Мир Гаора (СИ) - Зубачева Татьяна Николаевна (книги полностью .TXT) 📗

   Разбудил его какой-то непонятный звук. И голос. Открыв глаза и лёжа неподвижно, Гаор слушал.

   Вот по прутьям решётки провели дубинкой, не постучали, а провели, ещё раз. И голос.

   - Эй, фронтовик, иди сюда.

   И снова дубинкой по прутьям.

   - Слышишь, фронтовик, хватит дрыхнуть, иди сюда. Поговорим.

   Прикусив губу, Гаор лежал неподвижно, чувствуя, как обдавший его ледяной волной страх сменяется столь же холодным бешенством.

   - Лежи, - еле слышно шепнул снизу Полоша.

   - Ты ж оклемался уже, фронтовик.

   И дубинкой по прутьям. Но не стучит, стук по решётке - это вызов Старшего. По напряжённой тишине Гаор понял, что проснулись многие, но никто не шевелится.

   - Трусишь, дерьмо фронтовое, вонючка армейская. Я ведь войду, хуже будет.

   Войди - мысленно ответил Гаор. Войди, сам я не спущусь, тебе придётся подойти, вплотную, и тогда... ты без каски, значит, бить в переносицу, а там... войди. А как ты меня назвал, в задницу себе засунь. Спину тебе здесь никто не прикроет. Гаор бесшумно повернулся на койке, накрылся с головой. Теперь, где голова, где ноги, сразу не понять, приготовил руки. Войдя, гад попытается сдёрнуть его за ногу или за одеяло и поневоле подставит лицо. Тогда, на губе он так отбился.

   - Я войду, фронтовик.

   Снова дубинкой по решётке и напряжённая тишина.

   И вдруг громовым раскатом шепот Тукмана.

   - Дяденька, он щас опять Рыжего метелить будет? А за что, дяденька?

   И тут пронзительно заверещала в женской спальне девчонка. В щёлку из-под одеяла, Гаор увидел, как тёмный силуэт у решётки вздрогнул и обернулся. Чёрт если гад сейчас её... придётся прыгать, чёрт...

   - Что происходит? - прозвучал начальственный голос.

   Девчонка мгновенно замолчала как выключенная, а надзиратель нехотя встал по стойке смирно. У решётки появился второй силуэт, и по характерной сутулости Гаор узнал начальника ночной смены надзирателей.

   - Слежу за порядком, начальник, - издевательским тоном ответил надзиратель.

   Начальник постоял у решётки, вглядываясь в темноту.

   - Не вижу нарушений, - наконец сказал он. - Возвращайтесь на свой пост.

   Надзиратель с насмешливой небрежностью козырнул и ушёл. Начальник постоял ещё, прошёл к женской спальне, где была такая же тишина и никто не шевелился, и, наконец ушёл. Тихо щёлкнула, закрываясь, дверь надзирательской.

   Гаор перевёл дыхание и перевернулся обратно, лёг на спину, откинув одеяло с груди. Только сейчас он ощутил, что волосы у него мокрые от пота. Эк меня со страха пробрало - недовольно подумал он. Рядом и напротив так же тихо ворочались, укладываясь разбуженные, но голоса никто не подал. Гаор подумал о заверещавшей так вовремя девчонке и улыбнулся: её бы вместо воздушной сирены, на пункт дальнего оповещения. Ну, пронесло, теперь можно спать.

   Сменялись надзиратели перед утренним и вечерним построениями, так что увидеть гада утром Гаор не опасался. Дежурят надзиратели: смена через три, так что на трое суток он в безопасности. Относительной, конечно, Седой ему правильно объяснил: здесь тот же фронт. Не одно так другое. Не бомбёжка, так обстрел. Не атака своя, так атака чужая. Только шкура у тебя и жизнь одна-единственная на все случаи. Но когда одной опасностью меньше - уже хорошо. А дальше трёх суток и на фронте не загадывали, там и на сутки, а, случалось, не то, что на период, на долю вперёд полная неизвестность.

   О ночном случае утром никто ни словом, ни вздохом не обмолвился. Гаор понял игру: спал, ничего не знаю,- и молча принял её. К тому же назревали новые события.

   - Выходной седни, паря, - объявил ему Плешак, когда они шли к своему складу.

   - Это как? - заинтересовался Гаор.

   Он заметил, что всё-таки какие-то не такие все сегодня, но думал, что это из-за ночного случая. А оказывается...

   - А так, - стал объяснять Плешак, - работаем до обеда и шабашим. А апосля обеда нам фишки выдадут и до ужина выход на двор свободный. Но со двора ни-ни. Ух ты, паря, седни же и сигаретная выдача, забыл совсем. Ну, живём!

   - Живём! - весело согласился Гаор.

   Синяки его уже совсем не беспокоили, хотя только-только из чёрных побагровели. Свободный выход - это вроде увольнительной, а то он только и видит небо, когда на склад или со склада идёт. Здорово! И сигареты... да, вот ещё выяснить надо.

   И как только, обыскав их, складской надзиратель впустил и закрыл за ними дверь, он сразу спросил.

   - Плешак, сигареты всем дают?

   - Мужикам тольки, - ответил Плешак, пыхтя за контейнером с электропечами. - Пачка на две недели.

   - А фишки?

   - Кому скольки. Ты его на себя подай, порожок здеся. Ага, хорош. Пошёл.

   Они поволокли контейнер на его место, а Плешак продолжил рассказ.

   - Ну, у кого какая работа. Грузчикам помене, кто в залах работает поболе. Уборщикам дворовым совсем ничего, кто на фасаде и большом входе убирается, тем куда поболе, у них и работа... не присесть. Мать со Старшим поболе всех имеют. Им и положено.

   Гаор понимающе кивнул. Интересно, сколько ему отвалят. Пачка сигарет на две недели... нежирно, до... да, иначе не скажешь, до рабства он выкуривал пачку в день, и то это он уже себя отучать стал, а то вся почти ветеранская пенсия у него на сигареты уходила.

   - Давай, паря, покатим их, сейчас из залов за запасом прибегут.

   Гаор уже тоже знал, за чем прибегают чаще всего, и даже запомнил, какая бригада из какого торгового зала, так что, пока Плешак разбирался в бланке заказа, он, только посмотрев на него, уходил за нужным.

   Перед обедом заказы пошли особенно густо, перед дверьми даже очередь образовалась, и надзиратель дубинкой успокаивал самых горластых. Их склад пятый, а всего - Гаор уже знал - десять, перед ними четверо, за ними пятеро, и те тоже не пустуют, в коридоре толкотня, ругань грузчиков из-за сцепившихся тележек и надзирателей, наводящих порядок. Туда слева, оттуда направо, а куда направо, если тут холодильники вытаскивают, а хреновина эта в полтора человеческих роста и встала, понимаешь, поперёк и хоть пили её.

   - Рыжий, тащи!

   - Куда? - заорал Гаор, - стопор убери, дурень! Стопор торчит.

   Он протиснулся мимо застрявшего холодильника в коридор и, оттолкнув Булана, стал разбираться с тележкой.

   Стопор выпал из-за тяжести. Тележка на такой груз не была рассчитана.

   - На хрена ты за ним с такой фиговиной припёрся?!

   - Какую дали, с той и приехал! - огрызнулся Булан.

   Наконец Гаору удалось заправить выпавший стопор.

   - Всё, вези. Только не тряси, опять выпадет.

   Булан потащил тележку к выходу, а Гаор уже хотел зайти обратно, когда надзиратель остановил его.

   - Выход без разрешения не положен. А пять по мягкому за это положено. Понял?

   - Понял, господин надзиратель, - вздохнул Гаор, готовясь к неизбежному.

   Сейчас скажут: "Спускай штаны и ложись", - а у него ещё то не зажило, когда по-старому приходится, то хреново, долго заживает. Но, против ожидания, надзиратель сказал совсем другое.

   - Считай за мной, к следующему разу прибавлю.

   Гаор ошарашено уставился на него.

   - Благодари, - шепнул Плешак, стоя в открытых дверях, но за порогом.

   - Спасибо, господин надзиратель, - сообразил, наконец, Гаор, быстро заходя, почти заскакивая внутрь.

   Надзиратель захлопнул за ним дверь и, ругаясь, пошёл наводить порядок у другой двери.

   - Уфф, - невольно выдохнул Гаор, - пронесло.

   - Этот с разумением, - ответил Плешак, - если по делу, он и не заметить может. А ты в наглую так не лезь. Подождал бы, пока он отойдёт, и сделал бы как надо. А ты при нём прямо... нельзя так.

   - А он стоял, - попробовал возразить Гаор.

   - Он уже отходить собрался, - стал объяснять Плешак, - в сторону стал смотреть, будто увидел чего. А ты полез! Я же стоял. А был бы его старший, то и влепили б тебе. Ему тоже в деньгах за упущение терять неохота. Понял?