Повелитель книг - Одом Мэл (читаем книги txt) 📗
Книга касалась приемов работы пикой на близком расстоянии — их использовали для того, чтобы сбить с ног вражескую конницу, и гномам многие из них сегодня пригодились при стычке с огромными огнебыками. А в тот день Артип, заинтересовавшись картинками, начал расспрашивать про тактику ведения подобного боя. Чтобы правильно изобразить все на картинках, двеллеру пришлось вникнуть в выполнение приемов, так что он сумел показать их молодому гному. Другие библиотекари во дворе были весьма озадачены, увидев, как один из их коллег показывает гному приемы работы с пикой. Артип быстро всему научился — у Джага навыки-то были лишь зачаточные, и масса движений, заставлявших его спотыкаться, гному были хорошо знакомы. Но, тем не менее, понаблюдать за их упражнениями выглянул из высокого окна даже Великий магистр Фонарщик.
С тех пор, когда бы Джаг ни видел, как молодой гном снова и снова повторяет приемы, выученные в тот день — а особенно когда Артип помогал в их выполнении другим стражникам, — он гордился тем, что помог приобрести ему новые навыки. Его радовало, что он смог передать хотя бы часть открытых им знаний, а еще приятнее было то, что сведениям, которые он вычитал в книге и столь усердно копировал, нашлось практическое применение. Артип потом долго благодарил Джага и дивился его знаниям — обычно библиотекарям редко доводилось слышать такие похвалы вне своего круга.
А теперь его храбрый молодой друг, мечтавший стать могучим воином, песни о котором будут петь в гномьих тавернах еще долго после его смерти, лежал с ножом гриммлинга в горле.
Глаза двеллера наполнились слезами. Это он, опять он один был во всем виноват! Семнадцать моряков на «Ветрогоне» и два гнома, чьи тела лежали сейчас в коридоре, умерли из-за него. Это он нашел книгу, вместе с которой пришли ужасные невзгоды, тщательно запрятанные между ее страниц.
Гномы сражались храбро и не жалея сил, но продвижение по коридору к научному залу, в котором открылись магические врата, шло медленно. Кругом сталь звенела о сталь, а топоры и пики глухо ударяли в живую плоть.
Джаг тревожно оглянулся на дверь зала, не зная, были ли еще распахнуты врата и продолжали ли выходить из них зловещие твари.
— Ложись! — заорал Варроуин.
Двеллер с запозданием поднял голову и увидел мчавшихся вперед огнебыков. Из их черных носов вырывались облака дыма, они выдохнули, изрыгая струи огня по направлению к противнику.
Не успел Джаг сдвинуться с места, как ближайший гном сбил его с ног, и он повалился, едва не ударившись лбом о каменный пол.
— Вставай! — скомандовал Варроуин.
Вслед за своим бравым командиром гномы снова вскочили на ноги.
— Пики в «топор»! — крикнул он.
В ответ на команду Варроуина воины с пиками выступили вперед в построении «топор». Воины со щитами и топорами стояли по флангам, отбиваясь от гриммлин-гов, которые пытались подавить их числом.
Полдюжины гриммлингов бросились в ноги одному из гномов и повалили его на пол. Их безжалостные клинки опустились на него и немедленно окрасились алым, забрызгав кровью пол и стены. Гномы, стоявшие в строю рядом с павшим воином, бросились ему на помощь, но, судя по гневу и горю в глазах его товарищей, Джаг понял, что они опоздали. Никто из гриммлингов не ушел живым; гномы умели проявлять не меньшую безжалостность, чем их противники.
Когда гномы поравнялись с дверью в научный зал, двеллер протолкался к ней поближе, уворачиваясь от рук, пытавшихся его остановить. Он должен был узнать, что случилось с Великим магистром Фонарщиком и Кра-фом! Два десятка гномов преодолели расстояние до зала, уже потеряв троих и с трудом удерживая натиск против такого количества врагов.
Даже с учетом магических действий Крафа Джаг не очень-то надеялся, что они с Великим магистром остались в живых. Он бросился к двери и заглянул, стараясь остаться незамеченным, за угол. Увидев, что там творится, он не смог сдержать стона отчаяния.
В центре зала, посреди трехсот девятнадцати книг — или, вернее, того, что от книг осталось, — высилась пирамида каменных обломков.
С минуту Джаг не мог понять, откуда взялись камни. Фонари в зале не горели, и он был полон теней. Потом его глаза — острые двеллерские глаза, видевшие в темноте почти так же хорошо, как и глаза эльфов, а под землей не хуже глаз гномов, — привыкли к темноте, и он заметил огромную дыру в потолке.
Двеллера потрясла мощь, которая потребовалась для того, чтобы пробить толстый камень перекрытия над залом. Память у него была отличная, и-, припомнив план помещений, расположенных в горах Костяшек, он понял, что над ними был один из двадцати девяти залов с эль-фийскими историческими сочинениями.
Потом он увидел среди каменных обломков разорванные обгоревшие книги. В них явно ударила такая сила, что они разлетелись как конфетти. На некоторых томах еще горели последние красные угли пожара, а к одному прижало раздавленную голову огнебыка, погребенного под упавшими камнями.
Глядя на побоище и понимая, какие страшные потери понесла Библиотека, Джаг почувствовал, как у него подгибаются ноги и начинает сводить живот. Столько драгоценных фолиантов погибло!
И все это невосполнимые потери. Даже колокол, звуки которого все еще разносились по всему Хранилищу Всех Известных Знаний, и грохот боя в коридоре не могли заставить его забыть об этом.
Только сейчас двеллер понял, что магические врата простирались далеко за пределы зала. Сквозь них над грудой разбитых камней и уничтоженных книг, доходившей почти до прежней границы потолка, виднелось лиловое небо, которое расчерчивали алые молнии. В этот же момент он понял и то, что камни не могли сами по себе упасть такой пирамидой, что она была сложена преднамеренно, с целью перекрыть магические врата.
Это работа Крафа, подумал Джаг.
Врата продолжались в зале наверху, и из них по-прежнему продолжали появляться новые фигуры: все больше и больше тварей из потустороннего мира проникало в Библиотеку.
Невезение двеллера продолжалось — в этот момент он оказался замечен. Гриммлинги запрыгали и заскользили к нему по камням, уставясь на него обведенными желтыми кругами глазками и оскалив зубы. Жуткий Всадник, появившийся в проеме магических врат, направил своего огнебыка вниз по огромному холму разбитых камней. За ним двинулись другие, в том числе и твари, которых Джаг опознать не мог.
Бросившись обратно в коридор, двеллер увидел, что отряд гномов, продвинувшись на три десятка футов вперед не заметил, что этим оголил свои тылы для атаки из научного зала. Гномы вели бой, блестя в тусклом свете фонарей своими топорами и пиками, и еще трое из их числа уже неподвижно лежали на полу.
В зале за спиной у Джага послышались завывания гриммлингов, и он бросился бежать, це обращая внимания на то, как ноют натруженные ноги, и надеясь только, что они его не подведут.
— Варроуин! — крикнул он. — Варроуин! — Двеллер успел уже почти добежать до гномов, когда замыкающий отряда наконец повернулся к нему. Взгляд гнома застыл, и по тому, как сжались его массивные челюсти, Джаг понял, что воин заметил опасность.
— Атака с тыла! — зычно возвестил он, разворачиваясь и поднимая окровавленную пику.
Гномы, находящиеся в арьергарде отряда, развернулись вместе с ним.
Двеллер колебался ровно столько, сколько времени требовалось, чтобы подобрать топорик с короткой ручкой. Такими бойцы со щитами раскалывали черепа противников или цепляли щиты врагов, открывая их тела для удара других бойцов.
Топор в руках Джага казался тяжелым и неудобным, но он справился. Годы работы в гоблинских шахтах, когда он таскал камни и махал киркой, укрепили его мускулы. Хотя с тех пор прошли годы, он был все еще достаточно силен, чтобы поднять топор, по крайней мере ненадолго. Глядя на врагов, наступавших на них с обеих сторон, двеллер подумал, что жизни он наверняка лишится куда скорее, чем сил.
Варроуин разделил гномов на четыре «наковальни», по две в каждую сторону. Джага поставили во втором ряду одной из них вместо упавшего бойца. Он поднял топор и изо всех сил постарался не трястись от страха, хотя это и получалось у него не слишком удачно.
