Путевые заметки вольного мага (СИ) - Громова Мила (читать книги без сокращений TXT, FB2) 📗
— Да, Витка у меня такой — улыбнулась я.
Ну, не подведи, Лаврик. Надеюсь, ты разберешься, что делать с нашими зверями. А, может быть, даже обзаведешься собственным длаком, если повезет.
Глава 27
Длак
Глава 27: Длак
Лаврентий быстрым почти невидимым для окружающих движением сыпнул в молоко, предназначенное для своего «начальника» Самуила, щепотку сонного травяного порошка, который хранил в мешочке в своем сапоге и умудрился вытащить оттуда, якобы поправляя штанину. Засыпал ровно такую дозу, что мужчина задремал на очень короткий срок, вроде как просто прикорнул от усталости и не мешал парню сделать свою часть работы.
Разумеется, ученик Тарины волновался о том, как все пройдет, хотя одновременно с этим буквально выпрыгивал из штанов от нетерпения, предвкушения и любопытства.
За время этого недолгого, но такого насыщенного путешествия Лаврик ни разу не пожалел о своем решении отправиться с десой в путь. Пареньку нравилось все: и меняющаяся вокруг картинка, и рассказы своей наставницы, и приключения, и новые знания, и магия, и возможность учиться новому, и даже опасность, с которой Лаврентию Рошу уже довелось столкнуться лицом к лицу.
Паренек, наконец, окончательно осознал, что именно о такой необычной и интересной жизни он и мечтал. Пусть даже сейчас он и деса буквально ходили по самому краю и подвергали себя всяческим рискам. Но Лаврик не испытывал по этому поводу ни страхов, ни сомнений. Он легко вжился в свою роль, стараясь не подвести наставницу и сделать все от себя зависящее, чтобы у них с десой Тариной и Охрой действительно все получилось.
— Покараулю тебя, пока шуршать будешь — произнес Самуил, отпивая из кружки молоко.
Лаврик спрятал довольную улыбку и кивнул, быстрым шагом заходя в конюшню и на всякий случай запирая за собой и слугой дверь.
Сразу схватил вилы и направился в сторону примыкающего к конюшне амбара, попутно пытаясь снова активировать маг-взор, как учила деса, и посмотреть, изменилось ли что-то в дальнем конце конюшни, там, где предположительно и держали двух парнокопытных магических зверей.
Наставница сказала ему, что, если все получится, фиолетовые искры потускнеют и станут немного другими. Сердце Лаврика забилось быстрее, потому что, судя по всему, десе Тарине удалось освободить ему путь.
Паренек обернулся и увидел, что Самуил, примостившийся на стоящем у входа в конюшню бревне, сонно щурится, а потом роняет голову на грудь.
Так… Теперь начинается самое сложное.
Лаврентий осторожно отложил вилы и направился к конюху. Стараясь не тревожить спящего мужчину, сдернул его пояса большую связку ключей и быстрым шагом направился вдоль ряда стойл, в которых в данный момент содержалось две каурые простые лошадки, явно принадлежащие «хозяину» и его помощнику, дальше, в отгороженную секцию, закрытую на большой навесной замок и несколько деревянных запоров.
Подобрать ключи не составило труда. Ученик Тарины старался делать все бесшумно и быстро, потому что не знал, как долго ему придется провозиться с единорогом и длаком, успев все закончить до того, как Самуил проснется.
Он с колотящимся сердцем на чуть ослабевших ногах переступил порог закрытой секции и сглотнул, потому что уперся взглядом прямо в сощуренные ореховые глаза огромного темно-коричневого длака.
«Здравствуй» — произнес Лаврентий мысленно, пытаясь повторить все так, как объясняла ему наставница — «меня зовут Лаврентий Рош. Я ученик вольного мага. Я не желаю тебе зла и хочу помочь.»
Кобыла наклонила голову и повела ушами, будто размышляя, как реагировать на такое заявление.
«Я знаю, что тебя держат здесь против воли» — продолжил Лаврик — «мы с наставницей пришли сюда, чтобы освободить тебя из плена. Клянусь своей магией, хоть у меня ее и очень мало, что я не вру.»
Длак кивнул, делая крошечный шаг в сторону мальчика. В глазах зверя читалась заинтересованность и какая-то даже… надежда. Кобыла тяжело вздохнула, переминаясь с ноги на ногу. Она выглядела усталой и изможденной, хотя и старалась стоять с гордо вскинутой головой. Ее шерсть не лоснилась и потускнела, бока впали, а грива давно не знала гребня.
Было видно, что зверь уже давно никого не подпускал к себе близко, не знал солнца и не имел возможности размять ноги.
Тарина предполагала что-то похожее, потому что длаки были очень своевольными и гордыми. Как и с любыми магическими зверями с ними нужно было взаимодействовать и договариваться, иначе они могли проявить агрессию и даже покалечить. Могли отказываться от еды, если тот, кто ее приносил, им не нравился. А еще могли ослабнуть магически, если им не давали лакомств, не выпускали на вольный выпас и не общались.
«Хочешь, я тебя расчешу» — предложил Лаврентий — «я не сделаю тебе больно, обещаю. И вот…» — паренек достал из кармана крошечный кусочек сахара, который умыкнул с кухни — я знаю, что длакам нужно сладкое, но тебе его, наверное, не давали, чтобы твоя магия ослабела. Держи… Я не пытаюсь тебя подкупить, честное слово'.
Лаврик выставил вперед ладонь, стараясь не делать резких движений.
Кобыла снова прищурилась, застыла, словно что-то решая для себя, а потом все же придвинулась ближе, высунула язык и слизнула сахар так быстро, что паренек даже не успел ничего понять. Зверь довольно захрустел лакомством, в его ореховых глазах мигнули искры магии.
Паренек достал из кармана гребень и осторожно провел им по гриве длака. Животное стояло смирно, показывая, что нисколько не возражает против такой процедуры.
"Если съест предложенное и позволит себя расчесать, полдела сделано' — говорила утром деса Тарина.
«Я знаю, что у тебя нет…гм… своего человека» — начал Лаврик — «наставница рассказала, что вы создаете связь только по доброй воле с теми, кто вам нравится и подходит, а вряд ли местный господин тебе понравился. Вы же чувствуете, плохой человек перед вами или нет».
Кобыла замерла, поворачивая в сторону мальчика большую ушастую голову. Она точно понимала все, что он ей говорил, жаль только, что не могла что-то сказать в ответ, так как в отличие от белвов или единорогов мыслеречью не обладала.
«Мы можем стать друзьями и напарниками» — решился Лаврик — «и тогда ты будешь только моей, а я позабочусь о тебе. Обещаю. Хочешь?»
Лаврик чувствовал, что его ладони вспотели от волнения.
«Длаки выведены магическим путем, как ездовые спутники людей» — говорила наставница — «как и белвы, они будут рады помогать хорошему магу, но никто не может привязать их к себе насильно. Они сами выбирают, кому служить, потому что и люди, и звери понимают, что эта связь будет создана на всю жизнь. Когда я выбирала Шерина, то долго бродила по конюшням заводчика, пока мой длак меня не выбрал. Шерин сам подошел ко мне и буквально пригласил меня стать „его“ человеком и партнером. Это был его добровольный и осознанный выбор, с которым мне необходимо было согласиться.»
Кобыла боднула руку паренька, поощряя продолжить свои манипуляции с ее гривой.
«Я не могу быть с тобой долго» — с сожалением сообщил Лаврентий — «мне нужно еще к единорогу, который заперт рядом с тобой. Но я вернусь и не брошу тебя, клянусь. И дам тебе имя, если захочешь».
'У длаков нет имен, как и в случае с Охрой, имя зверю дает человек, которого он выберет" — рассказывала Тарина.
Кобыла смотрела на мальчика глубокими ореховыми глазами. В этих глазах Лаврентий безошибочно читал ее эмоции: сомнение, задумчивость, еле уловимую радость и что-то еще, что паренек интерпретировал как зарождающуюся симпатию. Казалось, длак смотрел ему прямо в душу. Видел насквозь его мысли, улавливал эмоции и пытался принять для себя какое-то решение.
«Мне пора идти» — произнес ученик Тарины — «ты мне очень понравилась, правда. Я бы хотел с тобой подружиться и помочь тебе отсюда выбраться. Если мы с тобой создадим связь, никто уже не сможет нас разлучить. Я не заставляю тебя принимать решение, потому что возможно я не твой человек. Просто знай, что мы с наставницей все равно тебя вызволим и отправим туда, где ты будешь свободной».
