Я, инквизитор. Башни до неба (ЛП) - Пекара Яцек (электронные книги без регистрации TXT) 📗
Я сунул левую руку в карман кафтана, в котором держал мешочек с шерскеном. Я, правда, не думал, что они нападут на меня первыми, но предпочитал быть готовым ко всему.
– Инквизитор, я даю вам честное слово и клянусь Богом и Троицей, что вы получите возможность арестовать мастера Шумана, если на то будет ваша воля. Приглашаем вас завтра вечером в монастырь. Мастер Шуман до тех пор побудет нашим... – он на мгновение прервался, – гостем.
– У меня нет времени, – крикнул архитектор. – Прогоните этого инквизитора и дайте мне вернуться к работе!
На этот раз монах улыбнулся. Незначительно, искривляя одни уголки рта, но, тем не менее, заметно.
– Господин Шуман, – сказал он, – настоятель хочет с вами серьёзно поговорить. Потом будет решено, что и как.
У меня не было особого выбора. Я был всего лишь инквизитором с временной лицензией, действующей на территории города Христиании и его окрестностей, а это значило не слишком много. Во всяком случае, уж точно намного меньше, чем хотелось бы. А Орден Меча Господня был действительно мощным. Однако я не собирался отдавать пленника без выполнения соответствующих формальностей.
– Я выполню вашу вежливую просьбу, – сказал я. – При условии написания соответствующего протокола и при условии, что вы возьмёте на себя полную ответственность за этого преступника. А если, – я снова посмотрел старшему из монахов прямо в глаза, – каким-то чудом он вырвется из ваших рук, или странным образом умрёт этой ночью, то, уж поверьте, я перетрясу небо и землю, чтобы расследовать не только его дела, но и перевернуть от подвалов до самой высокой колокольни ваш монастырь и с полной строгостью допросить всех монахов.
– Пишите, инквизитор, что хотите. А мы подпишем составленный вами документ. Прошу... – Он указал мне движением руки на письменный стол.
Что ж, они сдались на удивление легко, видимо, ожидали подобного оборота дел. Но проблема была в том, что я не мог понять, что они замышляют. Действительно ли они были замешаны в авантюре Шумана? Я искренне в это верил. Среди монахов была целая куча полных идиотов (кто, как не идиот, добровольно даст пожизненно запереть себя в тюрьме?), но были также и люди просвещённые, умеющие думать, оценивать, делать выводы и даже разыгрывать многочисленные политические интриги. Обвинение в применении столь отвратительной чёрной магии не улучшило бы положения ордена, а архиепископу Христиании дало бы великолепное оружие для борьбы с ним. Я думал, что настоятель желает скорее расспросить Шумана о том, не вовлечён ли кто-нибудь из монахов в эти чернокнижные делишки, чтобы не удивляться после расследования инквизиции. Согласно старой политике, которая провозглашала: «Сам наведи порядок в собственном доме, прежде чем за тебя это сделает кто-нибудь другой». Тем более что когда наводить порядок брался Инквизиториум, то при его содействии и от всего дома могло ничего не остаться.
– А моя книга?! – Заорал Шуман, когда один из монахов взял его под руку в знак того, что нужно уже выходить. – Отдай мне книгу!
– Меня удивляет, что этот человек настолько глуп или настолько нахален, – сказал я, не обращаясь ни к кому конкретному. – Забирайте его уже, братья. – На этот раз я посмотрел на монахов. – А то меня сейчас кондрашка хватит.
Когда монахи вместе с вырывающимся, протестующим и матерящимся Шуманом покинули здание, Григ захлопнул дверь.
– Что вы наделали?! – Закричал он мне прямо в лицо. – Во имя святого Петра Кожесдирателя, вы отпустили этого мерзавца! Ведь у меня ребята за дверью. Отделали бы этих монашков в два счёта.
– Господин Григ, это монахи, посланные настоятелем. Причинение им вреда было бы более чем невежливо.
– Всё впустую. – Он сел за стол и спрятал лицо в ладонях. – Никто ему ничего не сделает, всё скроют, от всего отопрутся. Что вы наделали? Что вы наделали...
Он стонал так жалобно, что я его даже пожалел. Конечно, он был неправ. Дело уже не могли замести под ковёр, а я не собирался наживать себе врагов среди влиятельных монахов. Я мог вести угрожающее им расследование, мог использовать грубые слова в разговоре с монахами, но, если бы я велел избить послов настоятеля, всё могло выйти из-под контроля. А если бы ещё кто-то из них случайно погиб... Ведь и Негра я не хотел убивать, а теперь он неподвижно лежал на полу, с лицом, покрытым красными пятнами, и с пеной на губах, засохшей на подбородке и в уголках рта. Я ещё раз попинал его носком сапога на прощание, но с тем же успехом я мог бы пинать ствол могучего дерева. Он остался недвижим. Мне было его немного жаль, поскольку он не сделал ничего плохого, а лишь пытался защищать своего работодателя. Кроме того, как известно, негры, как и животные, не имеют души, поэтому он даже не мог рассчитывать на радости Царства Небесного. Он попросту сгниёт в земле, чёрной, как и он сам, вот и вся его будущность на том свете.
Де Вриус, в отличие от Грига, вовсе не был разочарован таким оборотом дел и тем, что его конкурент вместо того, чтобы оказаться в тюрьме, попал под опеку монахов.
– Вы поработали на удивление хорошо, – заявил он и даже потёр руки от радости. – Я уже устал от этого мерзавца, а благодаря вам я избавился от него до конца жизни. Как прекрасен мир... Как прекрасен мир...
Он щедрой рукой налил вина в бокалы, и один из этих бокалов протянул мне. Он улыбался искренне и благожелательно, так, как улыбался бы каждый честный человек, который только что отправил в могилу злейшего врага.
– За вашу работу, господин Маддердин, – сказал он. – За вашу тяжёлую работу, которая дала столь обильные плоды.
Мы чокнулись. Осторожно, чтобы не повредить хрупкий хрусталь. Он зазвенел словно колокольчики. Де Вриус попробовал вино и просиял ещё больше.
– Даже вино сегодня лучше на вкус. Говорю вам, мастер Маддердин, нет прекраснее дня, чем тот, в который свершается месть заклятому врагу. Ничто не может сравниться со сладким вкусом мести.
– Я рад, что поднял вам настроение.
– Да-да-да... Поверьте, я замолвлю за вас словечко. Вы не пожалеете, что познакомились с де Вриусом!
– Вы очень добры, господин де Вриус. А в отношении моего...
– Не волнуйтесь ни о чём! – Он подошёл ко мне. Выражение его лица было таким, словно он хотел обнять меня и расцеловать в обе щеки. Я, однако, робко надеялся, что не дойдёт до проявления столь близкой фамильярности. И действительно, де Вриус, к счастью, только положил мне руки на плечи и ласково меня потряс. Это было не особенно приятно, но, по крайней мере, обошлось без поцелуев.
– Я попросил уведомить казначея. Вы получите свои деньги, вы их честно заработали. Да и я ещё добавил немножко. – Он улыбнулся и игриво погрозил пальцем. – В знак моей признательности.
– Вы очень добры, – повторил я.
– Ну, хорошо, хорошо. – Он отдёрнул руки таким жестом, будто опасался, как бы я не бросился эти руки целовать. – Прощаюсь с вами, господин инквизитор, и сохраню вас в доброй памяти. – Он уже обратил взгляд на документы, лежащие довольно высокой стопкой на его столе. – Всего хорошего.
Я склонил голову и пожелал ему хорошего дня, но, казалось, он меня и не видит, и не слышит. Что ж, ничего другого я и не мог ожидать от господина де Вриуса. В конце концов, он был великим, богатым и признанным художником, а я лишь тем, кто должен был убирать вокруг него грязь. В отличие от Грига, де Вриус прекрасно понимал, что, независимо от того, будут монахи защищать Шумана или нет, обвинение в проведении чернокнижных ритуалов дискредитирует его конкурента раз и навсегда. А дополнительное удовлетворение он должен был извлечь из того факта, что Шуман не только не овладел герметическими магическими знаниями, но и дал себя обмануть мошенникам. Что делало его в глазах света не только вероотступником, но и обычным идиотом.
Я закрыл за собой дверь и на миг задержался возле резного шкафа в коридоре, но никакой таинственный голос уже не заговорил со мной. И хорошо. Дело было прекращено, я мог получить солидный гонорар и, как и обещал, отправиться в монастырь, чтобы арестовать Шумана. Я был почти уверен, что монахи готовят для меня какой-то сюрприз, и я подумал, что это очень усложнит мне жизнь, хотя, конечно, знал, что справлюсь с любыми неприятностями, как и привык это делать всегда.
