Авалон: Хроники Бессмертных (СИ) - Ермаков Антон (электронная книга TXT) 📗
– Ты хочешь сказать, что он – трус? – прямо спросила Настасья, глядя Маше в глаза.
– Я лишь хочу сказать, что он поступает очень хитро, и делает это так, что к его действиям практически невозможно придраться, – ответила Маша. – Пожалуй, я возьму себе вот эту, – она показала на блузку небесно-голубого цвета. – Кажется, она больше всего подходит к моим джинсам. Да и стоит недорого.
Девчонки вышли из примерочной и отправились в очередь к кассам, чтобы оплатить покупку. Малиновская обшаривала глазами магазин, ища приглянувшегося ей парня, но того нигде, кажется, не было. Пока она размышляла о том, стоит ли расстраиваться по этому поводу, Настя прервала её мысли:
– Буду с тобой откровенна: я попыталась поговорить с Евгеном на эту тему. Он сначала хотел перевести всё в шутку – ну вроде как «что ты чушь какую-то несёшь, это всего лишь постановочный бой был, а ты пытаешься найти в пустом ведре двойное дно» и всё в таком же духе. А потом, когда я немного поднажала, чего-то раскричался, вспылил, короче, мы даже поругались немного из-за этого. Странная реакция, правда?
Кассирша, уложив новоприобретённую покупку в фирменный пакет, вручила его Малиновской. Та, поблагодарив, расплатилась, и подруги вышли из бутика в атриум ГУМа на втором этаже.
– Я уже и сама во всем запуталась, – вздохнула Маша. – То ли наши догадки – полнейший бред, то ли я даже и не знаю, чего ещё предположить.
Они пошли бродить по ГУМу дальше, разглядывая красочно оформленные витрины дорогих магазинов, пока не спустились, наконец, к знаменитому фонтану на первом этаже и присели отдохнуть на скамейку. Мария любовалась на фонтан и смотрела, как маленькие дети суют в него свои крохотные ручонки, подставляя их под струи бьющей воды, и визжат от восторга, мокрые и счастливые. Настасья же задрала голову вверх, рассматривая навесную прозрачную галерею-потолок из хитросплетенных ажурных конструкций, через которую виднелись кусочки синего неба. И думала, думала, думала…
Глава 10. Король дварфов
После окутавшей город июньской жары гораздо более прохладный, чем обычно, месяц июль не воспринимался москвичами как особое разочарование. Зарядили сильные, почти тропические дожди, которые, в принципе, были для Москвы довольно редким явлением, а тут хлестали практически каждый день. Но все, напротив, были даже немного рады отдохнуть от удушающего пекла, тем более что прогноз синоптиков обнадеживал – август обещал стать самым жарким месяцем этого лета.
Дорога до Нифльхейма занимала теперь немного больше времени, потому что передвигаться по тропинкам частично затопленного леса стало гораздо труднее – все они превратились в сплошное месиво из растоптанной грязи. После таких походов по возвращении домой приходилось постоянно мыть обувь. Однако, как только друзья пересекали Портал, наблюдалась совершенно иная картина – в Кленовом лесу и окрестностях замка всегда было тепло, сухо и солнечно. Лесной тракт, шедший сквозь чащу, также находился в полном порядке, – он был хорошо видимым, чистым, и вполне проходимым. Как позже объяснил им Флавиус, хотя смена дня и ночи была синхронной в обоих мирах, однако того же самого нельзя было сказать о погоде. В долине Карнимирии (впрочем, как и в остальных местностях этого мира) не было смены времен года, поэтому над башнями древней Твердыни почти всегда светило солнце, а в полях царило вечное лето. Дожди здесь, разумеется, тоже шли, иначе бы вся растительность погибла от засухи, но гораздо реже, чем в нашем мире, и, в основном, по ночам.
Прошло почти четыре недели с тех пор, как старые друзья научились создавать магических животных. Всё это время они тренировались непрерывно и практически ежедневно. Хотя, разумеется, их блестящие результаты нельзя было объяснить лишь одной частотой тренировок. Целые дни они проводили на поле, устраивая работающим на огородах дварфам бесплатные зрелищные представления – теперь Сильфида и Флавиус постоянно ставили их в пары, чтобы они сражались друг против друга, совершенствуя и оттачивая свое мастерство боя, доводя его до идеала.
Их учителя оказались правы: каждый из Авалона впоследствии вызывал лишь того зверя, которого сотворил себе в свой самый первый раз. В дополнение к уже известным Машиной пуме и тигру Евгена в арсенал защитников магического братства добавились: серебристо-серая волчица, призванная Настасьей; грациозная и невероятно красивая олениха Татьяны (её расцветка была настолько пёстрой, что казалось, будто солнечные блики постоянно играют в догонялки на её боках); черношкурый, даже несколько отдающий в синеву вепрь Семёна и белоснежный беркут Бирюка – он, единственный из Авалона, призвал к себе в защитники птицу. Антон создал себе в помощь льва («чтобы тигр особенно не расслаблялся» – как-то пошутил он, за что получил от Евгена колкий взгляд, полный недовольства и негодования). Вячеслав же выбрал снежного барана-толсторога – его огромная голова и устрашающего вида скрученные рога могли вселить страх в самого могучего противника.
Во время тренировок, когда они постоянно сражались друг против друга, Флавиус ежедневно менял их местами, чтобы они привыкали к регулярно меняющейся цели, к новым способам защиты и атаки – понятно было, что те приемы, которые можно было использовать против тигра, совершенно не подходили для беркута, и, разумеется, наоборот. Сильфида не уставала напоминать им, что они должны научиться справляться с задачами любой сложности, потому что неизвестно, с чем каждому из них предстоит столкнуться впоследствии.
Вскоре многие стали замечать, что Евген под любым предлогом никогда не встает в пару к Антону: дни проходили за днями, а никто из друзей никогда ещё не наблюдал, чтобы в бою сошлись лев и тигр. Сам смысл этого факта витал в воздухе, многие кое о чем догадывались, но никто также не озвучивал этого вслух, и Евген каждый раз хитро избегал этой схватки, а Антон – не настаивал. Такого же мнения придерживались Флавиус и Сильфида, очевидно, решившие, что принуждение в этом случае принесёт более вреда, чем пользы, и иногда лучше не обострять ситуацию. Никто на самом деле не знал и не мог сказать наверняка, о чем они думали и чем руководствовались, прежде чем принять то или иное решение, и много ли им было известно о том, что происходит внутри Авалона, когда те покидают пределы Нифльхейма, возвращаясь в обычный мир. По крайней мере, пока что все шло своим чередом.
В одно холодное июльское утро, после очередного, только что прошедшего сильного дождя, когда зыбкая туманная дымка ещё не оформилась в пространство, а небо было цвета бирюзы, весь Авалон, в полном составе, снова держал свой путь к таким хорошо знакомым и ставшим уже почти родными стенам древнего замка. Вершина Расстегайны, убаюканная облаками и с трудом пробуждающаяся от ночного сна в первых лучах рассвета, словно склонилась над Карнимирией, неся свой вечный, неусыпный дозор за всем, что происходит в этом мире. Далекий купол Маханаксара – Зала Судеб одиноко серебрился от упавшей за ночь росы, окруженный величественными шпилями множества башен.
Антон и Евгений вышли к краю Кленового леса. Остальные, немного вялые и сонные, неспешно подтягивались за ними.
– Ах, какой тут воздух свежий! – Антон вздохнул полной грудью. – Никакой тебе суматохи, суеты. Никаких людей и машин. Только поля, леса, реки и горы. Полное спокойствие и умиротворение, которое…
– Наши надзиратели снова ждут нас у главных ворот, – сухо и недовольно перебил его Евген. – А это, видимо, значит, что сегодня наша тренировка опять отменяется.
– Не надо их так называть! – сделала замечание Настасья, стоя по правую руку от него. – Они никакие не надзиратели. Мы всё-таки не в тюрьме!
– Как обычно будем бродить по каким-нибудь комнатушкам, рассматривая безумно интересные псевдо-чудеса вроде пыльных книженций, – словно не слыша Насти, пробормотал Евген.
