Воровка чар (Дилогия) (СИ) - Сокол Анна (читаем книги онлайн без регистрации txt) 📗
Я видела его глаза раньше и знала, кто он. Но сейчас испуганная, уставшая бояться, уставшая представлять будущее, я словно окаменела.
Что я делаю? Что позволяю ему делать с собой?
Я хуже, чем деревенская Лушка, к которой заглядывали на огонек все парни Солодков: и женатые, и нет, а жены и невесты зачастую ходили драть той волосья. Только что думала об одном мужчине и тут же бросилась к другому. И ведь не соврать, что силком принудил. Себе не соврать. Ибо не принудил.
Я не успела скрыть эмоции, тело сделало все за меня. Отшатнувшись, я выставила вперед руки в древнем жесте защиты.
— Что, не красавец? Не нравлюсь?
— Я не…
— Что «ты не»? — спросил вириец. — Не судишь по внешности, а только по поступкам? Уже слышал.
— Да иди, ты, — я толкнула его в грудь.
— Пойду, — согласился он, одергивая пыльную форму. — А вот ты — уже нет, потому что умрешь.
— Тебе-то, что?
— Вот и я думаю, а в самом-то деле, что? — пробормотал чернокнижник под нос и уже тверже добавил: — Существует знак-заклинание, который не даст твоему сердцу остановиться. Но вряд ли ты сможешь применить его в условиях ритуала.
— Я даже запомнить не смогу, — подтвердила я.
Мужчина продолжал смотреть, его взгляд медленно спустился с губ на грудь. Не ахти какую выдающуюся, но я против воли вздохнула, и быстро спросила:
— Что за знак?
Вириец поднял взгляд к моему лицу, дышать сразу стало легче. Всего на миг, потому что он снова стал наклонятся, будто намереваясь повторить поцелуй. Я отшатнулась, вызвав усмешку.
— Смотри, — прошептал Вит, поднял руку и провел пальцем по стене тюрьмы у меня за спиной. Зеленый мох смялся, обнажая грязно-серые стены.
Таинственным знаком оказалась обыкновенная галочка. Такие рисуют дети, когда хотят изобразить птиц. Две наклонные черточки, соединенные нижними концами, и расходящиеся к верху.
— Ты уверен? — я не смогла скрыть недоверия.
— Это «свобода».
— И?
— Когда энергию вытягивают, она сопротивляется, цепляется за телесную оболочку, словно живая, — объяснил чернокнижник. — Маги усиливают нажим и в результате разрушают все. Но если ослабишь узы, связывающие тело и силу, получишь шанс и дальше действовать людям на нервы.
— Давай я ее сразу освобожу?
— Не получится, — не оправдал надежд вириец. — Применишь знак сейчас, ничего не случится. «Свобода» ослабляет привязку энергии к оболочке, но не рвет ее. Иначе маги отбирали бы силу друг у друга, каждый день, как кошель, полный монет. Ты, кажется, так и поступила с мальчишкой? — я смешалась под пристальным взглядом мужчины. — Главное в этом заклинании, Айка, направление. На себя! Поняла? Не на мага, на себя.
— Я запомнила.
— И молись своему Эолу.
— Звучит не очень обнадеживающе.
— А больше тебе надеяться не на кого, — сказав, вириец отвернулся, и через несколько секунд скрылся в воротах тюрьмы, ставшей для него домом в Велиже.
Проснулась я затемно…
Глава 13. Полное Покаяние
Я помню закрытую карету, короткую поездку по городу, стук лошадиных копыт и отдаленный ропот толпы.
Помню белоснежный балахон до пят, который на меня натянули поверх рубашки и штанов. Заставили снять сапоги и распустить волосы. Это было бы смешно, если бы не было так страшно. Все в лучших традициях — в рубище и босиком. Почему меня никто не спросил, как я желаю выглядеть на собственных похоронах?
Помню солнце, заливавшее сад светом, заставляющее траву и листья играть разноцветными красками. На душе скребли кошки, колени едва не подгибались от страха, а природа, словно в насмешку, дарила один из редких солнечных дней. Лучше бы небо затянуло тучами, и пошел дождь. В дождь все видится совершенно иначе.
Распустились цветы, они раскроются и завтра, даже если для меня сегодня все закончится.
Меня сопровождали два мага, но я даже не запомнила их лиц. Молодые или старые? Красивые или уродливые? Полные или худые? Не знаю, да и не хочу знать. С каждым пройденным по дорожке шагом отдаленный ропот толпы становился все громче и громче, а ледяной шар страха в животе — все тяжелее и тяжелее. Я еще не видела ни фонтана, ни места казни… Вернее, покаяния, но чувствовала, как истекают последние отпущенные мне минуты.
До источника мы не дошли, провожатые свернули к одноэтажному сооружению из светло-серого камня. Что-то мне эта постройка напоминала… Ах да, склеп. Решили продемонстрировать место последнего успокоения? Вот, спасибо.
Передо мной открыли дверь и так же ее закрыли, пропустив внутрь. Маги остались снаружи, давая мне передышку.
Склеп был светлым и просторным, совсем не похожим на мрачные земляные усыпальницы Эола в Солодках. Вытянутое помещение с двумя дверьми. Одна за моей спиной, вторая на противоположном конце. Именно оттуда звучали голоса, крики и ропот толпы. Я поняла, что дышу слишком шумно, с трудом подавляя желание броситься обратно.
Людской гомон стих, и над источником раздался далекий голос мага, наверняка вещавший что-то умное, доброе, вечное. А может, спросивший, все ли тухлые яйца приготовили? Или помидоры? А мешочки для амулетов из отрубленных пальцев? Толпа снова взревела. Эол, о чем я думаю…
Свет косыми лучами падал из узких под самой крышей окон, освещая украшенные барельефами стены, на которых коленопреклоненные отступники со смазанными, подобострастными лицами, целовали одежды магов. Грозные судьи воздели к небу руки. На торжествующих лицах чаровников отчетливо проступало величие. Или безумие. Над всем этим безобразием восходило солнце.
Дверь за спиной снова открылась, и в пустую каменную комнату ворвался ветер.
— Последнее пристанище кающихся, — сказал Рион, гулкое эхо его шагов отскакивало от голых стен.
— Оно и видно. После эдакой красоты, — я указала на стены, — люди должны валить на ритуалы толпами. — Мой смех был слишком громким. Настолько громким, что в любой момент мог смениться слезами.
—Айка, — позвал парень, но я не обернулась.— Я буду ждать тебя здесь.
— Это должно как-то меня утешить? Или помочь?
— Перестань, — его голос дрогнул.
— Что перестать? Задавать вопросы? Бояться? Проклинать тот день, когда ты заехал в Солодки? Что?
—Айка, ты кричишь.
— Знаю, — я выдохнула сквозь стиснутые зубы.— Ненавижу тебя, Рион.
— Если б мог, я занял бы твое место. Но я не могу.
— А если б я могла, то сбежал бы.
— Знаю, — он замолчал.
— Что, если я умру? Не хочу… Эол!
— Знаю, — снова повторил Рион, как будто от этого может что-то измениться.
— Умник, — сказала, я, понимая, что снова срываюсь на крик.— Ничто нигде не жмет?
—Айка, — Рион вздохнул.— Чего ты от меня хочешь? Что я могу сделать для тебя?
— Уйти, — выдохнула я.— Уходи отсюда, мне провожатые на тот свет не нужны.
Минуту он молчал, и я уже думала, что он послушался, что снова оставит меня одну, но…
— Нет, я так не могу, — совсем другим голосом пробормотал ученик мага.— Вот, возьми, — я не пошевелилась, тогда парень взял мою ладонь и вложил в нее продолговатый предмет.— Мой новый камень силы.
Я вздрогнула, но ученик мага, не дав отстраниться, сжал мои пальцы на кристалле.
— Сломай его. И ритуал отложат. А там мы что-нибудь придумаем.
Снаружи нарастал рев толпы, люди жаждали зрелища.
Неужели он это серьезно? Или это предложение из разряда тех, от которых надлежит отказаться во имя вежливости, истины, чести или еще какой непонятной муры? Красивый жест или спасение?
Я посмотрела чаровнику в глаза. И то, и то. Сколько он думал об этом, сидя в мастерской? Столько же, сколько и я? Больше? И все-таки додумался. В юношеском благородном порыве, чаровник готов отступить, хотя и знает, что пожалеет. Кем он себя сейчас представляет? Героем-рыцарем? Вот, только мир вокруг — это не сказка, и за один миг пьянящего благородства придется расплачиваться всю жизнь. Впрочем, мне какая разница? Никакой.
