Повелительница с клеймом рабыни (СИ) - Трусс Анастасия (книги полные версии бесплатно без регистрации TXT) 📗
- Но я до сих пор не могу понять одного, котёнок. Почему, всё-таки, ты оставила эту, полностью лишённую силы демонессу, в живых? Ты ведь и сама понимала, с самого начала, какая судьба ждёт такую, как она.
- Думаешь, было бы лучше, если бы я убила её? – равнодушным тоном спросила я.
- Для неё – да.
Ферокс был уверен в своих словах и в них была истина, но… как Лер не могла принять долг повелителя, так и я не желала принимать судьбу Келл. Не желала в неё верить. Я тешила себя иллюзиями, что когда придёт время, я смогу что-нибудь придумать. Смогу защитить, чего бы мне это не стоило.
- Сейчас она маленькая, и никому не интересна, – нарушил молчание Ферокс. – Но ты же сама видишь, какая она. И ты знаешь, какой она вырастет. Ты не защитишь ее, котенок.
Я подняла на мужа взгляд. Он смотрел спокойно… Мне на миг показалось, даже с сочувствием, но… лишь показалось. Игра ненужного воображения.
Конечно, я знала, какой вырастет моя Келл – я же не слепая. Она была красивой уже сейчас. И не было никаких предпосылок к тому, что это как-то изменится. Как и к тому, что у нее появится хоть какая-то сила. А это значило, что однажды мне придется увидеть, как моя дочь станет чьей-то собственностью. Увидеть – и, скорее всего, смолчать.
- Я не хочу говорить на эту тему, – наконец, ответила я мужу.
Этот разговор становился слишком болезненным для меня. Ферокс сильный, он может защитить своих детей от всего – ему эту боль не понять. Да и нужно ли ему понимать это? Сомневаюсь. То, что он терпел моих детей-демонов в своем мире, более того – в своем доме, уже было большой уступкой с его стороны.
Принадлежа к обоим мирам, я прикладывала все усилия, чтобы не смешивать эти две стороны своей жизни. При всей своей схожести, мои миры были слишком разными – парадоксально, но это так. Жена повелителя драконов, мать наследника трона, повелительница – может говорить со своим мужем о любых проблемах, но только если они касаются мира драконов. А проблемы ледяной королевы Зиградена – это, исключительно, проблемы ледяной королевы Зиградена и больше ничьи. И боль тоже – её. Так уж повелось, что все свои эмоции, переживания, связанные с этой стороной моей жизни… всё это – только в себе. Ни капли наружу. Ни перед кем, кроме Самаэля. И уж тем более, не перед Фероксом. Бесполезно и бессмысленно.
Муж посмотрел на меня долгим, испытующим взглядом, словно хотел дать мне возможность сказать что-то еще. Но я молчала.
- Хорошо, не будем про это, – наконец согласился Ферокс, его голос прозвучал странно задумчиво. – Так, почему ты здесь? – спросил дракон, меняя тему. – Мне казалось, что ты была намеренна задержаться в постели.
- Да, была, – я невольно усмехнулась, вспомнив наивную нежную драконессу в своих руках. – Но, к сожалению, планы пришлось изменить. Я кое-кого увидела – в зеркале. Женщину, которую видела в тот день, когда вы с Люцифером запечатали Чёрную богиню.
Ферокс нахмурился. Но особого удивления в его глазах я не увидела. Наоборот он, словно, что-то вспомнил.
- Люцифер говорил тебе о ней, – я не спрашивала – утверждала. – Он тебе сказал, кто она?
Я помнила, что тогда, когда повелитель Преисподней спас меня (во всяком случае, я так считала) от женщины из зеркала, он говорил с ней так, как будто знал её. И она его – тоже.
- Она одна из древних богов. Шеллатар – богиня ночи, – сказал мужчина. – Одна из тех, кто спит в Бездне. Или, по крайней мере, кто должен спать.
- А если она не спит, то, что это значит?
- Я думаю, что это значит, что Чёрная богиня скоро проснётся и её первые дети это чувствуют и ищут её. Возможно, что их появление даже ускоряет процесс выхода из сна Адалиссы.
- Она звала её, – вспомнила я. – Звала Адалиссу. Когда Шеллатар появилась в первый раз, я слышала её голос.
- И сегодня тоже?
- Нет. Сегодня – нет. Я видела её, от силы, всего несколько мгновений. А в первый раз она подходила к краю зеркала, взаимодействовала со мной… – я на секунду задумалась. – Адалисса не была тогда запечатана. Скорее всего, не такая сильная активность Шеллатар связна именно с этим. Чем глубже сон Чёрной богини, тем крепче сон древних богов. И если боги начали выходить из сна… значит, Адалисса – тоже? – рассуждала я. – Хотя, я и не совсем понимаю, как может быть связан сон древних богов и сон Адалиссы. Ведь, было время, когда древние продолжали спать, в то время как сёстры-богини властвовали. Так почему же теперь ясновидящая Преисподней видит, что пробуждение Чёрной богини означает возвращение старых богов?
- Если бы у меня был ответ на эти вопросы… – тон Ферокса стал раздражительным – чёрному дракону не нравилось незнание чего-то и невозможность, в связи с этим, контролировать ситуацию.
- Я ещё кое-что видела – уже в Зиградене, – продолжила я и описала то странное создание, которое привиделось мне в моём городе. – Это тоже мог быть кто-то из древних?
- Возможно. Мы не знаем облик всех старых богов – наверное, даже половина нам неизвестна. Богиня ночи одна из немногих кого мы можем отличить наверняка. Но то, что ты сейчас описала… такого я нигде не встречал.
- Значит, ещё один тупик и крупица бесполезной информации, с которой ничего невозможно сделать. Допрос Савариса, на который мы надеялись, тоже ничего не дал. Такими темпами, если мы не сдвинемся с мёртвой точки, Мать ангелов и Мать демонов нас опередят.
Спокойный ровный тон совершенно не соответствовал тому, что творилось у меня внутри. Я чувствовала страх, который скрывала за маской безразличия. Страх – стать безмолвным орудием для достижения целей могущественных созданий. Страх – исчезнуть без следа. Я не хотела исчезать. Не хотела покидать эти родные, пусть и жестокие, миры. Я чувствовала подавляющую безысходность. Чувствовала, что чтобы я не делала, мне не избежать безрадостного финала. Что Дайона получит то, что хочет, а я превращусь лишь в сосуд для Чёрной богини. В этот момент мне так хотелось хоть кому-то сказать, как мне на самом деле страшно и жутко. Чтобы хоть кто-то услышал меня. Чтобы мне сказали, что я не должна отчаиваться. Что всё будет хорошо. Но… мне нельзя было этого делать. Я слишком хорошо усвоила за эти годы, что страх – это слабость. А слабость – это смерть. Ты не должна давать повод думать кому-то, что ты боишься. Ты не должна никому показывать, что ты слаба. Твоя слабость не нужна никому. Самое меньшее, чего ты дождёшься – это презрение. И даже твой супруг не станет исключением из этого правила. Особенно, с учётом того, что он был одним из тех, кто втолковывал тебе эти правила не раз. И ты видела то, как он относится к тем, кто слаб. Слабость не вызывала сочувствия. Не вызывала желания помочь. Только уничтожить. Как это было с белыми драконами. А я – не белый дракон и не хотела им быть. Не хотела, чтобы Ферокс решил, что я слабая. Уж лучше быть ледяной королевой – без эмоциональной и холодной, как лёд на вершинах гор мира драконов.
«Но, похоже, что предложение Астарота – избавиться от меня – становиться всё более приоритетным, – пришла я неутешительному выводу. – Если, по крайней мере, в ближайшую неделю не будет никаких теорий по поводу того, что делать дальше… иного выхода просто не останется». Эту мысль я озвучила Фероксу.
- Да, в этом ты права, – согласился супруг. – Но я считаю, что до этого, всё-таки, не дойдёт.
- Каким это образом? – изобразила я удивление. – Если я стану сосудом для Адалиссы, времени думать уже не будет. И вариантов – тоже. Мы же не можем ждать, пока Чёрная богиня проснётся окончательно, тем самым ещё и древних тварей вытаскивая из спячки.
- Ты так говоришь, котёнок, словно хочешь, чтобы предложение Астарота было реализовано. Ты, на самом деле, так равнодушна? Даже к собственной судьбе? – в голосе чёрного дракона сквозил неподдельный интерес. – Или… есть что-то ещё, что ты скрываешь?
Я внутренне напряглась. Мне не понравился этот вопрос, хотя он и выглядел, вполне, логичным. И что я должна была на него ответить? Правду? Что, в действительности, боюсь? Что мне страшно до такой степени, что хочется взвыть от ужаса? Однозначно – нет. Но и сказать, что мне всё равно – это тоже не тот случай.
