Это успокаивало, но не очень. Потом Малиновская перевела взгляд на Антона – тот следил за тем, как беседуют между собой Флавиус и Евген. Антон заметно нервничал, и его волнение с почему-то удвоенной силой начало передаваться Малиновской.
– Сосредоточься! – наставлял Евгения Флавиус. – Ты можешь выбрать себе абсолютно любое животное. Какое захочешь. Но, как правило, призывающий привыкает именно к тому зверю, которого он вызывает в самый первый раз, поэтому советую тебе ответственно отнестись к предстоящему выбору.
– Я уже выбрал себе животное, спасибо, – довольно прохладно ответил Евген.
– Тогда не вижу причин, почему бы тебе не вызвать его прямо сейчас, – предложил Флавиус.
– Я не нуждаюсь в лишних понуканиях, – процедил Евген сквозь зубы, принимая боевую стойку.
Флавиус в ответ лишь пожал плечами и отошел на некоторое расстояние назад, встав за спиной Евгена.
– Помни всё, о чем я тебе говорила, – шепнула Сильфида Марии в левое ухо. – У тебя всё получится. Я верю в тебя, – и она тоже отошла он неё на несколько шагов, оставляя наедине со своими мыслями.
Это было невероятно сложно. Когда друзья тренировались в создании магических пуль, никто особенно не смотрел на Машу, потому что все они стояли приблизительно на одной линии. Сейчас же ощущение было совсем иным – будто она сдает экзамен у доски, и, что самое страшное – если ей не удастся найти верное решение этой задачи, – то случиться… да что же именно случиться? Она и сама не знала.
Малиновская никак не могла собрать все разрозненные мысли воедино. Она не только не думала о создании магического зверя – в данный момент она не думала вообще ни о чем. Она разглядывала Евгена, принявшего боевую стойку, его сосредоточенное, напряженное лицо – очевидно, её неожиданный соперник явно настроился на бой. Потом Маша начала рассматривать просто окрестные пейзажи и дальние поля. Лучше бы она этого не делала, потому что, приглядевшись, различила вышедших на окраины маленьких огородиков дварфов – они побросали свои мотыги и лопаты, с интересом наблюдая за происходящим. Очевидно, дварфы были привлечены демонстрационным боем Флавиуса и Сильфиды, и теперь им не терпелось посмотреть на ещё одно новое представление. От того, что на неё сейчас смотрят не только друзья, но и несколько десятков дварфов, у Маши закружилась голова, и заболел живот. Ей захотелось закрыть глаза и убежать. Или просто упасть и не шевелиться. Но сделать ни того, ни другого она не успела.
С громким хрипом, треском, шипением, какой обычно бывает, как если на раскаленные донельзя угли плеснуть ледяной водой, из груди и рук Евгения выпрыгнуло перед ним на траву нечто огромное, оранжево-красное. Под лапами невиданного зверя моментально обуглилась трава, а он встрепенулся, расправляя свои огненные мускулы, и его рык, подобный грому, разнесся по долине Карнимирии. Дварфы на ближайших к полю огородах приветственно заулюлюкали, и даже Флавиус восторженно вскрикнул. Исполинский тигр, тяжело дыша, поворачивал свою громадную пепельно-рыжую голову из стороны в сторону, словно оглядывая мир, в которой он только что пришёл.
Затем Евген властно выбросил правую руку вперёд, и тигр, повинуясь его приказу, двинулся на Малиновскую. Его огненно-бордовые лапы, наступая на изумрудную траву, обращали её в пепел, и от зверя шёл жар даже больший, чем от орла, сотворенного Флавиусом. Марию сковало оцепенение. Она, конечно, видела тигров в московском зоопарке, и в цирке тоже, но этот тигр был гораздо страшнее настоящего – он был просто невероятно, непозволительно огромен, и чем ближе он подходил к ней, тем сильнее она ощущала его губительное дыхание, словно вместо легких у него стояли горны преисподней.
Мария начала лихорадочно соображать над тем, какое животное ей призвать. Какой из зверей окажется достаточно силён, чтобы противостоять самому тигру? Только кто-то из той же породы… Ничего не лезло в голову, а между тем тигр уже миновал центр поля, и скоро он сможет подойти достаточно близко, чтобы прыгнуть. Маша заозиралась, ища глазами Сильфиду, но той нигде, кажется, не было рядом – или она просто уже ничего не видела от страха? Малиновская выбросила обе руки вперёд в тот момент, когда её глаза уже встретились с глазами тигра, и она прочитала в них только одно желание – желание разорвать её на куски. В долю секунды она поняла, что сейчас никто не сумеет ей помочь – потому что тигр прыгнет мгновенно и просто вцепится ей в горло. И даже Евгений не успеет все прекратить, ибо зверю будет достаточно лишь одного укуса.
Мария что-то крикнула, и тут же её настигло странное ощущение – будто сердце её разорвалось на две совершенно равные половины, однако она не ощущала при этом абсолютно никакой боли. Напротив, в неё влился невероятный поток энергии, новых жизненных сил, словно недостающая половина заполнилась светом, который родился в иных, божественных мирах. А в этот миг друзья её с радостью и восторгом увидели, как из грудной клетки и ладоней Маши словно выплеснулась могучая, неведомая, защитная сила, и прямо перед девушкой на траву стремительно и грациозно спрыгнула сильная, коричнево-зеленоватая пума. Она, конечно, уступала в размерах тигру, но тоже казалась заметно больше своих земных собратьев.
Тигр остановился и зарычал. Пума несколько раз глубоко вздохнула, открывая и закрывая огромные, прекрасные лунно-желтые глаза, словно заполняя свои легкие воздухом, чтобы казаться больше. Малиновская буквально мельком бросила взгляд на Евгена – как раз в тот момент, чтобы увидеть, как он выбрасывает ладони вперед, изображая прыжок, и отреагировала чисто инстинктивно – её руки тоже метнулись вверх, и пума, почуяв её приказ, ринулась в атаку.
Тигр, естественно, не заставил себя долго ждать, и одним огромным прыжком бросился на пуму, повалив её наземь. Снова где-то в отдалении заголосили дварфы. Рыки и визги двух сцепившихся между собой больших кошек, катающихся по траве, заполонили собой все вокруг. Маша слышала, как что-то кричит Настасья, но ей было некогда отвлекаться – магическая пума оттеснила тигра ближе к центру поля, и страх понемногу отступал, высвобождая место для других, гораздо более нужных сейчас чувств – уверенности, расчету, и даже немного азарту.
Пума и тигр продолжали кататься по земле, и в пылу схватки Малиновская не видела ничего вокруг, но явственно ощущала всё тело, все вылитые словно из стали мышцы своего животного. Она хотела опрокинуть тигра, прижать его к земле, как синий барс прижимал орла, но тот был силен, как скала – слишком силён, чтобы даже просто попытаться сбить его с ног. Острые клыки пумы впивались в тигриные бока, порываясь выдрать оттуда куски магической плоти, и каждый раз тигр при этом громко ревел и изворачивался, и от него во все стороны летели огненные искры, как от раскаленной головешки, вынутой только что из костра.
