Воины столетия. Дар (СИ) - Черкасова Галина Геннадьевна (список книг .txt) 📗
Внизу запиликал домофон.
— Мама ушла? — спросила я, поднимаясь и вытирая слёзы.
— Да, мне тоже нужно ехать. Кто там?
Я выглянула в окно.
— Сашка.
Отец внимательно посмотрел на меня.
— Я не могу вас оставить тут.
— Я пойду в школу.
— Но ты же не хотела…
— Лучше пойти, — я оглядела комнату. — Не смогу здесь сидеть одна.
— Как ты хочешь. Я заброшу вас в школу.
Мы всю дорогу молчали. Так как позавтракать я не успела, отец купил нам по гамбургеру и стакану газировки. На первый урок мы все равно опоздали, поэтому зашли в столовую и, заняв крайний стол, развернули свои пакеты.
— Мы должны убить Спрута, — я откусила кусок и отложила гамбургер в сторону. В горле как будто стоял ком — даже глотать было больно.
— Мы убьем его, — Сашка мрачно посмотрел на меня. — Я знаю, где искать эту тварь.
— Знаешь? — переспросила я. — Снова эти твои непонятные сны?
— Да. Я видел, где скрываются сильные духи, центурионы и соглядатаи.
— Но как мы среди них найдём Спрута?
Сашка отвел взгляд и промолчал.
— Знааааешь, — с горечью передразнила я. — Будем искать иголку в стоге сена.
— Все лучше, чем ничего.
— То есть для нас лучше вломиться в логово центурионов, правильно я тебя понимаю?
— А что ты предлагаешь?
Я швырнула гамбургер в пакет и, поднявшись, двинулась прочь из столовой. В коридоре Сашка нагнал меня, и мы в гордом молчании пошли к кабинету, где должен был быть следующий урок.
На перемене к нам первой подскочила Настя.
— Вы где были? Все в порядке?
— Не очень, — я поймала на себе вопросительный взгляд Ящика и отрицательно покачала головой. Напарник нахмурился. Настя спросила что-то ещё, и я ответила невпопад. Сашка взял меня за локоть и потянул в сторону.
— Вы куда? — Настя совсем растерялась. — Да что случилось-то?
Ей никто не ответил. Мы вышли в вестибюль и остановились у окна. К нам подошёл Ярослав.
— Все плохо?
— Да. Она умерла, — я отвернулась, посмотрела в окно. Во внутреннем дворе над грязными, оплывшими сугробами носились и орали не поделившие что-то вороны.
— Я звонил брату, у него голова болит. Это последствия?
Сашка кивнул.
— Бабушка тоже лежит с мигренью.
— И что делать теперь?
— Убить Спрута, — ответила я.
— Когда?
— До того, как кто-нибудь из наших близких заснет, — я посмотрела на парней. — Сейчас.
Ящик хмыкнул.
— Не знаю… Мы не слишком торопимся?
— По-моему, мы слишком медлим! Я не хочу больше никого терять из-за… Здравствуйте, Ирина Алексеевна…
— Вы что здесь стоите? — классная все никак не могла понять, с чего вдруг мы последнее время везде стали ходить втроем. — Почему не на уроке?
— Так перемена же, — ответил Ярослав.
— Вид у вас, как будто задумали что-то, — она прищурилась. — Смотрите у меня.
Стоило ей скрыться за поворотом, как мы склонили головы друг к другу.
— Мы рискуем. Помните об этом и будьте осторожны, — Сашка посмотрел на Ящика. — Особенно это касается тебя, Гермес. Не лезь на рожон.
— Не перегибай палку. Надо будет — полезу. Ну, что нам терять? Побродим там немного, восстановимся и двинем назад.
Мы поступили подло, не сказав Гермесу раньше, что в мире духов мы смертны. И сейчас промолчали, решив, что при таком раскладе он откажется.
— Я знаю, где искать, — продолжил Сашка.
Ящик снова оборвал его.
— Из этих твоих видений? А ты уверен в их… достоверности?
— Вот и проверим, — нетерпеливо ответил Сашка. — Поэтому давайте…
— А что, если их тебе намеренно посылают? Типа, это ловушка?
Сашка шумно выдохнул.
— Чья ловушка? Спрута?
— Ну да.
— Вряд ли хоть один дух может копаться в наших мозгах в нашем же мире, — заметила я. — Тем более посылать видения. Нечего придумывать.
Ярослав пожал плечами и ничего не ответил.
— Так что? — я выжидательно посмотрела на него.
— Сейчас так сейчас. Что кота за яйца тянуть.
Сашка, кивнув, прошёл мимо, и мы двинулись за ним. Прозвенел звонок, но мы и не думали возвращаться. Добравшись до ларьков и прогнав оттуда обжимающуюся парочку девятиклассников, мы достали наши доли Камня.
Щелчок — и вокруг воцарилась тишина. Мы оказались посреди стадиона — огромного, по всей видимости, олимпийского. От яркости красок болели глаза — ярко-зеленая трава, терракотовое покрытие дорожек, жёлтые и синие сидения трибун и удивительное ультрамариновое небо над головой.
Мы на мгновение замешкались.
— Идем дальше, — скомандовал Арес.
Гермес крутанул посох, впечатал его в землю, разбросав дерн по идеальному газону и, встав на одно колено, закрыл глаза. За его крыльями завертелся пылевой ураганчик. Краски в центре вихря стали блекнуть, а потом и вовсе уступили место серо-желтой массе. Она крутилась по спирали, выбрасывая в стороны длинные рукава, а потом резко расширилась до размеров футбольных ворот.
Арес вскинул меч и первым шагнул во мглу. Я, последовав его примеру, сняла лук с плеча и положила на тетиву две разномастные стрелы. Решающий шаг в "не прекрасное далеко" я сделала машинально задержав дыхание и закрыв глаза. Первое, что я ощутила, оказавшись по другую сторону портала, это жар. Сухой, колючий от песка ветер бил в лицо и обжигал кожу. Я поморщилась и открыла глаза. Перед нами раскинулась пустыня. По грязно-оранжевой почве тянулись чёрные сетки трещин. Вдалеке, на фоне блестящего и разноцветного, как разлитое по асфальту машинное масло, неба, возвышались острые, тонкие, на вид идеально ровные пики. Острия некоторых, особенно высоких, пропарывали широкую чёрную полосу, пересекающую небо от горизонта до горизонта, и исчезали в ней из виду.
— Пустовато, — заметил появившийся позади нас Гермес. Портал, стоило крылатому оказаться на этой стороне, мигом свернулся до точки и исчез.
— Как самочувствие? — спросил Арес.
— Как после матча. Нормально, короче. Веди, Сусанин.
Арес, опустив меч, отвернулся от нас и быстрым шагом направился к острым пикам.
Долгое время мы шли в тишине. Пики будто бы вовсе не приближались. Иногда, вдалеке, появлялся дух. Тогда мы сбавляли шаг и поднимали оружие. Но на нас никто не нападал. У меня создавалось впечатление, что духи наоборот пытались скрыться — так быстро они исчезали из виду.
— Они нас, кажется, боятся, — неуверенно заметил Гермес. — Странно это.
— Смотрите! — я вскинула руку, указывая на чёрную полосу над пиками. Оттуда вынырнул знакомый нам гигантский скат и, покружив немного, распластался на пике, как белка-летяга на дереве. Только вспомнив, насколько огромным был тот дух, мы, наконец, смогли осознать величину пиков.
— Эти скалы очень далеко, — я огляделась. Кроме пиков в округе не было ничего примечательного.
— Ещё этой твари нам не хватало, — проворчал Арес.
— Нам точно к пикам? — спросила я.
— Точно, — напарник обернулся. — Там… А где Гермес?
Мы ошеломленно озирались по сторонам. Нашего крылатого напарника и след простыл.
— Я даже ничего не слышала… Как это возможно?
— Тихо, — Арес запрокинул голову и указал в небо. — Смотри!
Высоко, вдоль чёрной полосы, двигалось над нами светлое пятнышко.
— Это он?
— Думаю, да, — Арес закинул меч в ножны. — Бежим за ним!
Пятнышко двигалось чётко по чёрной полосе, в сторону пиков, чуть опережая нас.
Мы неслись со всех ног, не замедляя ход, не спотыкаясь, кажется, почти не дыша. Да и был ли вообще здесь воздух?
Пустыня впереди не радовала или (смотря с какой стороны посмотреть) не огорчала разнообразием. Не появлялись новые духи, скат неподвижно висел на пике, и здешний мир казался таким пустым и огромным, что во мне зарождались неприятное, жалкое чувство собственного ничтожества.
Точка, молниеносно увеличив разрыв, стала снижаться и расти, превращаясь в красную птицу размером с корову. Не долетев до земли метров пять, она разжала когти и швырнула вниз свою ношу. Гермес собрал крылья и, перекатившись на бок, хотел встать, но приземлившаяся рядом с ним птица ткнула его клювом в плечо и повалила на землю.
