Зимнее серебро - Новик Наоми (лучшие книги TXT) 📗
Каждый раз это одно и то же. Тот же самый выбор: между одной большой смертью и тысячью маленьких смертей. Зимояр сверлил меня взглядом — свирепо, неистово. Но что толку его бояться? Вся его магия, все его могущество не сотворят со мной ничего страшнее того, что сотворил бы Олег в лесу. И можно сколько угодно просить его о пощаде — он прислушается к моим мольбам не больше, чем к ним прислушался Олег. Когда холодные пальцы сомкнутся на моей шее, купить себе жизнь я не смогу. Мне остается лишь выкупать ее понемногу — день за днем, каждый вечер, как Шехерезада, смиренно упрашивать кровожадного супруга, чтобы он продлил мне жизнь до следующей ночи.
Такой договор не по мне. Я рискну и попытаюсь убить короля. Пускай меня почти наверняка ждет неудача. Но я не стану в страхе склоняться перед ним. Я расправила плечи и заглянула прямо в сияющие гневом глаза:
— Тогда вместо ответа мне причитается твое предположение. Например, кто построил этот дом.
— Причитается?! — Зимояр аж задохнулся от негодования. Все это время я краем глаза наблюдала, как Цоп медленно и осторожно, шажок за шажком, продвигается к выходу. Наконец она стремглав выскочила из покоев. — Причитается?!
Вдруг король неуловимым для глаза движением, как стрела, метнулся ко мне. Он сдавил мне шею, уперев большой палец в углубление под подбородком и заставив меня запрокинуть голову. Я смотрела ему прямо в лицо.
— А я так понимаю, тебе причитаются лишь ответы еще на два вопроса. Разве нет? — вкрадчиво произнес он, обратив ко мне сверкающие глаза.
— Понимай как знаешь, — запальчиво просипела я, еле проталкивая слова через сдавленное горло.
— Еще раз спрашиваю тебя: ты уверена?! — пророкотал король.
В его голосе звучала неприкрытая угроза. Будто я дошла до какой-то черты, переступать которую не следовало. Но свой выбор я уже сделала. Я сделала его еще позапрошлой зимой, когда сидела у постели больной матери и слушала, как вместе с кашлем из нее исходит сама жизнь. Я его сделала, постояв на сотне обледенелых порогов и потребовав то, что мне причиталось. И я проглотила сгусток желчи, подкативший к горлу.
— Да, — произнесла я ледяным тоном, достойным любого владыки Зимояров.
Король исступленно зарычал и отпрянул от меня. Он размашисто прошагал на другой конец комнаты и замер там, повернувшись ко мне спиной и сжав кулаки.
— Как смеешь ты, — проговорил он в стену, не оборачиваясь ко мне, — как смеешь ты прекословить мне?! Кто дал тебе право говорить со мною на равных?!
— Ты сам, когда увенчал меня этой короной! — огрызнулась я. Руки у меня тряслись — то ли с перепугу, то ли от возбуждения. Но я сжала кулаки и уняла дрожь. — Я тебе не подданная и не служанка. А если ты хотел заиметь в жены пугливую овечку, так не на ту напал! Поищи еще кого-нибудь, кто обратит тебе серебро в золото!
Король даже зашипел от бессилия и ненависти. Несколько мгновений он стоял тяжело дыша, его плечи вздымались и опускались. Наконец он сказал:
— Могущественная колдунья устала от смертных, докучавших ей своими просьбами. И она выстроила дом на границе солнечного мира, чтобы, когда вздумается, прятаться от непрошеных посетителей. Однако она давным-давно ушла и с тех пор не возвращалась. Объявись столь могучая сила в моем королевстве, я знал бы об этом.
Я тяжело дышала, все еще взбешенная. Мне не казалось, что я одержала победу. Какая польза в этом знании? Все, что Зимояр сообщил мне, словно повисло в воздухе.
— Давным-давно — это когда? — вырвалось у меня.
— Будто мне есть дело до тех мгновений, которыми вы, мотыльки, в своем солнечном мире исчисляете ваши жизни! Я веду им счет лишь по нужде, — ответил он. — Смертные дети, рожденные в ту пору, давно умерли, а дети их детей состарились, — вот все, что я могу сказать. Еще один вопрос.
Что ж, этот ответ не так уж плох. По крайней мере, есть надежда, что всесильная колдунья не объявится в собственном покинутом жилище и не сожрет Магрету на ужин вместо съеденной каши. Хорошо бы узнать, кто же тогда топил печь и откуда взялся горшок с кашей, но нужно беречь вопросы. Один вопрос мне непременно нужно задать прямо сейчас.
— Я обещала своей кузине, что буду танцевать у нее на свадьбе, — сказала я. — Свадьба назначена через три дня.
Я хотела было продолжить, но король уже повернулся ко мне, и глаза его снова поблескивали. Зимояры просто помешаны на обещаниях и клятвах — понятное дело, король тут же решил, что наконец-то я в его руках. Что ж, теперь и правда все зависело от него, только совсем в другом смысле.
— Тогда тебе придется просить меня о помощи, — елейно проговорил король с плохо скрываемым ликованием в голосе. — И надеяться на мою снисходительность.
— По доброте душевной ты мне помогать не станешь, — ответила я, довольно фыркнув себе под нос. — Ты дал мне ясно понять, что ценишь меня лишь за одно. Итак: сколько золота ты хочешь за поездку на Басину свадьбу?
Зимояр разочарованно нахмурился: видно, ожидал, что я паду ниц и буду униженно его упрашивать. Однако он был достаточно рассудителен, чтобы не поддаться досаде и не упустить своего.
— У меня три кладовые, полные серебряных монет, — отозвался он. — Одна больше другой. Преврати в золото все монеты до единой, и тогда я исполню твое желание. Но помни: ты должна работать быстро, ибо если не управишься ко времени, я не стану сопровождать тебя и ты сделаешься клятвопреступницей. — Последние слова он произнес торжествующе, словно бы уже занес топор над моей головой. Может, так и было. Я подозревала, что если я стану клятвопреступницей, плахи мне не миновать.
— Хорошо, — кивнула я.
— Что? — Зимояр дернулся и смятенно уставился на меня.
— Хорошо! — крикнула я. — Ты потребовал, чтобы я…
— Ну надо же, впервые в жизни ты не пыталась торговаться и… — Тут он внезапно осекся, его лицо снова засияло, и мне почудилась в его голосе еле уловимая горечь. — Мы договорились. Сверши сколько сумеешь к сроку.
— А велики ли твои кладовые? — настойчиво осведомилась я, но король без промедления удалился.
Я тоже не стала медлить. Я тотчас зазвонила в колокольчик, и в комнату боязливо пробралась Цоп. Служанка окинула меня быстрым взглядом в поисках следов удушения, избиения или еще не знаю какого наказания за мою неслыханную дерзость.
— Во дворце есть три кладовые с серебром, — сказала я. — Мне нужно попасть туда.
— Сейчас? — неуверенно спросила Цоп.
— Сейчас, — ответила я.
Глава 14
Мирьем ушла, и я вернулась в хижину. Магрета съежилась у печки, закутанная во всю одежду, в плащ и в меха. Я уговаривала ее прилечь, но она только качала головой. Кровать тут была одна, застеленная соломой, и Магрета твердила, что на такой постели ее старым косточкам жестко.
— Поспи лучше ты, душенька, — предложила мне няня. Магрета уже нашла себе занятие: веретено и клубок шерсти. Она не любила сидеть без дела. — Приляг и отдохни, а я тебе спою.
Кровать была узкая, жесткая и неудобная, но мне не доводилось спать толком с самой свадьбы, да и на старые косточки я пока не жаловалась. Под привычный скрипучий напев Магреты я крепко уснула. Проснулась я посреди ночи, но чувствовала себя бодрой и отдохнувшей. Магра подремывала на стуле. Я накинула шубу и вышла наружу.
Зыбкая граница между ночью и сумерками сместилась и больше не перечеркивала огород. По ту сторону ограды высился лес — дремучий, безмолвный, словно лишенный всякой жизни. В густой тишине не было слышно ни птицы, ни зверя. Я обошла хижину, чтобы заглянуть в лохань. С Мирьем на пару мы подтащили ее к наружной стене печки, поэтому вода не промерзла до самого дна. Я разбила палкой тонкий ледок, и в темной воде возникли царские покои, залитые солнцем и блистающие всеми оттенками золота. Мирнатиус был на ногах и уже оделся. Он мерил спальню шагами, чуть прихрамывая, будто у него болела нога. Слуги накрывали ему завтрак, и все были какие-то поникшие, головы и плечи опущены. Наверняка они гадали, что сталось со мной, — уж не знаю даже, что они себе напридумывали.
