Порядок и хаос бессмертных (СИ) - Шолохов Олег Олегович "Grave" (книги полные версии бесплатно без регистрации .txt) 📗
— Такая мудрость в столь юные года, — ненадолго призадумавшись, ответил похвалой Малахок, — думаю, достаточно говорить о религии, иначе эту дискуссию можно продолжать вечно.
— Полностью поддерживаю Ваше решение, — с тоном признательности ответил Каллас, ему уже поднадоели словесные дебаты с собеседником.
— Но все же есть у меня еще вопрос, позволишь? — Не отпуская молодого мужчину, продолжил теневой император.
— Постараюсь ответить со всей честностью.
— За весь вечер ты так и не спросил, почему из моей свиты присутствуют лишь трое, — лукавая улыбка играла на лице седовласого мужчины, которая вовсе не подходила его характеру и внешности.
— Мне не нужно задавать этот вопрос, ведь я знаю на него ответ, — холоднокровно ответил Каллас.
— Правда? Не поделишься своей информацией, а то, если честно, сейчас я сам не знаю где они?
— Если я правильно рассчитал возможности ваших людей, то сейчас они уже сражаются в коридорах дворца, и еще немного и они прорвутся в покои Госпожи Талики и ее дочерей, — говорил все с тем же холоднокровием, которое удивило всех, кроме Малахока.
— Твоя служба не оценима, мой мальчик, — радостно начал седовласый мужчина, — мне трудно представить сколько верности в твоем сердце ордену, больше пятнадцати лет быть приближенным Мефисто. Стать командиром личной охраны императора, но остаться верным ордену. Потрясающе!
В ответ было лишь молчание со стороны Калласа, легкая улыбка и глоток вина — единственные действие и эмоции, которые проявил молодой командир, ожидая дальнейших слов собеседника.
— Эти двое, — указывая на стоящих позади кресла людей, спросил Малахок, — твои последователи, а то их реакция слишком спокойна после новостей о том, что ты шпион ордена хаоса?
— Я думаю, ты понял, что все совсем не так, Малахок, — теперь уже лукавая улыбка была на устах молодого мужчины, — давай я тебе объясню. Ваш шпион давно мертв, кстати, я лично его и казнил, шифры связных и прочую информацию он выдал при пытках. Мы снабжали ваш орден теми сведеньями, которые сами считали нужными. Часто они действительно были правдой и приносили вам пользу и выгоду. Но каждый такой случай не выходил за рамки наших расчетов. Насчет моего спокойствия по поводу твоих убийц: ты правда считаешь, что они справятся с токриотами, я всецело уверен в своих воинах. Можем подождать еще около часа и их трупы будут в этом шатре.
Слушая каждое услышанное слово, Малахок не изменился в лице, ни удивления, ни страха, ничего. Лишь его глаза на мгновение изменились, в обычных карих глазах образовались кружащие сферы разных цветов, в центре которых был истинно черный. Это изменение было столь мимолетным, что ни один из присутствующих не заметил этого. Так и думая, что перед ними сидит человек, не совсем обычный, но человек. В молчании они просидели около часа, как и предсказывал Каллас, к этому времени все восемь голов убийц были занесены в шатер, демонстрируя их Малахоку, но он продолжал быть непроницаем. Что нельзя было сказать о троих, которые стояли за его спиной.
Нервные взгляды друг на друга, неуверенные движение к рукояти оружия. То желание шагнуть вперед и ринуться в бой, то шаг назад из-за подступающего страха, но они так и не решились на какое-либо действие.
— Если хочешь что-то сделать, сделай это сам. Недооценил я твоих воинов и, похоже, переоценил своих, — глядя на отрубленные головы, сказал Малахок.
— Что теперь делать с тобой, убить или же заточить в темнице, ожидая возвращения императора? Не подскажешь, Малахок? — Уверенным голосом спросил Каллас.
— Не зазнавайся, мальчик.
Сказав эти слова, мужчина схватил массивный деревянный стол с еще наполовину полными блюдами и швырнул его в сторону токриотов. Молниеносная реакция воинов спасла их от удара и те отпрыгнули в стороны, попутно вынимая мечи и прикрываясь щитами.
Каллас же, находясь в самом центре надвигающейся угрозы, нырнул под летящий стол и быстрым рывком, оттолкнувшись от земли, уже наносил колющий удар в сердце противника. Невероятная реакция, несопоставимая с возрастом главы ордена, спасла от несущейся гибели. Сместив торс в сторону, меч нападавшего прошел мимо цели. Из-за инерции Каллас потерял центр тяжести и ринулся дальше, чем планировал, чем и воспользовался Малахок, широким коротким мечом, который все время находился под его мантией, он рубанул по руке молодого мужчины. Почти по самое плечо отсек Калласу его правую руку, в которой находился меч. Крик от боли оглушил находящихся рядом, троих, стоявших еще минуту назад в нерешительности, нынешние события заставили действовать, они нацелили свои кинжалы в сторону раненого командира токриотов, намереваясь закончить начатое.
Вовремя подоспевшая помощь в лице заместителя, находившегося весь вечер за спиной Калласа, спасла раненому жизнь. Трое против одного скрестили клинки, боевой опыт и мастерство заместителя позволили ему оттеснить нападавших в сторону от его командира.
Аналогичная ситуация проходила и со стороны Малахока, с единственным отличием, там он сражался против троих и теснил их даже еще с большим умением и яростью.
Воспользовавшись короткой паузой, Каллас взял себя в руки, превозмогая боль. Он взял одну из масляных ламп, разбив стеклянный колпак, приложил раскаленный метал с маслом к обильно кровоточащей ране, пытаясь прижечь и остановить кровь. Невыносимая всепоглощающая боль, от которой теряют сознание и крошат зубы от сдавливания челюстей, возымел противоположный эффект на молодого командира. Переизбыток адреналина, шок от потери руки, неверия в такой исход первого скрещивания мечей с противником — все ушло на второй план. Боль помогла прояснить разум, успокоить кровь и преодолеть шок, наконец, когда шипение раскаленного метала о раненую плоть утихло, Каллас бросил в сторону разбитую лампу. То, что по ощущениям длилось несколько часов, в реальности прошло очень быстро. Противники успели обменяться лишь парой тройкой ударов.
Малахок, все так же играючи, теснил троих токриотов, но те все же давали достойное сопротивление. Но вот дела у заместителя командира обстояли хуже. Уже адаптировавшись под оппонента и скоординировав свои действия, трое оставшихся убийц теснили заместителя, то и дело пытаясь нанести удары в жизненно важные точки. Тот с филигранной точностью укорачивался и блокировал выпады щитом и мечом.
Оценив соотношение сил, ослабленный, но полон боевого духа, Каллас взял свой же меч с потерянной руки и направился на выручку своего заместителя. Будучи амбидекстром, ему не составляло труда орудовать мечом так же умело. Вовремя подоспевшая помощь, в лице командира, резко перевесила весы в сторону токриотов. Частые сражения плечо к плечу помогали защитникам императора действовать слажено, как единое целое.
И все же, три руки против шести — не равный бой. И даже со всем своим опытом и мастерством, которым владели так же и убийцы, токриоты не вышли целыми из схватки, тонкие раны по телу, сбитой дыхание, текущий пот на глаза. Но все же победители. Три трупа лежали под их уставшими глазами.
Не зная, как долго они справлялись со своими врагами, они с опаской повернулись в сторону сражавшегося Малахока и друзей из их отряда. К их удивлению, теневой император сидел в кресле, в котором некогда сидел Каллас, пристально наблюдая за исходом сражения. Его противники же лежали бездыханными в стороне.
— Браво! — Начал хлопать глава ордена. — Вот это воля и сила. Прижечь себе рану, а потом еще вступить в бой и победить. Такое мастерство владения мечом обеими руками, не часто такое встретишь. И все же, не дотягивает до нужного уровня, — уже с разочарованием сказал Малахок, — потому играть с тобой будет не интересно. Но ты еще молод, тренируйся и тогда, может, потанцуем. А сейчас мне пора взять то, за чем пришел. Удачи.
Мужчина растворился в черной мгле. Обескураженные выжившие не сразу поняли, что произошло и что им делать, минутная заминка и Каллас, сорвавшись с места, побежал в сторону дворца. Страх пробирал его до самых костей, неужели он не выполнит то, в чем поклялся, семья императора, семья его названого отца будет убита?
