Бог из клетки (СИ) - Цветкова Ольга А. (читать книги онлайн бесплатно регистрация txt) 📗
Сколько уже прошло времени? А сколько нужно, чтобы уговорить жрецов? Талла оглянулась на дверь. А что, если Рассу не поверят и откажутся помогать? Или ещё хуже – решат, что Талла навредила богу?..
Чтобы отогнать тревожные мысли, она вновь набросилась на книги. Их было слишком много, и прежде, чем она смогла найти хоть что-то о Страннике помимо кратких упоминаний, наткнулась на иллюстрацию.
Вестница. Как её не узнать, когда Талла, зависнув в воздухе, в хватке острых когтей, смотрела прямо в это же самое лицо. Только здесь, на картинке, богиня не была безумна – лишь прекрасна. И всё же художнику не удалось в полной мере передать лазоревый водоворот её глаз. Незаметно текст с соседней страницы увлёк Таллу в далёкое прошлое.
“Вестница избрала Кайлу – самую юную среди жриц. Старшие пытались вразумить богиню, ведь девочке следовало ещё многому научиться, да и можно ли возложить на ребёнка такую ответственность? Кайле было только восемь. И она пела, наверное, лучше всех на свете, будто сама Вестница одарила её толикой своего божественного голоса. Уговоры жрецов натолкнулись лишь на ярость. Кайла приняла путь служения, значит, её могут избрать. И её избрали. Никто не был настолько глуп, чтобы открыто перечить богине. Так Кайла стала жрицей в восемь лет.
Сама она радовалась, что Вестница её выбрала, не понимая опасности. Да и как понять, если богиня обращалась с ней, словно с любимой дочерью, а не преданным слугой”.
Страница закончилась, и Талла жадно листнула на следующую. Кто-то громко протопал мимо комнаты, в которой она стояла, послышались голоса. Но отвлекаться так не хотелось, в строчках таилось ощущение скорой беды…
“Жрецы надеялись, что Вестница быстро наиграется с красивой поющей девочкой и позволит продолжить её обучение. Не следует заблуждаться, считая, будто первый жрец – это забава или любовник бога. Не должно быть и обратного, когда для человека его избранность – повинность. Первый жрец – это друг и слуга, помощник и хранитель тайн. Тот, кто несёт волю бога людям.
Нельзя винить Кайлу в том, что она не постигла всех глубин своей задачи. Она виновата в случившемся не более, чем бабочка виновна в том, что за ней погнался котёнок. Вестница должна была понимать, но не захотела.
Обласканная восхищением, Кайла росла капризной и своевольной. Она всё так же любила петь, но не любила слушать. Любила хвастать и не любила быть осторожной. Не Кайла заронила в людях недовольство мощью и властью богов, но именно она стала причиной катастрофы. От неё злоумышленники прознали о слабостях богов и о том, что тайну хранят первые жрецы. Своей неосторожностью Кайла навлекла беду на себя же. Её, любимицу Вестницы, схватили и пытали. От неё узнали имена других первых жрецов.
Кайлу, ненужную больше, бросили в море. Туда же потом отправились и сорванные бусы Вестницы. Так началось Низведение”.
Талла перечитывала последние строки, едва удерживая книгу в ослабших руках. Во дворце никогда не рассказывали историю так… Богов изображали прекрасными, но жестокими, далёкими от всего человечного. Говорилось, как деспотичны они были, как ненавидели и унижали людей, пока те, наконец, не восстали. А дальше красивая победоносная сказка, истинный – уродливый! – лик которой проглядывал лишь в парках богов.
История, написанная жрецами, почему-то казалась подлинной. Быть может, из-за того, что они не превозносили богов и не восхваляли самих себя. Кайла выглядела обычной, заплутавшей девочкой, Вестница же напоминала Талле Итера. Себялюбивая и вспыльчивая. Красивые сказки так не рассказывают, так пишут о своей правде.
Талла перелистнула ещё несколько страниц, но читать больше не хотелось. Она уже собралась закрыть книгу, как вдруг на глаза попалась иллюстрация Странника. Восхитительная иллюстрация...
Левый глаз болотного цвета смотрел сурово, а правый – светло-голубой – словно ласкал взглядом. Даже здесь Итер не выглядел сильно моложе, чем при их последней встрече, но Талле это нравилось. Не юноша – мужчина. Скульптурно-красивый, с волосами цвета ночной бездны.
Грудь будто туго стянуло тисками корсета – вот-вот задохнёшься! Дала трещину ледяная корка на сердце, которой Талла укрыла его после злосчастного – прекрасного – поцелуя. Какой он… Руки по собственной воле приблизили раскрытую книгу к лицу. Почему? Почему она не справилась? Не вернула ему глаз, чтобы Итер мог смотреть вот так? Вот так тепло…
– Талла?
Бодрый голос Расса откуда-то со стороны дверей заставил её судорожно отдёрнуть и захлопнуть книгу.
– Д-да?.. Я читала про… Ничего ведь?
– А, да на здоровье. Они здесь как раз для того, чтобы их читать. Не пойму я тех, кто прячет книги под стекло, будто редкое вино вековой выдержки.
– Я, кажется, понимаю, – проронила Талла и только сейчас заметила, что мизинец, точно закладка, всё ещё держит страницу с портретом.
Она убрала палец и без особой охоты поставила книгу обратно на полку. Оглянулась. Расс вернулся не один, за его могучей фигурой толпились жрецы. Как же их много! Пока они, точно сонные овцы, бродили по коридорам, Талла и не замечала, тем более лица все казались такими похожими – вот тот же юноша прошёл или уже другой?
Расс представлял их одного за другим, словно и правда верил, что Талла в состоянии запомнить десятка три имён, да ещё и к лицу каждое привязать. Но всё равно приветливо кивала, улыбаясь каждому.
Ей удалось только отложить в памяти, что седого жреца с хвостом зовут Симеон, а молодую девушку с рыжими жёсткими волосами, так и норовившими выпрыгнуть из тугой косы – Агнесса.
– Я им рассказал о тебе и Страннике. Отправиться готовы все.
Талла неуверенно моргнула. Они выглядели так, будто были давно готовы и ждали только её.
– То есть… Прямо сейчас отправиться? – неуверенно спросила она.
– А что, тебе сумки неделю собирать? – смеясь, отозвался Расс, но его тут же перебил Симеон.
– И так два дня потеряно. Если не врёшь обо всём, это наша первая задача – вернуть глаз, пока его не перепродали или что похуже. Как вообще можно было? Держать его в руках и…
– Прекрати–ка, – рыкнул на него Расс, – а то я твой глаз в руках подержу.
Седой жрец фыркнул. Но Талла и без того понимала, что ни к чему зря терять время. Просто не ждала, что они сорвутся вот так, по одному её слову. А ведь правда, они несколько столетий ждали шанса искупить вину… Когда, если не сейчас?
Жрецы смотрели на неё: кто уважительно, кто – с любопытством. Рыжая Агнесса, казалось, разглядывает оценивающе и будто даже враждебно. Талле стало не по себе. А ведь она, если разобраться, даже и не нужна им больше. Куда идти – знают, да и Марбл кто-то да видел. Не говоря уж об Итере...
– А вас выпустят из города? – спохватилась она. – Я думала, после случая на празднике вас преследует стража.
– Ну… И да, и нет, – отозвался Расс, глянув по сторонам на своих товарищей. Его глаза мгновением дольше задержались на Агнессе. – Стража преследует жрецов, только кто ж нас всех в лицо знает? В кой-то веки наша репутация сыграла во благо. Настолько привыкли не замечать, что теперь не понимают, кого искать, пока цепочку на шею не наденешь.
– Вот бы и мне так… – Талла оглядела себя. В таком виде она уж точно не останется без внимания, нечего и рассчитывать. – Меня могут искать. Опасный человек.
– Придумаем что-нибудь!
Расс улыбнулся так, что Талла сразу ему поверила. А следом зазвенел голос Агнессы:
– Мои платья не дам!
“Не очень-то и надо”, – не произнесла Талла. И всё же стало обидно – чем не угодила этой рыжей? Зато другая девушка – Бет – щедро одолжила ей свой скромный, точно у служанки, наряд.
Талла спешно переоделась в комнате без щеколды. То и дело вздрагивала, когда слышала шаги в коридоре – вдруг кто зайдёт? Платье село на ней, как своё, только подол оказался длинноват. Подшить бы, да когда уж теперь?
– Здравствуй, доченька! – хохотнул Расс, когда Талла появилась перед жрецами.
– А? – должно быть, её лицо выглядело настолько ошалевшим от подобного приветствия, что кое-кто захихикал.
