Идущий на смех (СИ) - Логинов Геннадий (бесплатная регистрация книга txt) 📗
— А что ты читал из Макиавелли? «Государь»? Рассуждения? — проникаясь к скакуну глубоким уважением, Вы намотали себе на ус, что не хотели бы перейти дорогу его владельцу.
Он судя по характеристике, данной конём, тот ещё подлец, но, во-первых, это не Ваша задача — искать и карать всех подлецов на свете, а во-вторых — хоть Вы уже и в преклонных годах, а пожить всё равно охота.
— Естественно! — поражаясь нелепой наивности вопроса, ответил конь. — Это же очевидно. Что Вы мне прикажете делать, пока он тут снова где-то кого-то отправляет на тот свет? Не на клавесине же играть, в конце-то концов. Вот, жду, коротаю время, читаю Макиавелли. Вернее, недавно уже дочитал и теперь осмысливаю прочитанное. Вообще, конечно, он часто передёргивает факты и преподносит желаемое за действительное, как в описании жизни, убеждений и личных черт Чезаре Борджиа, так и в описании конкретных событий. Ну, например, когда он описывает, как во Флоренции под его стяг собралось народное ополчение — это просто враньё: там были самые обыкновенные наёмники, а «народное ополчение» было мечтой самого Макиавелли. Который, к тому же, полагал, что ни один достойный человек не выберет для себя добровольно профессию наёмника: человека, доход которого зависит от войн, человека, наживающегося на чужом горе.
Кхм, а ведь действительно. Конь, играющий на клавесине, — и правда, нелепица какая-то.
— Ладно, — получив удовольствие от короткой, но насыщенной беседы, улыбнулись Вы. — Приятно было познакомиться, но мне уже, правда, пора. А то ещё твой хозяин заподозрит неладное, увидев, что я ошиваюсь вблизи его коня.
— Удачи. Даст Бог — ещё свидимся, — коротко кивнул конь, задумавшись о чём-то своём.
— А звать-то тебя как? — решили Вы уточнить на будущее.
— Буцефал. Тут у кого-то, видите ли, гордыня разыгралась и прозвище поскромнее придумать не смог, или не захотел, — коротко бросил скакун, вскоре вернувшись к прерванным размышлениям.
— Буцефал… Кхм… Хорошо, я запомню, — пообещали Вы, отправляясь в путь-дорогу — 63
313
Винить в этом некого. За исключением, конечно же, себя самого. Да и то лишь отчасти.
Просто жизнь так сложилась. Сперва Вас интересовала слава, затем — карьера, Вам вечно было не до того, а потом Вы увязли с головой в страстях этого мира.
От мысли о том, что после Вас на этой грешной земле не останется следа, на сердце делается больно и обидно — на себя, на обстоятельства, на всех.
Вы потеряли 2 пункта Шутовства!
История знает массу людей, не оставивших потомства, но, при этом, их жизнь тоже не была напрасной. Монахи, чьими молитвами живут и процветают те, кто не имеет в себе силы нести такое бремя.
Или великие творцы — художники, поэты, учёные или скульпторы, с головой ушедшие в своё дело, принеся свою жизнь в жертву на алтарь науки или искусства: те, кто вдохновил целые поколения, жившие веками позднее, на великие свершения и благородные поступки.
Но что останется после Вас? Померкнет имя в веках, не обрушатся богатства из рога изобилия, обойдёт стороной мирская слава, но ничего из этого Вам и не нужно.
Вы были искренни перед собой, перед людьми и перед Богом, и это для Вас — важнее всего остального, а остальное — преходящее, словно скорлупа, о которой уже никто и не вспоминает, когда соловей поёт.
А близкие люди? Приятелей было много, а настоящих друзей, которые в огонь и в воду, — дай Бог, если хотя бы парочка.
Вы могли бы усыновить кого-нибудь, ведь родители — это даже не те, кто произвели на свет, но те, кто вложили душу.
Жизнь продолжается, пусть Вы уже и не молоды — 527
314
В настоящее Герард принадлежал к узкой замкнутой группе городских богачей, элите, именуемой «патрициатом».
Представители высших городских сословий, эти люди составляли Городской Совет (возглавляемый сеньором города — бургграфом), избирались в сенаторы и занимали руководящие посты во всех главных городских учреждениях.
Знатные купцы, магистратские чиновники, городские рыцари и дворяне формально приравнивались по статусу к феодальным аристократам, но их рода никогда не смешивались, подобно воде и маслу.
Как и подавляющее большинство городов Западной Европы, этот город образовался на земле феодала, заинтересованного в притоке людей, а также развитии торговли и производства, приносивших ему дополнительный доход.
В свою очередь, это приводило к конфликту между владыкой земель и городскими жителями, желавшими, по возможности, обрести полную независимость, в идеале — основать город-государство, способный заключить военно-экономический союз с аналогичными городами, создав и возглавив лигу.
В настоящее время, когда и без того крошечная страна стремительно разваливалась на куски, а трон короля ощутимо пошатнулся, — патрициат был готов подтолкнуть этот трон. Но дело осложнялось необходимостью вести борьбу на два фронта.
Большую часть городского населения составляли ремесленники. И эти ремесленники были обязаны состоять в цехах.
Каждый цех обладал своей хартией и регулировал свою область производства. Комиссия, составленная из специально избранных членов цеха, следила за тем, чтобы продукция, изготавливаемая ремесленниками, соответствовала определённым установленным стандартам. Рабочие материалы, нюансы изготовления, планка качества, допустимые инструменты — всё регламентировалось уставом.
Также устав чётко обозначал количество учеников и подмастерий у одного мастера, запрещал работу в праздничные дни и в ночное время, ограничивал количество станков и запасов сырья, устанавливал единую стоимость товаров и услуг и многое другое, включая образ жизни членов цеха.
Членские взносы, штрафы и иные финансовые отчисления формировали цеховую казну, средства из которой уходили на похороны умерших членов цеха и поддержку их семейств, лечение больных и прочие нужды.
В случае военных конфликтов — цех выступал в качестве боевой единицы: небольшой, но, как правило, достаточно обеспеченной армии, со своей внутренней иерархией и развитой дисциплиной.
Соответственно конфликты между патрициатом и цехами (иными словами, — между купцами и ремесленниками) происходили постоянно, и битва за влияние шла с переменным успехом.
В отдельности ремесленники были намного беднее представителей городской знати, однако их было значительно больше, и они представляли силу, с которой нельзя было не считаться. Обидел одного — считай, что обидел всех.
Конечно же, знать всеми силами старалась удерживать позиции, внося раздор и смуту между цехами (к примеру, согласно законам, действующим по всему католическому миру, — цеха аптекарей и врачей были разделены, и один человек не имел права одновременно заниматься и тем и другим), но даже личные амбиции и соперничество не мешали ремесленникам объединять усилия против общих врагов.
Таковы были реалии, в которых приходилось жить и лавировать подавляющему количеству горожан, и прежде всего — благородному купцу Герарду. А в том, является ли его благородство — лишь благородством по крови или ещё и благородством по духу, Вам предстояло разобраться в самое ближайшее время.
Герард принял Вас достаточно тепло и радушно, велел слугам накрыть стол по случаю прихода дорогого гостя, пожарить нескольких голубей из его личного колумбария, достать из погреба вина десятилетней выдержки.
Также он послал в город одного из слуг: как он сказал — за свежими фруктами из его сада. И вскоре слуга вернулся, приведя с собой отряд разъярённых гвардейцев. Вас ожидала кровавая расправа, а Герарда — благодарность от городского совета, за содействие при поимке опасного преступника. Вот ведь каналья!
Если попадаете на этот параграф впервые, добавьте ключевые слова « » и запишите 5 пунктов Героизма и 5 пунктов Вдохновения. Переходите на параграф «0».
315
— Чего-чего?! — вытаращив на Вас глаза, выдал поражённый гвардеец.
