Полночь - время колдовства (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте" (книги без регистрации .TXT) 📗
Я открыл молитвенник и начал искать подходящую случаю молитву. Найдя оную, зажал круг в руке и начал неумело, тихо шептать:
- Умоляю, Мать Единого, смятение души и бурю моего уныния рассеять...
Я полностью, жарко, прочел молитву и быстро изобразил святой круг, будто, сжигая последний мост, ведущий к прошлой жизни.
Сказать что стало легче - это соврать, но эффект был. Я, словно выговорился давно знакомому человеку и попросил его поддержать меня. Странно, но мне показалось, что ретраитур на едва различимую долю мгновение потеплел - я списал это на волнение, и направился к кровати. После эмоциональной разрядке, засыпать было легче.
Глава 16
Утром началась какая-то суета, беготня, адъютанты метались по бараку как в жопу ужаленные. Я выглянул из-под одеяла и сонно, не скрывая недовольства в голосе буркнул:
- Вы чего устроили?
Гай фон Тит быстро мне ответил, не прекращая попыток натянуть легкий доспех:
- Выступаем. Наш полк первый отправляется к Перекати-Поле. Еще же вчера пришел приказ. Горан ты чего, совсем замотался?
Я откинул одеяло и начал одеваться в повседневную одежду. Братья фон Эмерик презрительно на меня посмотрели, как на последнего нищего, и продолжили натягивать одинаковые кольчуги с яркими каменьями.
Гай покачал головой, подошел ко мне и тихо проговорил:
- Если у тебя нет брони, то иди к интенданту может он тебе что-нибудь подыщет. Мы же на войну идем, а не на прогулку.
Я хмыкнул. Похоже, пришла пора, доставать дорогие покупки. Старший адъютант неправильно расценил мой хмык и развел руками, мол, поступай, как знаешь.
Я открыл сундук и начал облачаться. Сначала было несколько удивленных восклицания, потом гробовая тишина и отвисшие рты.
- Пойдет? - спросил я, скрывая вдруг напавшее на меня смущение, когда полностью облачился.
- Хороша бригантина, да еще и в цвет полковому знамени, - протянул Гай. - Дашь меч посмотреть?
- Потом,- сказал я, увидев, как в открытую дверь проходят несколько человек офицерской прислуги.
Гай тут же начал отдавать им приказы. Они молча начали выносить наши вещи и класть их в обоз.
Когда барак опустел, мы вчетвером забрали лошадей из конюшни и поскакали на построение за пределы лагеря.
Прибыли вовремя. Почти тысячу человек личного состава были здесь. Адъютанты и я, в том числе, крутились подле графа. Он увидел меня и еле справился с эмоциями. Его глаза кричали мне, что я окончательно охренел. В армии и так много слухом о том, почему я получил адъютанта, проскочив с ходу тучу званий, а теперь я еще щеголяю дорогим оружием и броней. Мне, показалось, что полковник готов покрутить пальце у виска, но он ограничился осуждающим покачиванием головы.
Выстроившись в походную колонну, мы двинулись по дороге в сторону равнины Глауану. Несколько тысяч солдат, офицеров и горожан, прибывших на каретах из города, чтобы посмотреть на такое зрелище, провожали нас. Мы должны были на сутки опередить основную армию.
Впереди ехал всадник со знаменем, за ним блистательный граф Артур фон Скоца, затем остальные офицеры по уменьшению значимости. Я с другими адъютантами ехал в четвертом ряду, и крутил головой по всем сторонам света. Столько народу, столько народу. И все нам кричат, подбадривают, желают удачи. Я не мог не улыбнуться.
Вдруг увидел карету с гербом рода фон Стокбур, оттуда выглядывала Велена. Я встретился с ней глазами. Она изумленно смотрела на меня, распахнув до предела свои чудесные глаза. Я с наслаждением отсалютовал ей. Она как-то заторможено кивнула. Похоже, виконт не рассказывал ей о том, чего я достиг. Изумление девушки было предельно откровенным. Она как завороженная смотрела на меня. Что творилось в ее голове, я не берусь угадать. Но этот взгляд наполнил меня каким-то ликованием. Посмотри, на вчерашнего деревенского мальчишку, которому ты дала ложную надежду. Пока ты кривлялась перед благородными родителями Жозефа, чтобы они разрешили ему брак с простолюдинкой, я тоже не сидел сложа руки, и...
Ликование словно ветром сдуло, я вспомнил, как получил это место. Память подбросила мне искаженное лицо Дитриха фон Брана - наверное, на всю жизнь запомню свою первую жертву, никогда это воспоминание не сотрется из моей памяти, сколько бы лет не прошло. Разворошённое улье прошлого, жужжа, окунуло меня в тот бандитский притон. Сколько человек я уже убил? Сколько крови на моих руках? А сколько еще будет? Зачерствевшее сердце равнодушно промолчало, только совесть пыталась хоть немного укусить, но я легко заглушил ее - это моя судьба, таким сделал меня всеведающий и всезнающий Единый. Как говорил священник в Армейне: "Если Единый допустил такое, значит это для чего-то нужно".
Мои уже давно опущенные к земле глаза уставились на рыцарские шпоры - это был один из эскадронных капитанов. Рыцарские шпоры отличались от прочих золотым напылением. Никто кроме рыцарей не мог пользоваться такими. Дворяне в большинстве своем использовали с серебряным напылением или такие сапоги с шипами как у меня.
Я подумал, что очень недооценил леди-рыцарь Женевьеву, ведь она совершила какой-то подвиг, иначе, в рыцари не посвящали - это звание не передавалось по наследству, его можно было только заслужить. Любой простолюдин, удостоенный чести стать рыцарем, тут же приравнивался в своих правах и вольностях к благородным. Но только он, его дети так и останутся простолюдинами.
Рыцарь был где-то один на десять благородных. Дворянам гораздо охотнее присваивали это звание, нежели простолюдинам, поэтому простолюдинов-рыцарей было гораздо, гораздо, меньше. Чтобы обычный человек, не благородный, стал рыцарем, ему нужно было безоружным убить пару десятков недругов, захватить казну небольшого государства и победить дракона. Я утрирую, но это действительно должен был быть подвиг. Если бы я совершил такой, то мое будущее стало бы подтверждением настоящее - ни у кого бы не возникло вопросов, почему я адъютант. Такие возможности, выпадают крайне редко, и почти в ста процентах случаев заканчиваются смертью. Даже граф не рыцарь, хотя у него есть оруженосец, в то же время у леди Женевьевы нет оного - как все запутано. Хотя ничего запутанного. У него есть деньги, у нее по-видимому нет, или просто не хочет брать на воспитания какого-нибудь отпрыска-ротозея из благородной семьи.
Надо бы сойтись поближе с нашим рыцарем-капитаном, разузнать, за что он получил золотые шпоры.
Ехавший рядом Гай, толкнул меня рукой в плечо и весело спросил:
- Чего пригорюнился? Посмотри, какая чудесная погода. Благодать.
- Да вот думаю, как бы мне рыцарем стать.
- Ооо, брат, ты загнул. На мелочи не разбрасываешься. Если придумаешь как, скажи мне, вместе будем рыцарскими шпорами щеголять.
- Обязательно.
- Ты это, не сочти за оскорбление, но как ты приобрел такие вещи? - осторожно спросил он, перебегая взглядом с эфеса меча на бригантину.
Братья фон Эмерик начали прислушиваться.
Я поглядел по сторонам и довольно громко шепнул:
- В кости золотишка выиграл - вот и реализовал.
- Ха. Удача тебя любит парень, - проговорил Гай с легкой завистью, намекая еще на мою адъютантскую цепь.
Я развел руками.
- Есть немного.
- Надо бы держать к тебе поближе. Может она и на меня обратит внимание, - произнес с улыбкой парень.
Я улыбнулся в ответ. Гай не собирался прекращать разговор и нашел новую тему для обсуждения:
- Я тут слышал любопытный слух о тебе.
- Ого, и какой же? - искренне удивился я.
- Поговаривают, что ты незаконнорожденный сын Драгана Четвертого, в народе прозванного Последним.
