Кровавые луны Альбы - Лорд Джеффри (читаем книги онлайн .TXT) 📗
— Кто ты такой, чтобы судить меня?! — Не помня себя от ярости, Ярл метнулся к выбравшемуся на башню Абдиасу. — Ты, подлый пес и изменник! Жрец, продавший нас Хагену! Убийца! На тебе кровь моего дома, кровь моего отца и братьев, Вегур! Я узнал тебя, хоть ты и сменил личину! Как смеешь ты говорить о проклятии?
Вегур! Это имя ничего не говорило Блейду, но с этим именем на устах умирал Западный Дом. Странник же видел лишь то, что путь свободен! Он бросился к алтарю.
Огромный гранитный куб еще светился, но огонь угасал постепенно, делаясь из багрового густо-фиолетовым, и словно впитывался в камень. Фигура мальчика, неподвижно распростертого на алтаре, виднелась отчетливо. Последние сгустки пламени полыхнули и исчезли, когда Блейд протянул к нему руки. Казалось, ребенок спит. Айскалп лежал у него на груди.
Радость зажгла сердце странника. Айскалп! Он больше не безоружен! Теперь ему никто не страшен, хоть целый сонм богов! Но похоже, судьба отвернулась от него навеки…
Вот он протягивает руку. Опускает пальцы на древко. Пытается сжать пальцы. Но от прикосновения бронзовый топор, оружие, с которым он делил кровь врагов и холодное ложе; смычок сюит убийства; металлический символ кровавой пасторали; острый серп, косивший людское жнивье, — кровавой лунной пылью рассыпается у него под пальцами.
Пал славный Айскалп — Дробитель Черепов.
Развеялся горсткой пепла.
Канул в небытие.
Блейд растерянно посмотрел на сына. Закончился ли обряд? Удалось ли Ярлу совершить его черное дело? Невозможно было сказать наверняка. Но внешне Дик выглядел совершенно как прежде… Может быть, все же их с Абдиасом вмешательство оказалось своевременным?
А за его спиной не смолкали голоса. И были гнев, горечь и скорбь в них. И отчаяние.
— Подлый пес! — надрывался Абдиас. — Разве не можешь ты понять… Боги — проклятие нашего мира! В них корень зла. Они завели нас в тупик, погубили, отравили наши души! Только уничтожив всех богов, мы можем надеяться стать людьми!
— Да! И потому ты лгал, интриговал и сеял смерть? — усмехнулся Ярл в ответ. — Что за доброе зерно нес ты в мир, человек без божества? Я слышал, что ты умышленно привил себе заразу Бурого Мора, считая, что она изменит твое тело, создаст в нем хьор! Ты сам хотел стать бессмертным! Но когда это не вышло, ты решил уничтожить богов чужими руками… Прекрасный план! Служителей Хейра, своих братьев — руками Хагена Гордого, Фриггу с Тунором — с помощью этого глупца… — Он махнул рукой в сторону застывшего у алтаря Блейда. — Но я одержал победу, пес! Слушай! Это торжествует Хейр Пламенноокий!.. — И он разразился гортанным, отчаянным хохотом.
— Неправда! Я стремился достичь блага для всех! — в потухшем голосе Абдиаса звучали слезы. — Пусть мои руки нечисты, но ими я возводил светлый дом для тех, что придут после. Они скажут мне спасибо, Орландо. Мне!
— Лжешь! Нет бога превыше Пламенноокого! Мир — прах у ног его! И ты придешь поклониться ему, как и все…
Блейд перестал прислушиваться к ним. Спор этот, извечный и бессмысленный, вот гак же ведут фанатики во все времена, в любом из миров. Ему наплевать, кто из них прав, кто виноват, он лишь хотел спасти сына.
Взяв безвольно обвисшее тело мальчика на руки, он двинулся к выходу из башни. Унести его отсюда, выбраться из этой жуткой тьмы… А там он придумает, что делать.
Но массивная фигура заступила ему дорогу. В кромешной мгле Блейд мог различить лишь неясный силуэт на фоне звезд, но он знал, что в руке у Ярла меч.
— Отойди, — тихо сказал он пирату. — Не буди малыша, он спит.
Ярл взмахнул мечом.
— Ты великий воин, принц Лондонский, но сейчас покинь нас, прошу тебя. Ты проиграл! Прими же поражение свое с достоинством, как положено герою… Оставь мальчика, он уже не принадлежит миру людей!
— Дик — мой сын! — Блейд упрямо надвигался на черную фигуру, пока острие меча не уперлось ему в горло.
— Твой сын! — засмеялся Ярл. — Да ты пять дней как увидел его! Ты никто ему! Завтра ты уйдешь и не вспомнишь о нем!
— Неправда! — Блейд ощутил приступ внезапной злобы, словно слова Ярла задели его за живое. — Он — от моей плоти и крови! Он — мой!
— Отныне он принадлежит Хейру, Кующему Молнии!
Блейд приготовился возразить — как вдруг страшной силы удар обрушился ему на затылок. В глазах потемнело. Он пытался удержаться на ногах, чувствуя, как чьи-то руки забирают у него Дика, не в силах возразить, не в силах воспротивиться, не в силах даже закричать… и грузно осел на землю.
Тьма… Он проваливался в бесконечный черный колодец. Колодец, откуда видны будут звезды… Звезды кружились у него перед глазами. Он видел их… Но темный полог опустился на небосвод, и он проваливался все глубже, и бесконечен был звездный колодец, и кружил черный занавес, испещренный звездами, точно ночное небо, и злые созвездия на нем пророчили гибель…
Сквозь мутную хмарь донеслись до него голоса:
— Чем ты ударил его?
— Камнем. Их много у парапета.
— Зачем?
— Он чужак. Я боюсь его. Он мог натворить бед. Обратиться за помощью к друсам. Что угодно…
— Да?.. — Голос был хмурый, подозрительный. — А тебе-то что с того? Разве не ты жаждал уничтожить богов? Зачем же остановил его?
— Он не сумел бы убить Хейра… Только дал бы лишнюю силу Друззе. Но по мне, уж лучше один бог, тот, которому я служил с детства.
Блейд застонал, попытался пошевелиться. Руки были туго стянуты за спиной ремнем. Он затих.
— Быстро очухался… — Насмешливый голос над ухом. Ледяные пальцы щупают пульс на горле. — Ладно, с тобой мы еще поговорим. А пока решим, что делать с ним.
— Очень просто. Зови стражу!
— Что-о?!
— Все будет в порядке. Я сказал, зови стражу.
В полдень того же дня состоялся королевский суд.
Владычица Талин, царственная, надменная, в платье из алой парчи, отороченном гладким серебристым мехом, выслушала показания свидетелей. Все, как один, обвиняли Ричарда Блейда, принца Лондонского, в попытке убийства Дика, юного наследника Северного Дома.
Уважаемый всеми советник Абдиас поведал, как вкралось ему подозрение, что чужеземец вынашивает тайные планы, желая принести мальчика в жертву неведомым богам своей страны; как проследил он за ним в ночь новолуния до самой Южной башни; как позвал на помощь доблестного Ярла, сознавая, что не справится один; и как поспели они в последний момент и остановили преступную руку, уже занесшую кинжал над сердцем наследника…
Ярл, угрюмый и немногословный, подтвердил рассказ.
Вышел вперед Мейло, начальник королевской стражи, и поведал, как разбудил их на рассвете господин Ярл и, последовав за ним наверх Южной башни, обнаружили они поверженного Блейда, а на алтаре — бесчувственное тело ребенка, ожидавшего смерти от руки безумца…
И наконец все глаза повернулись к мальчику. Худенький, с осунувшимся личиком, он сидел, тесно прижавшись к матери, ни на миг не отпуская ее руки.
— Да, — прошептал он в ответ на вопрос, едва слышно, не поднимая головы. — Да, он хотел убить меня… Он затащил меня на башню, и уложил на камень, и делал страшное… а потом я заснул, и не помню…
В этот миг Блейд, молчавший доселе в сумрачном отупении, впервые вскинулся, попытался вырваться, но стражи мгновенно скрутили его, приставили к груди меч.
— Что ты говоришь, Дик! — вне себя от ярости закричал он. — Я твой отец! Как ты можешь…
На мгновение в тронном зале воцарилась тишина, ледяная и вязкая, точно ненависть. А затем мальчик впервые поднял голову, и янтарные глаза его с золотыми ободками вокруг зрачков, вспыхнув неземным пламенем, устремились на Блейда.
— У меня нет отца, раб.
Это прозвучало как приговор. И это был приговор.
Повинуясь знаку королевы, стражники поволокли Блейда прочь. Все ниже и ниже, в глубь подземелий, в самую преисподнюю… Ему показалось, здесь уже пахнет серой и чувствуется жар адского пламени. Но он был безучастен ко всему.
