Врата Изгнанников - Черри Кэролайн Дженис (книги .TXT) 📗
Чи и Брон повернулись в седле, внимательно вгляделись в темноту, но не сказали ни слова. — Бог в Небесах, — прошептал Вейни, повернулся и поскакал к Моргейн. — Лио, — сказал он, когда она полуобернулась к нему. — Они сзади. По меньшей мере один — на Дороге.
Она взглянула и придержала Сиптаха. — Мы сами выбираем себе дороги, — негромко сказала она и подождала, пока Чи с Броном нагонят их.
Потом отстегнула кольцо на ножнах Подменыша и положила меч поперек седла.
ДЕСЯТАЯ ГЛАВА
— Я не вижу их, — сказал Вейни. Напрягая глаза он всмотрелся в сгустившуюся тьму, удерживая Эрхин рядом с большим серым жеребцом Моргейн, кобыла нервничала и била копытом по земле. — Мы потеряли их из вида.
— Придут, — сказала Моргейн, Брон вытащил свой меч, а безоружный Чи ждал, ругая свой нож.
— Их лошади устали не меньше наших, — заметил Брон.
— Да, — сказала Моргейн, — может быть.
— Это сумасшествие, — крикнул Брон. — Они в тех лесах. Мы можем расправиться с ними.
— Да, можем, — сказала Моргейн, — а может быть и нет. Убери меч.
— Миледи—
— Делай как я сказала, Брон. Убери меч.
— Миледи, ради наших жизней — выслушайте меня. Вейни…
— Никогда не скачи справа от миледи, — тихо сказал Вейни. Он мучительно почувствовал, что сердце превратилось в камень, мертвый и нечувствительный. Вейни отстегнул свой собственный меч и тоже положил поперек седла: знак готовности к переговорам, настороженного перемирия, когда встречаются Люди, не уверенные друг в друге; впрочем он не был уверен, что в этом мире принято так поступать.
— Вейни, — запротестовал Чи, подъезжая поближе, — ради Бога…
— Делай! — Он хлестнул мечом в ножнах по груди Чи и остановил его рядом с плечом.
Пылая от гнева он смотрел на Чи; но на этот раз меч был в ножнах; но на этот раз он должен был сдерживать себя, дрожащий меч едва не касался плеча Чи. — Никто из них не останется не останется в живых, если дело дойдет до схватки. Ты понял меня? Ни невинный, ни самый чистый. Мы не можем дать им войти в ворота. Мы не можем дать им убежать, ни одному из них. Мы точно знаем, чего хотим, их лучники бесполезны и ни один из них не может убежать. Этого тебе достаточно?
Даже в полумраке было видно, что лицо Чи окаменело, глаза расширились. Брон застыл на месте. Вейни отвел меч и положил его поперек седла, бросив второй взгляд на одного и другого брата.
— Темнота поможет нам, — спокойно сказала Моргейн. Вейни не видел ее лицо. И вообще не хотел ничего видеть. Но, внутренним зрением, он видел мальчика, глядящего на него от грязной дороги так, как если бы увидел саму смерть. А еще он видел ночь, освещенную факелами ужасную комнату в Ра-Моридже, и лицо брата, белое и спокойное.
Придя в себя, Вейни сосредоточился на равнине перед собой и обшарил взглядом холмы кругом, прикидывая, могут ли за ними находится всадники, готовые ударить с флангов, и нет ли лучников на вершине ближайшего к ним.
— Я слышу их, — сказала Моргейн, и мгновением позже он тоже услышал: лошади, скачут по дороге, достаточно быстро. Их собственные тяжело дышали, постепенно успокаиваясь, и бока Эрхин, которые он ощущал ногами, раздувались уже не так сильно. Самая простая стратегия в их положении: враг решил загнать своих лошадей, настигнув их на вершине холма; а они подождут здесь и дадут отдохнуть, себе и животным.
Через гребень холма перевалил совсем небольшой отряд, скорее банда, не больше двадцати человек. Где же остальные? На мгновение Вейни охватила волна холодного страха. Потом на верхушках холмов появились остальные: сорок, восемьдесят, сто и больше всадников спускались со склонов по обеим сторонам дороги.
Зазвенела сталь, Брон вынул меч.
— Нет, — холодно сказала Моргейн. — Ждать. Вы оба держитесь слева от Вейни. Не делать ничего, пока я не скажу вам. Мои запасы терпения и доброты на сегодня исчерпаны. Вейни…, — внезапно она перешла на язык Карша. — Не пытайся пользоваться камнем. Лови!
Он потянулся было за луком, но она бросила ему Подменыш. Он подхватил меч в ножнах одной рукой, испытав прилив холодного страха: она бросила это проклятое оружие ему, и он его держит — и знает, как им пользоваться. Но достаточно посмотреть на неравенство в силах и станет ясно почему.
— Чи! — крикнул он и, несмотря на знакомый страх, сковавший суставы, точно так же ловко бросил свой эрхендимский меч Чи, который аккуратно поймал его.
Он задышал чаще, надеясь, что никто, а самое главное Моргейн, этого не увидит. Все та же слабость, постоянно преследующая его, которая заставляет ладони покрываться потом, как только в них оказываются рукоятка Подменыша и серые ножны; а сердце стучит так, как будто хочет сломать ребра и выскочить наружу.
Небеса спаси нас, подумал он, когда линия всадников начала расширятся, окружая их.
Моргейн, находившая сзади, подала сигнал. Он натянул поводья, и отъехал немного назад, выстроившись в один ряд с Броном и Чи, на равном расстоянии друг от друга. Хилая линия, ничего не скажешь.
Всадники в центре тоже натянули поводья, останавливаясь. По большей части кел. Остальные продолжали двигаться, охватывая их четверку полукольцом. Лио, подумал он, ради любви Небес уведи нас отсюда, назад, вперед, все равно куда!
Моргейн подняла руку к их центру, где было больше всего кел. — Стой, — крикнул один из всадников, человек, и мгновенно все остановились, только лошади шумно дышали и били копытами, а на вооруженных всадниках скрипела кожа и звякали доспехи.
Моргейн не опустила руку, которая по-прежнему смотрела в центр рядов кел.
— Миледи, — сказал ей человек, лицо человека, голос человека.
— Гаулт, — проскрипел голос Чи. — Это Гаулт, на чалом. Человек рядом с ним — Джестрин ап Десини, он был одним из людей Ичандрена.
— Милорд Гаулт, — крикнула Моргейн в ответ. — Мы так далеко от вашего дома. Что такого мы должны сказать один другому, почему вы последовали за мной?
— Мы можем обсудить, зачем вы приехали ко мне. — Гаулт заставил чалого сделать несколько шагов вперед и опять натянул поводья. — Вы выбрали себе странных союзников, миледи. Бандиты. Бунтовщики. Я осудил их, а вы — вы освободили от справедливого наказания. Вы сожгли мою землю и убили моих людей. Неужели вы считаете, что это дружелюбный поступок?
— Я редко практикую справедливость. Обычно сразу убиваю. И не использую красивых слов, милорд Гаулт.
— А что вы держите в руке? — Огромный чалый Гаулта дернулся вперед, но всадник сдержал его и заставил вернуться назад.
— Это то, что заставит вас быть осторожным, милорд. Справедлизатор. Мне сообщили, что вы общаетесь с моими врагами.
— А может быть вас обманули? — Гаулт опять заставил лошадь сделать несколько шагов в другом направлении, медленные, рассеивающие внимания движения в сгущающихся сумерках, но рука Моргейн постоянно следовала за ним.
— Это ваша смерть, милорд. И мое терпение уменьшается с каждым вашим шагом. Вы хотите узнать какой из них станет последним?
Еще три шага. — Он тянет время, — пробормотал Вейни, не переставая изучать холмы вокруг. — Тут есть что-то еще и он ждет темноты.
— Миледи, — опять начал Гаулт. — У нас с вами есть темы для разговора, и быть может больше, чем вы думаете. У нас с вами есть много общего, и быть может больше, чем вы думаете. — Голос Гаулта стал мягче, он опять сдержал своего жеребца. — Поэтому я думаю, что должен иметь дело с вами, а не с джентльменом слева от вас.
— Со мной, — сказала она. — Не сомневайтесь.
— Тянет время, — сказал Вейни. — Лио, достаточно. Давай убираться отсюда.
— Он мой товарищ, — сказала Моргейн Гаулту. — Но — вы ничего не знаете обо мне.
— Неужели? — Опять конь рванулся вперед и Гаулт осадил его. — Вы не из Манта. Вас зовут Моргейн. Так говорят люди. А меня зовут Киверин — и еще много как.
— Лио. Кончаем — сейчас! Не слушай этого гада.
