Пой вместе с ветром - Линдхольм Мэган (библиотека книг бесплатно без регистрации txt) 📗
Его взгляд стал подобен кинжалу. Девушка вздрогнула, чуть слышно всхлипнув. Тонкие руки метнулись к горлу, словно два испуганных зверька в поисках убежища.
– Покинь наш круг, – продолжал Нильс. – Твоя гордыня и самовлюбленная независимость вынесли тебе приговор. Оставайся же в одиночестве! Ибо твои сны поведали мне, что именно одиночества ты жаждешь. Не советуйся более с родителями: они потеряны для тебя, потеряны навеки. Иди к себе домой и хорошенько подумай об этом!
Потрясенная, уничтоженная, Лидия побрела прочь, спотыкаясь на каждом шагу. Ки в ярости смотрела на Нильса. Старик, точно волк, первым делом отбил от стада самого слабенького. Лидия шла прочь, все так же прижимая руки к горлу, путаясь ногами в луговой траве…
– Хафтор!
Марна ахнула, но ее брат только поднял голову повыше. И быстро, ласково сжал плечо сестры. Странная полуулыбка была у него на лице.
– Улыбаешься? – сдвинул брови Нильс. – Улыбаешься отраве, растлившей твою душу? Ну конечно, тебя менее всего волнуют страдания твоей сестры, вынужденной мучиться в разлуке. Ты ничем не лучше животного – тоже привык следовать только собственным прихотям. Ступай! Прочь!..
Хафтор бережно отстранил Марну, цеплявшуюся за его руку. И с высоко поднятой головой зашагал прочь. Догнав Лидию, он по-братски обнял ее. Внезапно обмякнув, она уронила голову ему на плечо. Хафтор поддержал девушку. Он не стал оглядываться назад.
– Курт!
Кора мучительно ахнула. У Холланд вырвался крик. Но мальчик стоял прямо, расправив плечи, словно бы подражая примеру Хафтора. Руфус изумленно взирал на своего мальчика, державшегося как мужчина.
– Сопливый юнец! – фыркнул Нильс, раздосадованный его гордой повадкой.
– Я видел зло в твоих снах. Хотя, глядя на твою невинную мордочку, кто бы мог заподозрить?.. Нет, видно, яблоко от яблоньки недалеко падает. Ты весь в отца: тоже любишь свои стада мерзостной и жадной любовью, так, словно они суть твои дети, а не простое зверье. Стоило тебе посмотреть на убитого бычка, как зло в твоей душе расцвело пышным цветом. Итак, ты любишь своего отца, зато ненавидишь гарпий. Ступай же прочь!
Курт храбро повернулся и пошел прочь. Он одолел всего какой-то десяток шагов. Потом его плечи задрожали. Руфус, с руками, перемазанными кровью бычка, смотрел ему в спину так, словно у него сердце разрывалось от боли за сына. Курт обернулся: по его щекам пролегли две мокрые дорожки.
– Прости, мама, – сказал он. – Я не хотел, чтобы тебе было больно…
Он говорил тихо, но услышали все. Руфус перешагнул через кости бычка и подошел к сыну:
– Пошли, сынок. Сегодня мы с тобой вместе похороним нашу мечту. Холланд, рыдая, осела наземь, но не последовала за ними. Малыш Эдвард испуганно жался к ней. Кора открыла рот, но вместо слов сумела издать лишь какое-то хриплое карканье. Ее старческие руки, дрожа, тянулись вслед уходившим. Вот она, спотыкаясь, шагнула за ними… Нильс схватил ее за руки:
– Не позволяй себе неуместной слабости, Кора! Ибо гарпии желают воссоединения с вами. Разве не по своей доброй воле явились они принять дар от вашего изобилия? Их сокрытого слуха достигает ваш неслышимый вопль, им известно ваше горе, причиненное вынужденной разлукой. Очисти же свой разум, Кора! Отринь все то, что удерживает тебя. Открой мне свое сознание, дабы я вскрыл ядовитый нарыв, к которому ты почему-то не желаешь меня подпустить…
Никто не двигался с места. Нильс же так и впился взглядом в зрачки измученной женщины. Кора смотрела на него с ужасом, точно птица на змею. Ки почувствовала, как у нее шевелятся волосы. Опасность, опасность! Смутный ужас начал обретать почти зримые очертания. «Нет!!!» – молча закричала она и, сама не зная каким образом, устремила всю свою духовную силу Коре на помощь. Теперь они вместе заслоняли собой черную дверь, которую силился распахнуть Нильс. Ки физически чувствовала, как впивается в нее его взгляд, как нечто пытается сломить ее волю. Звон в ушах поглотил все прочие звуки. Воля Коры начала ускользать, истаивая подобно туману на солнце. Ки зарычала, как зверь, пальцы скрючились, точно когти. Она решительно шагнула вперед…
И тут воля Коры исчезла. Совсем. И вместе с ней – черная дверь, которую она стерегла. Ки отшатнулась, как будто с размаху налетев на твердую стену. Она открыла глаза – оказывается, она успела зажмуриться – и обнаружила, что стоит на своем прежнем месте. А Кора бесформенным комком лежит у ног Нильса.
Только тут Нильс выпустил руки женщины, и они упали, как две безжизненные деревяшки.
– Глубоко же проник в нее яд! – произнес он торжественно. – Она готова спрятаться в смерть, только бы не дать очистить себя. Итак, Кора от нас тоже отделена…
И Нильс зашагал прочь. Толпа заколебалась в нерешительности, потом устремилась за ним, обтекая Кору и Ки. Ки бросилась на колени подле старухи. Больше всего в этот миг ей хотелось оторвать Нильсу голову, но заниматься этим прямо теперь было некогда: губы Коры посинели, она еле дышала. Ки схватила сморщенную похолодевшую руку, прижала ее к щеке. Окостеневшие пальцы почти не сгибались. Перед Ки лежала пустая оболочка, душа же… Ки беззвучно закричала – и ринулась следом.
Она не знала, что делает. И каким образом. Жуткое предчувствие подсказало ей, где искать Кору. За той самой дверью, последней дверью в темном коридоре, снившемся Ки. Кора все-таки нашла разгромленное гнездо и мертвых гарпий. Ки схватила ее и потащила прочь.
…Она снова плыла сквозь глубокие теплые воды, увлекая за собой Кору. Та безвольно висела у нее на руках, неподвижная, как мертворожденный котенок. Ки с мрачным упорством пробивалась наверх, мимо отвратительных колеблющихся видений, мимо дохлых гарпий, представавших снова и снова, и с каждым разом все уродливее и страшнее. Ки отпихнула в сторону растерзанный труп Свена, оттолкнула смятое, изломанное тело гарпии, застрявшее у основания утеса. Потом мимо проплыли ее, Ки, дети – пустые глазницы над вырванными щеками. Ки плыла и плыла, но воды были слишком глубоки и безбрежны. Поверхности не было. Не было выхода…
…Кто-то крепко ущипнул ее, а потом влепил затрещину, от которой мотнулась ее голова. Ки вскрикнула от боли и ярости, вскочила на ноги… и увидела Ларса. Она кинулась было на него, но Ларс отшвырнул ее прочь, опрокинув на влажную траву. И поднял на руки слабо шевелившуюся Кору.
– Иногда только боль может вернуть назад, – сказал он коротко. Пошатываясь, он поднялся. Кора бессильно висела у него на руках. Ки растерянно огляделась. Кроме них, в поле никого больше не было. Ки затрясло: ей было холодно и… одиноко, до чего же одиноко! Потом она обратила внимание, насколько ясно достигал ее слуха любой звук. Вот, звякнув, упала брошенная лопата… Ки обернулась: со стороны амбара к ним бегом мчались Руфус и Курт, а на земле позади них валялись брошенные инструменты.
– У вас, наверное, удивительное сродство душ, – сказал Ларс. – Такие деяния без напитка гарпий обычно не удаются… – Ки поднялась на ноги и побрела следом за Ларсом, который говорил на ходу: – Вы с ней, похоже, так и не утратили связи после Обряда.
– Все ушли… – тупо выговорила Ки.
– Ты тоже, хм, ушла, и как следует. Я уж боялся, кабы не навеки… и ты, и она. Всех остальных Нильс увел размышлять, поститься и очищаться. Остались только мы, изгои.
– Мы… – Ки осторожно примерилась к этому слову.
Ларс сперва скривил губы, но потом получилась улыбка – усталая, тусклая, но все же улыбка. Подоспевший Руфус забрал у него мать, и они поспешили в дом. Ки медленно шла следом: до нее никому больше не было дела. Она чувствовала себя совершенно обессилевшей; она готова была рухнуть прямо в росистую траву и уснуть, желательно навсегда. Однако неожиданно внутри вспыхнула некая искра, и Ки разом проснулась. Ей вдруг захотелось исследовать каждый закоулок своего сознания – так человек, свалившийся с высоты, ощупывает свое тело, проверяя, не сломал ли чего-нибудь. Впервые за долгое, долгое время Ки снова была сама себе хозяйкой. Ничья воля, кроме ее собственной, не пыталась ее направлять. Нерешительности, одолевавшей ее последние несколько месяцев, не было и в помине. Кора!.. Ки одними губами произнесла это имя. Все это время она, Ки, не осознавала, что с нею происходило. А Кора? Знала ли она? Пыталась ли этим пользоваться?.. В любом случае теперь было поздно гадать. Шатаясь, она добралась до сарая, до своего фургона, до родной кабинки… заползла в постель. И уснула как убитая.
